«Нью-Йорк таймс», лежавшая у него на коленях, воскресная, толстая, упала и рассыпалась по ковру в беспорядке.
— Ну, Эдвард, еб твою мать! — свирепо закричал на него Жигулин. — Что ты, блядь, как свинья все разбрасываешь… Я тебя выгоню на хуй! Ты же знаешь, что мне нужно убирать этот ебаный апартмент, завтра приезжает эта пизда Шэрил…
«Этот», «эта», «эти» — любимые эпитеты Жигулина.
Маленький Эдвард вернулся к газете и, напрягая хаки-брюки на заднице, нагнулся и стал подбирать «Нью-Йорк таймс». Маленький Эдвард — француз и живет в Париже. Он прилетел вместе с Жигулиным. У маленького Эдварда богатые родители. Маленький Эдвард тянется к культуре, к фотографу Жигулину, к его моделям, к богеме… А буржуазный папа маленького Эдварда хочет со временем передать ему управление своими фабриками унитазов. Ну если не унитазов, чего-то вроде унитазов, может, постельного белья или горчицы. Маленький Эдвард усиленно сопротивляется воле богатого папы.
— Лимонов?! — прояснилось лицо Жигулина. — Ты умеешь убирать квартиры?
— Что ж тут уметь — удивился я. — Умею.
— Слушай, поможешь мне убрать квартиру, а? Завтра приезжает Шэрил, пизда-модель, владелица этого помещения, а у меня срач. Я ни хуя ни по этому бизнесу, ни по уборке. Ты будешь мне говорить, что делать, а я буду убирать. Идет?
У Жигулина был совершенно отчаявшийся вид. В узеньких черных брючках, в тишотке, в узконосых штиблетиках — его обычная форма — Жигулин показался мне еще худее, чем обычно, хотя он и обычно почти дистрофик. Мне стало его очень жалко, к тому же я до сих пор должен ему четыре тысячи долларов.
— Помогу, — сказал я, вовсе не имея это в виду. Нужно было его поддержать. — Но, — продолжал я, оглядев светлое помещение, — я не вижу никакого особенного срача…
— Вот, Саша, видишь… — сказал маленький Эдвард удовлетворенно. — Все нормально… А ты на меня кричишь, Саша… Здесь не так грязно, как тебе кажется.
— Правда, Лимонов, здесь не очень грязно? — с надеждой спросил меня Жигулин. — Но эта пизда Шэрил… сошла с ума на чистоте и порядке. Обязательно приебется к чему-нибудь. Завтра она приезжает проверить, как я тут. Она — приятельница Катрин, — пояснил он.
Эта парочка — Жигулин и Катрин — умели в течение дня превратить самый чистейший апартмент в мусорную яму. В одной из их квартир в Париже (а квартиры они меняли вынужденно часто, их выгоняли за грязь) даже завелись мыши, и в отсутствие Жигулина Катрин, боящаяся мышей, завалила все углы подушками и одеждой. Мне пришлось побывать вместе с Жигулиным в этом помещении. Квартира, в которую мы тогда вошли, могла быть охарактеризована только одним словом — «кошмар». Расставленные повсюду мышеловки сообщали помещению дополнительный гойевский колорит. В мышеловках воняли, очевидно, уже несколько дней, пойманные мыши и приманки — Катрин боялась их вынимать. В сравнении с парижскими квартирами ньюйоркскую, не свою, Жигулин только легко посыпал грязью и пылью, обошелся с нею очень по-джентльменски.
— Квартира нуждается в чистке вакуум-клинером, и только, — сказал я. — Газеты, журналы сложить, столы вытереть, диваны взбить. Всего несколько часов работы. В сравнении с твоей обычной грязью, Сашок, — удивительный порядок.
Жигулин смущенно улыбнулся. Он знает за собой этот грех. Он и его модель-подружка всегда накрахмалены и отстираны, сияют. Почему это же отношение не распространяется на жилище — для меня загадка.
— Ты позвонил этим французским пёздам, с которыми мы летели в самолете? — сурово спросил Жигулин у маленького Эдварда. Он его явно притеснял и третировал сегодня.
— Звонил. Их нет… — уныло ответил маленький Эдвард. — Но я оставил мэссидж на их ансверинг-машине
[26]
.
— Кого бы выебать сегодня, Лимонов, не знаешь? — спросил меня на всякий случай Жигулин, хотя прекрасно знает, что его девушки и мои никак не взаимозаменяемы. Я пожал плечами.
— Ты накормишь меня или нет?! — вновь набросился Жигулин на маленького Эдварда. — Я по ошибке оставил свою кредит-карт в Париже или, может быть, я ее потерял, — объяснил мне Жигулин. — Буду вечером звонить Катрин. У меня совсем нет денег, я целый день ничего не ел, а этот жлоб не ведет меня в ресторан… — кивнул он в сторону маленького Эдварда.
— Давай я куплю еды? — предложил я ему.
У меня было с собой очень мало денег, но купить в супермаркете кусок мяса я мог.
— Не надо, — решительно отказался Жигулин. — У тебя нет денег. Маленький Эдвард обещал повести меня в ресторан. Где ресторан?! — закричал Жигулин маленькому Эдварду. — Где твой обещанный обед?!
— Ну, Саша… — жалобно начал маленький Эдвард. — Я хочу дождаться звонка френч герлс
[27]
, а то мы останемся сегодня без девушек… Они хотят с нами поебаться.
— Маленький Эдвард не ебался уже две недели, — пояснил мне Жигулин. — Он способен сейчас выебать козу. Что угодно, но с пиздой… Ты замечаешь, какой он дерганый? Брось, сука, не крути этот ебаный стерео, ты все поломаешь! — взвизгнул вдруг Жигулин и, перебежав зал, оттолкнул маленького Эдварда от стерео.
Маленький Эдвард за спиной Жигулина виновато и устало улыбнулся мне. Затем он сел на диван и, достав с журнального столика из пепельницы чуть начатый джойнт, закурил его.
— Ну давайте я все-таки пойду и куплю еды? — предложил я опять.
— Сиди, не нужно… — отмахнулся Жигулин. — Подождем еще немного звонка этих пёзд и пойдем в ресторан.
Я пожал плечами и спросил:
— Нет ли чего-нибудь выпить, Саш?
— Сколько угодно, — сказал Жигулин. — В самом нижнем отделении буфета полно бутылей. Только не открывай, пожалуйста, неоткупоренные бутылки и не допивай из тех, в которых алкоголя на донышке.
Я прошел к буфету, стоящему в отдаленном углу кухни, которая отделялась от зала всего лишь несколькими ярдами стены. Я выбрал белый итальянский вермут. Наполовину опорожненная бутыль как раз соответствовала пожеланиям Жигулина. Открыв, для того чтобы взять льда, морозильник, я увидел, что он битком набит морожеными стэйками, мороженым фаршем, даже мороженая индюшка была там. Из интереса я заглянул и в холодильник. Он также был полон разнообразной еды.
— Эй, — сказал я, — хуя вы ноете… Тут полным-полно еды?!
— А! — разочарованно протянул Жигулин. — Ее же нужно готовить.
— Но ведь ты жаловался, что целый день не ел… — удивился я. И увидев в холодильнике бутылки пива, попросил: — Можно, я возьму пива?
— Конечно, возьми. Чего спрашиваешь. Там и вобла есть. Хочешь воблы, Лимонов? Настоящей? Только ты умеешь ее разделывать?
Кто же отказывается от воблы? И что же ее разделывать… Содрал шкуру, и готово… Иногда Жигулин вел себя как ребенок.
