Особой тяги к алкоголю сейчас Роман не испытывал, лениво слушая витиеватые тосты Пузана, который настойчиво подливал то в рюмку, то в бокал, рассказывая, какой у него замечательный завод и как счастливы люди, которые на нем трудятся.
– Я создал пятьсот семьдесят рабочих мест, что для нашего городка имеет огромное значение! – разглагольствовал Пузан, размахивая правой рукой.
– У вас странная фамилия, которая не совсем стыкуется с именем и отчеством, – заметил Роман, отпивая из бокала белого кахетинского вина, которое ему очень понравилось своим терпким вкусом.
– Фамилия у меня знаменитая. Такую фамилию носил мой прадед – знаменитый лезгинский поэт Сулейман Стальский, мир его праху, – возвел большие черные глаза Пузан вверх.
Несмотря на прилично принятое внутрь спиртное, Роман не чувствовал ни малейшего опьянения, чего нельзя было сказать о собутыльниках, лица которых все больше наливались кровью, а речь становилась все громче.
Сидевшие рядом с Пузаном маленький худощавый армянин и заросший до самых бровей дагестанец за два часа обеда не произнесли ни единого слова.
– Теперь давайте посмотрим завод! И перейдем от поэзии к делу! – предложил Роман, отодвигая от себя пустую тарелку.
– Но мы же еще не закончили обед! – немного обиженно сказал Пузан, переводя взгляд на армянина.
– Меня зовут Арик Навбалдян. Я главный инженер завода, – представился армянин, встав со стула.
– Комиссия приезжает только через три дня. Вы еще успеете ознакомиться с заводом! – привел последний аргумент Пузан, которому совсем не хотелось выходить из-за такого прекрасного стола.
– Работа прежде всего! – провозгласил Роман, бросая взгляд на бутылку белого Кахетинского.
Десять минут спустя, синий Шевроле, в котором сидели только Роман и главный инженер подъехали к настежь открытым воротам завода.
Из ворот одна за другой выезжали фуры Вольво.
– Завод еще не принят, а продукцию уже выпускают? – удивился Роман, на всякий случай запоминая московские номера автомобилей.
– Бизнес должен идти несмотря ни на что! – провозгласил главный инженер, протискиваясь вслед за последней фурой.
– Не боитесь ездить пьяным за рулем? – поинтересовался Роман, смотря как Шевроле, в сантиметре разминулась с задним бампером грузовика.
– У нас тут все свои! Все друзья и родственники! – весело ответил армянин, останавливаясь перед большим, сплошь застекленным цехом, откуда доносился веселый перезвон бутылок.
– Где вентиляторы установлены? – спросил Роман, смотря на залитую бетоном площадь перед цехом.
– Внутри, – недоуменно ответил главный инженер, выключая двигатель автомобиля.
– По проекту вент установки должны быть вынесены за пределы цеха! – наобум ляпнул Роман, который проект и в глаза не видел.
– Это личное распоряжение директора завода, – скривился армянин, прекрасно понимающий какую глупость сделали.
– Пошли в цех, посмотрим, что вы там еще намудрили, – дипломатично предложил Роман, первым начиная движение.
Из-под фундамента цеха выскочили четыре здоровенных крысы и сев на задние лапы, нагло уставились на Романа, не обратив на главного инженера никакого внимания.
– Ничего не можем с ними сделать! И травили и капканы ставили, ничего не помогает! Даже привезли из Сибири десяток ловчих котов, так они их просто-напросто съели! – пожаловался главный инженер, виновато посмотрев на Романа.
– Можно попробовать один вариант, но только я не гарантирую полного избавления от хвостатых разбойников. Мы в Москве пробовали и у нас получалось. А что будет у вас, я не знаю, – развел руками Роман, сам открывая железную калитку, которая вела в разливочный цех.
Шесть конвейеров по разливу водки работали одновременно, создавая сильный шум.
Рабочие, стоя на своих местах, изъяснялись жестами, так как говорить в цеху и даже кричать было бессмысленно.
Внезапно загудел сигнал тревоги и два конвейера из шести остановились.
– Извините, авария! – по губам главного инженера прочитал Роман и остался один, внимательно смотря как водочные бутылки, на которых было написано:
«Московская особая. Производство завода Кристалл» быстро движутся по конвейеру, ударяясь друг о друга и о металлическое ограждение. Особенно сильный шум стоял на поворотах конвейера.
«С этим источником шума все ясно. Пойдем к следующему», – решил Роман, углядев в конце цеха два больших компрессора, которые стояли прямо на бетонном полу, испуская оглушительный шум.
«Децибел сто двадцать. Компрессоры определенно надо выносить ха пределы цеха. И чем раньше, тем лучше будет и для людей и для компрессоров», – для себя решил Роман, смотря, как дальний компрессор трясется и подпрыгивает на своем месте. Первый компрессор тоже трясся, но не так сильно.
Вентиляторы, установленные рядом, тоже сильно шумели, но их звук терялся в оглушительном грохоте компрессоров.
Зато контора начальника цеха, занимавшего весь правый угол, поражала великолепием.
Собранная из оцилиндрованных бревен, тщательно покрашенная, она светилась здоровой желтизной кедровых бревен.
«В огромную копеечку эти кабинеты обошлись. Тут явно деньги не лопатами, а экскаваторами гребут!» – понял Роман, смотря, что нижние бревна насквозь прогрызены многочисленными отверстиями. Из трех выглядывали крысиные мордочки и внимательно смотрели на Романа.
«Оценивают с точки зрения питательности!» – предположил Роман, быстрее заскакивая внутрь.
Перебивая благородный запах кедра, внутри вовсю воняло крысиным пометом. Не помогали ни дезодоранты, ни духи, ни даже тяжелый запах двух немолодых женщин, сидевших в первой комнате.
Системные блоки были поставлены на столы, а сами женщины сидели на высоких металлических табуретах, высоко поставив ноги на перекладины.
– Чего вам надо? Отдел сбыта находится около проходной! – неприветливо буркнула толстая аварка, на секунду отрываясь от компьютера. Мельком глянув на экран, Роман заметил, что дама в наглую, в рабочее время гоняет шарики.
– Мне бы главного инженера, – вежливо попросил Роман.
– Он в кабинете начальника цеха, – недовольно буркнула толстуха, снова берясь за компьютерную мышь.
Из дыры в правом углу комнаты выскочила крыса, повертела головой вправо – влево и бросилась под стол, где сидела толстуха, чтобы через секунду вернуться, держа в руках черную растоптанную женскую туфлю, самое малое сорок третьего размера.
Толстуха, ничего не видела, увлеченно гоняя шарики по экрану.
Схватив со стола стеклянную чашку, Роман одним движение кисти бросил ее в крысу, точно попав по спине.
Отброшенная ударом крыса выронила туфель, ударилась о стенку и мгновенно вскочила на ноги.
