– Коллега, – сказал Мартен.
– Откуда ты знаешь?
– Учителя – существа стадные, – заметил он, никак не комментируя это утверждение из области социологии.
Жаннетта припомнила, что первая жена Мартена, та, что погибла, вроде бы была преподавательницей. Они в очередной раз замолчали.
Она подумала, не стоит ли поставить маяк на крышу. Но решила, что не надо. В конце концов, они не очень спешили, а случай поговорить с Мартеном о чем-то, кроме работы, выпадал не слишком часто. В его обществе она ощущала странное умственное возбуждение, даже если он просто молчал. Тем более что он действительно изменился. Раньше подобный разговор был бы немыслим.
– Тебе трудно будет кого-то найти, – неожиданно вернулся он к затронутой теме.
– Что?
– Ну… кого-нибудь.
Она посмотрела на него, чувствуя, что снова покрывается краской.
– Зачем ты это сказал? Не слишком любезно с твоей стороны.
Он выглядел почти смущенным.
– Не хочу сказать, что ты вообще не сможешь… Просто у тебя мало свободного времени и ты слишком сильная.
– А что это значит – “слишком сильная”?
– Это значит всего-навсего, что ты немного слишком умная и трудолюбивая. В особенности после того, что с тобой случилось. Выкладываешься по полной на работе и с дочкой. На другое у тебя просто не хватает времени. Кроме того, большинство коллег – идиоты мачо. Они такое не ценят.
– От твоих слов нельзя не воспрянуть духом!
– Но это же правда! Уверен, многие мужики боятся тебя.
– Ты, что ли, меня боишься?
Вопрос выскочил сам собой, Жаннетта даже не успела ни о чем подумать. Она помахала рукой, словно пытаясь зачеркнуть свой вопрос.
– Извини, я болтаю невесть что.
– Нет, я тебя не боюсь. Но я вдруг тебе позавидовал. Твое предположение, что сердечный приступ мог быть связан с нашим расследованием, – весьма тонкая догадка. Я сам должен был бы об этом подумать, но мне не пришло в голову.
Жаннетта даже вздрогнула от того, как сильно ей польстили его слова. И от разочарования, что разговор снова вернулся к профессиональным темам.
– Я вот что пытаюсь тебе сказать: ты заслуживаешь самого лучшего, но это труднее, чем согласиться на первого попавшегося. Похоже, приехали, – добавил он безо всякого перехода.
Типография находилась в самом центре гигантского прямоугольника, обнесенного высокой стеной и разбитого на квадраты длинными улицами, перпендикулярными одна другой. Там было множество парковок и разностильных зданий, охраняемых секьюрити, а вокруг теснились узкие ободранные улочки самого бедного района под Парижем.
Жаннетте понадобилось добрых десять минут, чтобы отыскать типографию, спрятавшуюся между двумя большими складами, где хранили марочную одежду. Она все еще находилась под впечатлением последнего замечания Мартена: “Ты заслуживаешь самого лучшего… ” Что бы это значило? По идее, его слова должны были ей польстить, однако они привели ее в отчаяние, и она не понимала почему.
Их встретила блондинка лет тридцати. Довольно плотная молодая дама в бежевой юбке и блейзере, с округлыми загорелыми икрами, объемистой грудью и торсом спортсменки, втиснутым в слишком узкую блузку, которая грозила лопнуть при малейшем вздохе хозяйки. Она плакала. Тушь потекла, и ей не удалось полностью восстановить макияж. Женщина представилась, протягивая руку с длинными, покрытыми лаком ногтями.
– Эвелина Дандье, коммерческий директор.
Она повела их в маленький, забитый мебелью кабинет. Блочное здание типографии с обшитыми бледно-голубым пластиком стенами виднелось сквозь стеклянную стенку Оно находилось по другую сторону асфальтированного двора, заставленного автомобилями самых разных марок.
Неловким жестом женщина указала на стол, заваленный папками.
– Не могу поверить, – сказала она. – Все кажется, он с минуты на минуту войдет.
– Мы не отвлечем вас надолго, – объявила Жаннетта. – Ответьте, пожалуйста, всего на один вопрос. Ваш начальник когда-либо обращался к частному детективу?
Молодая женщина отчаянно покраснела.
– Откуда… откуда вы это знаете? – с трудом выговорила она.
– Будьте добры, ответьте на вопрос, – настойчиво произнес Мартен, отвлекаясь от созерцания двора и переводя пристальный взгляд на молодую женщину.
– Дело в том… Я не соглашалась, – пробормотала она, – но он, значит, все же это сделал!
– Сделал что? – продолжал настаивать Мартен.
– Он подозревал моего бывшего приятеля в том, что тот несколько раз прокалывал ему покрышки…
– Почему? – уточнила Жаннетта, догадываясь, каким будет ответ.
– Стефан и я… Мы жили вместе последние четыре месяца. А мой бывший ужасно ревновал. Стефан собирался нанять детектива, чтобы проверить, его ли это работа.
– Фамилию детектива знаете?
– Нет, он мне не говорил. Даже не сказал, что кого-то нанял. Не сомневался, что я буду против.
– Мы вынуждены просить вас назвать фамилию и координаты вашего бывшего друга, – прервала ее Жаннетта.
Молодая женщина растерянно потрясла головой.
– А зачем? Вы же не думаете, что Себастьен как-то причастен к этому… Ну, к тому, что случилось со Стефаном?
– Мы должны проверить все, мадам, – терпеливо объяснила Жаннетта.
– И еще, – вступил в разговор Мартен. – У нас есть доказательства того, что ваш начальник коллекционировал порнографические фотографии детей.
– Что? Чьи фото?
– Педофильские снимки… Вы были в курсе?
Она закрыла рукой рот, будто желая удержать подступившую тошноту, и выбежала из комнаты.
В примитивном сейфе, который занимал весь угол кабинета, они нашли толстые пачки незаполненных чековых книжек юридических лиц, немного наличных денег в картонной коробке, договоры на выполнение заказов, затрепанный паспорт на имя Стефана Олье, кредитку, скидочную карточку авиакомпании “Эр Франс”, несколько связок ключей и заклеенный коричневый конверт формата A4.
Мартен вскрыл его. Там лежал договор, заключенный с частным детективом.
На нем стояло имя Жюльена Дюперье. Жертвы с берега Сены.
Глава 15
Четверг, середина дня
Допрос бывшего приятеля Эвелины Дандье – борца с покрышками – позволил снять с него все подозрения. Потом Мартен просидел три часа с Жаннеттой и Оливье за чтением отчетов об убийствах. Они искали какие-нибудь важные детали, способные вывести на новый след.
Оливье прикрепил фотографии жертв к пробковой доске, указав дату и предполагаемое время смерти. Трое мужчин и одна женщина.
