— Мне надо идти, — сказал Карл, — но обещай быть очень осторожной. Думаю, тебе тоже грозит опасность. У тебя есть кто-нибудь, кому ты можешь позвонить в случае чего?
— Со мной все будет хорошо, спасибо, что сообщил новость. Пока.
— Кто это? — поинтересовался мой спутник.
— Мой адвокат, Карл Патрик.
— А он, наверное, звонит вам каждые два часа, чтобы проверить, не угодили вы уже в тюрьму? — рассмеялся Митч.
— Сказал, что в гараже был найден труп поверенного Дэвида.
— О, прошу прощения, Ди Ди. — Он помрачнел. — Что с ним произошло? Сердечный приступ? Суицид? Убийство?
— Неизвестно. Отравление углекислым газом, Карл подозревает убийство. И считает меня следующей в списке.
— В свете всех этих событий, я не удивлюсь, что это так и есть.
Мне хотелось сказать что-то остроумное, чтобы разрядить напряжение, но тут послышался вой сирены, и я посмотрела в зеркало заднего вида. За нами, сверкая мигалками, мчалась полицейская машина.
Я подумала про украденную вещь, открыто лежащую на заднем сиденье. Ну не могли же они вычислить нас через эти смехотворные камеры! Или могли? Похоже, мне еще предстоит позвонить Карлу Патрику сегодня.
— Не может быть, чтобы они за нами гнались, — сказала я, надеясь, что это правда.
— Это утверждение или вопрос? Не волнуйтесь, — сказал он, не дождавшись ответа. — Уверен, у меня найдется пара квази-убедительных аргументов для этих копов.
Митч съехал на обочину, вырубил двигатель и посмотрел на меня.
— Хоть вы и не католичка, Ди Ди, помолиться сейчас совсем не мешает.
В зеркало я видела, как коп вышел из машины, нахлобучил шляпу, расправил плечи и приладил к поясу резиновую дубинку.
— С таким будет нелегко, — проговорил Митч и опустил стекло. — Здравствуйте, офицер. В чем проблема?
— Предъявите права и свидетельство о регистрации, — объявил тот, обводя машину фонарем. На бейджике копа значилось «Уайнберг», а в руках у него появился блокнот.
— Ди Ди, вы не поищите в бардачке свидетельство о регистрации? — попросил Митч, пока офицер Уайнберг внимательно разглядывал ноутбук, выхваченный мощным лучом.
Митч протянул ему права.
Уайнберг сунул фонарь за пояс и потянул документ.
— Черт! — Он затряс ладонью. — Это кровь! Порезался о треклятые права.
Припомнив зазубрины от зубов Кавви, оставшиеся на документе в вечер нашего с Митчем знакомства, я потянулась к окну.
— Извините, офицер, это все проделки моего кота.
— Значит, это кот управляет вашей машиной? Может, еще и на том компьютере работает? Отлично, сэр, выходите из машины.
Полицейский распахнул дверь и жестом предложил Мичу выйти. Тот бросил взгляд на меня.
— В чем меня обвиняют, офицер?
— Прежде всего, вы совершили запрещенный поворот налево, выезжая на Бродвей. Во-вторых, вам предстоит дать пояснения по нескольким подозрительным вещам.
Я лихорадочно продолжала рыться в бардачке, молясь, чтобы Митч не проговорился насчет нашего проникновения со взломом.
— Должен попросить вас пройти тест на трезвость. У меня есть основания думать, что вы и ваша леди-кошатница могли выпить. Управление автомобилем в нетрезвом виде — это большое «нельзя».
— Офицер, я…
— Вам приходилось выполнять этот тест раньше?
— Ну… нет, но я…
— Тогда пройдите по этой линии, сэр.
— Поверьте, офицер…
— Вы отказываетесь пройти тест, сэр?
— Нет, я пройду, — донеслась до меня реплика Митча.
— О'кей, вот и прекрасно, — произнес Уайнберг, видя как проверяемый безупречно ровно прошел по линии. Я тем временем разыскала свидетельство о регистрации и выпрыгнула из машины.
— Теперь насчет ноутбука на заднем сиденье. Он ваш? — спросил коп.
— Вот свидетельство о регистрации, офицер. — Я сунула карточку ему в руки, надеясь отвлечь, прежде чем Митч признается, что компьютер принадлежит не ему. Но опоздала.
— Все очень просто, — начал Синклер. — Видите ли, мы…
И схватился за щиколотку, по которой я его пнула. Я стиснула губы, давая знак молчать.
— Как вижу, эта машина зарегистрирована на фирму, — сказал Уайнберг. — Не много я видел роскошных «ягуаров» в роли разъездных авто. Что за компания? «Компьютер Солюшнс Инк.». Никогда о такой не слышал.
— Занимается ремонтом компьютеров, — пояснила я. — Одна из ведущих в своей отрасли.
— Да? И этот ноутбук — собственность компании? — спросил он, снова направляя луч на заднее сиденье.
— Совершенно верно, офицер.
— Не возражаете, если я обыщу машину?
— Чувствуйте себя как дома, — ответил Митч, отпирая багажник.
Там обнаружилась куча книг, распечатки, толстый портфель и множество самых разных проводов и компьютерных запчастей. Стоило прочитать название одной из книжек, чтобы у меня голова пошла кругом: «Девять аспектов булевой алгебры».
Офицера Уайнберга такое зрелище тоже обескуражило.
— Ладно, закрывайте. Ничто вроде не противоречит вашему рассказу. И тест на трезвость вы прошли. Вы не пьяны, но вели себя странно и совершили запрещенный поворот налево, выезжая на Бродвей.
— Я не слишком знаком с этими местами, офицер. — Он указал на меня. — Это ее вина, офицер, она указывала мне дорогу.
— Погодите-ка, что-то не припомню я тут знака «Поворот запрещен», — вскинулась я.
— Ну ладно. — Офицер Уайнберг тяжело сглотнул, и я поняла, что нащупала брешь в его построениях.
— Всю жизнь тут живу, — стала я развивать атаку. — И никогда не видела такого знака.
— Да, тут вы правы. Эти чокнутые студенты из Северо-Западного университета без конца воруют его. Стоит нам повесить, они тут же снимают — коллекционируют, наверное. Но это вас не извиняет — поворот действительно опасный, а вы ехали неосторожно. Вот почему я подверг вас тесту на трезвость. Будьте осторожны и не совершайте впредь таких маневров.
— Есть, офицер, — отозвался Митч.
— На этот раз вы отделались предупреждением, но в следующий можете выложить пять или шесть сотен баксов. И это при условии, что не будет пострадавших. Вот, держите. — Он вернул Митчу права и свидетельство. — И лучше вам заменить водительское удостоверение, пока никто об него серьезно не поранился. Берегите себя.
Мы поспешили к «ягуару», опасаясь, что Уайнберг вдруг передумает и закует нас в браслеты. Но тот бросил шляпу на переднее сиденье своей машины, сел, выключил мигалку и укатил прочь прежде, чем мы успели облегченно перевести дух.
