– Должна признаться, что не слишком интересуюсь огнестрельным оружием. Оно меня пугает и заодно вызывает отвращение.
– И тем не менее вы продюсируете полицейские фильмы.
– Ну да, – согласилась она. – По крайней мере, пытаюсь. Но меня больше интересуют психологические пружины и человеческие мотивы, чем фейерверки горящих машин и раздающиеся каждые пару минут взрывы. Я ищу актуальные сюжеты с непредсказуемыми поворотами, необъяснимыми убийствами, преступниками-извращенцами и т. п.
– Ну да, извращения… Они всех завораживают, разве нет?
Опять последовал обмен взглядами. Что это было? Элементарный флирт? Она сохранила каменное выражение лица.
– В последние годы уголовная хроника изобиловала впечатляющими делами.
– Я бы предпочла какое-нибудь новое расследование, о котором еще никто или почти никто не говорил.
– Дело, над которым полиция работает в настоящий момент? Возможно, у меня есть то, что вам надо. Сейчас уголовная полиция ведет расследование, которое пока является секретным, но вполне может стать сенсацией в ближайшее время. Захватывающая история!
– Я смогу ознакомиться с материалами?
– Следствие как раз ведется, и я не знаю, имею ли право… Это достаточно щепетильный вопрос.
– Вы опасаетесь, как бы я не злоупотребила вашим доверием?
– Конечно нет. Просто это одно из основополагающих правил полицейской этики.
– Да-да, я понимаю, – сухо ответила она.
– Послушайте, я посмотрю, что можно сделать. Поговорю со своим начальником канцелярии. И завтра или в крайнем случае послезавтра…
Ей оставалось только сделать хорошую мину при плохой игре. И постараться соблазнить его, как она умела это делать. Она рассказала пару историй о своей мнимой родине, которую знала лучше, чем настоящую, и смогла заставить префекта забыть о проявленной ею настойчивости.
Подошел метрдотель, чтобы принять заказ, и она назвала первое попавшееся блюдо. Она здесь не ради обеда.
Глава 25
Утро понедельника
Когда Мартен проснулся, Марион в постели не было. Он не нашел ее ни на кухне, ни в ванной. Мартен безрезультатно искал какой-нибудь знак, записку. Этой ночью она не прижималась к нему, не дотрагивалась.
Визит к гинекологу? Нет, она унесла чемодан и одежду.
Похоже, она по-настоящему рассердилась.
Он позвонил ей, но мобильник переключился на голосовую почту. Он извинился за вчерашнее, объяснил, что расследование вступает в решающую фазу и он очень огорчен невозможностью уделить ей больше внимания. Потом повесил трубку, мучительно и безуспешно пытаясь понять, как исправить ситуацию.
Она терпела его, когда он был выбит из колеи, подавлен. И потеряла терпение, когда он снова стал полицейским. Он нуждался в ней и заставил замолчать внутренний голос, нашептывавший, что это неправда.
Возможно, она ушла к матери.
Поколебавшись, он набрал ее номер.
Мартен встречался с матерью Марион всего дважды. Сейчас он спросил, не у нее ли Марион. Она ответила: нет, не у меня, и Мартен ей поверил. Он поблагодарил, заверил, что произошло “недоразумение, в котором виноват он и только он”, и повесил трубку, попросив сразу же сообщить, если она что-то узнает.
Потом позвонил гинекологу Марион. Тот ушел принимать роды, но его ассистентка сказала, что, насколько ей известно, Марион в клинике нет.
После этого он позвонил Изабель. Дочь не ответила. Он оставил сообщение и перезвонил через четверть часа. На этот раз она в конце концов взяла трубку.
Он признался, что ищет Марион.
– Вы поссорились? – поинтересовалась Изабель.
Мартен вздохнул:
– Да. Она с тобой?
– Не знаю… слышу ее голос, погоди, пойду поищу, – предложила она, окончательно проснувшись.
До Мартена донеслись всякие странные звуки, потом все надолго стихло.
– Она здесь, – сообщила после перерыва Иза. – Не знаю, что ты сделал, но она совсем-совсем недовольна.
– А в остальном у нее все в порядке? – спросил Мартен.
– Откуда мне знать, я же не доктор, – ответила Иза, она и не думала успокаивать его. – В любом случае она скорей в ярости, чем нездорова. Почему бы тебе не позвонить ей напрямую?
– Она выключила мобильник.
– Хочешь поговорить с ней по моему? Или оставишь сообщение, типа “Я люблю тебя, дорогая”?
– Ладно-ладно, – сказал Мартен. – Просто передай ей, что… А впрочем, не надо. Ничего ей не говори. Приеду, как только смогу. И это тоже ей не говори.
– О’кей. Можешь захватить мое красное платье, когда поедешь? – попросила Иза. – Длинное, на бретельках. Мне больше нечего надеть. И немного белья тоже. Целую, папочка, любимый.
Понедельник, вторая половина дня
Комиссар Ландовски оказалась права.
Она не особо подчеркивала свой триумф, но в ее глазах сияло удовлетворение, причем абсолютно заслуженное. Жаннетта не могла этого не признать.
Бывший клиент детектива действительно порекомендовал Дюперье одному из убитых – Стефану Олье, владельцу типографии с педофильскими наклонностями. К сожалению, убийца уже нанес визит Олье. Но тот, кто посоветовал ему обратиться к детективу и стал невольной причиной его смерти, рекомендовал Дюперье не менее чем десятку других людей. Он безо всяких возражений составил список и передал его полицейским.
На этот раз улов оказался не столь богатым, однако к концу дня у Оливье, Жаннетты и Ландовски набралось десятка четыре потенциальных жертв.
И это только начало, подумала Жаннетта.
Эти сорок человек могли, в свою очередь, похвалить таланты сыщика другим людям, которых тоже придется разыскать и опросить.
Ничего не оставалось, как приниматься за дело. И встречаться с каждым фигурантом списка по очереди, выяснять, кто из них обращался к Дюперье, а тех, кто это сделал, брать под наблюдение и обеспечивать им защиту. А также узнать причины, побудившие их нанять частного детектива.
Снова и снова факты выводили на главную версию: вероятнее всего, именно один из последних клиентов Дюперье заказал слежку за убийцей.
Они отлично продвинулись – по крайней мере, в теории, если не на практике. Несмотря на это, Жаннетта вглядывалась в список с глубокой тоской. Она сняла трубку и начала с первой фамилии. Ей нужно вернуться рано, чтобы забрать дочку, но она продолжит звонить вечером, уже из дому, и тогда результаты будут наверняка лучше, чем в середине дня.
С утра раздался звонок из администрации полиции, с более высокого уровня, чем Руссель. Просили (а просьба такого уровня – это приказ) в кратчайшие сроки предоставить копии всех материалов дела. Отчетов, протоколов допросов, заключений судмедэкспертизы и даже заметок, сделанных следователями.
