Сам господин Блюмквист настолько привык иметь дело с подонками общества, что не боялся за свою нервную систему. Он вынул трубку изо рта и продолжал:
«Понимаете, эти два господина, Крук и Редиг – полагаю, вам не надо объяснять, что это не настоящие их фамилии, – да, так вот, эти два типа собираются задать жару дяде Эйнару… гм-м… Эйнару Линдебергу, или Бране, как он иногда себя называет. По правде говоря, его жизнь в опасности!»
«А на чью сторону собирается стать господин Блюмквист в этой борьбе?» – почтительно осведомился собеседник.
«На сторону общества, молодой человек, общества! Как всегда! Даже если это будет стоить мне жизни».
Знаменитый сыщик грустно улыбнулся. Ради общества он уже тысячу раз жертвовал жизнью, и одним разом больше или меньше, роли не играло.
Мысли его потекли дальше.
«Хотел бы я знать, чего они добиваются от дяди Эйнара», – подумал он, и сейчас это уже был не господин Блюмквист, а просто Калле, озадаченный маленький Калле, и вся эта история казалась ему довольно жуткой…
Внезапно он вспомнил про газету. Ту самую, которую дядя Эйнар купил сразу после своего приезда, когда они сидели в кафе. Калле хранил её в левом ящике своего письменного стола, но так и не собрался изучить повнимательнее.
«Непростительный промах!» – отчитал он самого себя и помчался в комнату.
Калле помнил, что дядя Эйнар тогда накинулся на страничку с «Последними новостями». Теперь нужно только сообразить, что же именно его интересовало. «Новые испытания атомной бомбы» – едва ли! «Жестокое нападение на пожилого мужчину» – может быть, это? Так: двое парней лет по двадцати напали на пожилого господина, отказавшегося дать им закурить… Нет, дядя Эйнар тут ни при чём. «Крупная кража драгоценностей в Эстермальмё…»
Калле свистнул и мгновенно пробежал заметку.
«В ночь на субботу на Банергатан произошла крупная кража драгоценностей. В квартире, которая принадлежит известному стокгольмскому банкиру, ночью никого не было, поэтому грабители могли действовать совершенно беспрепятственно. Предполагается, что они проникли внутрь между двумя и четырьмя часами ночи, взломав кухонную дверь. Похищен сейф с драгоценностями на сумму около 100 000 крон. Взорванный и ограбленный сейф был обнаружен днём в лесу, в 30-ти километрах к северу от города. Уголовная полиция, извещённая о случившемся в субботу утром, на след преступников пока не напала. Полагают, что в ограблении участвовало по меньшей мере двое, а возможно, и больше преступников. Это одна из самых дерзких краж, совершённых когда-либо в нашей стране. Уголовная полиция оповестила об этом все полицейские участки. В портах и пограничных пунктах усилен контроль, так как предполагают, что преступники постараются скрыться за границу, чтобы сбыть краденое. Среди похищенных вещей особую ценность представляют: очень дорогой платиновый браслет с бриллиантами, множество бриллиантовых колец, брошь с четырьмя алмазами в золотой оправе, колье из восточных жемчужин и старинный золотой кулон с изумрудами».
– Ну и дубина же я, какая дубина! – сказал Калле. – Как это я сразу не догадался! Лорд Питер Уимси и Эркюль Пуаро давным-давно бы сообразили. Это же проще простого!
Он повертел в руках жемчужину. А откуда видно, что она восточная?
Вдруг его словно громом поразило. «С собой я их не ношу», – сказал дядя Эйнар. Разумеется, не носит! И он, Калле Блюмквист, знает, где всё спрятано – и браслет, и бриллианты, и изумруды, и платина, и как они ещё там называются. В развалинах, конечно! Ну да, в развалинах! Дядя Эйнар не решался держать награбленное у себя в комнате. Он должен был спрятать драгоценности в надёжном месте. И подземелье замка вполне подходило для этого: там ведь никто не бывает.
У Калле голова раскалывалась от напряжения. Надо скорее пойти в развалины и отыскать драгоценности, пока дядя Эйнар не надумал забрать их оттуда. Ой-ой, да ведь надо ещё следить за дядей Эйнаром и за теми двумя тоже, чтобы, когда потребуется, арестовать их. Как же всё успеть? И вдобавок, как назло, война Роз в самом разгаре. Нет, без помощников не обойтись. Даже лорд Питер Уимси не справился бы здесь один. Нужно посвятить в это дело Андерса и Еву-Лотту и попросить их помочь. Они, правда, никогда не принимали его всерьёз как сыщика, но ведь на этот раз всё обстоит совсем иначе!
Внутренний голос подсказывал Калле, что ему следует искать помощников в полиции, и он знал, что именно так и нужно поступить. Но, если сейчас пойти в полицию и всё рассказать, разве ему поверят? Скорее всего, посмеются. Так уже было. Калле знал это по собственному горькому опыту. Никто не захочет поверить, что и в тринадцать лет можно что-то совершить.
Нет, уж лучше подождать, пока не наберётся побольше доказательств.
Калле осторожно положил жемчужину в ящик. Ага, вот и отпечаток пальца дяди Эйнара! Как хорошо, что Калле был таким предусмотрительным!
В газете написано, что полиция не нашла ещё никаких улик. Вечная история! Но, может быть, им всё-таки удалось добыть хоть несколько отпечатков пальцев в ограбленной квартире? Ведь это так важно! Если грабитель попадался раньше, то в полицейской картотеке должны быть отпечатки его пальцев. Нужно только сравнить их с теми, что нашли на месте преступления, и всё в порядке. И можно тогда сразу сказать: «Эта кража совершена Хромым Фредриком». В том случае, конечно, если найден отпечаток именно Хромого Фредрика. Ну а если в полицейской картотеке отпечатков пальцев грабителей не окажется? Тогда, понятно, этот способ не применишь.
Но вот у Калле есть отпечаток большого пальца дяди Эйнара. Очень хороший, отчётливый отпечаток на листке бумаги… Постой, а что, если взять да и помочь немного этим беднягам, которые «на след преступников пока не напали»? Если дядя Эйнар действительно причастен к краже на Банергатан (Калле ещё не был уверен, но все улики говорили за это), стокгольмская полиция, наверное, не откажется от бумажки с отпечатком его пальца!
Калле достал бумагу и ручку и написал:
«Стокгольм, в криминальную полицию».
Здесь он остановился и пожевал ручку. Нужно написать так, чтобы они подумали, что пишет взрослый! Иначе эти идиоты выбросят письмо в корзину.
Калле продолжал:
«Как вытекает из газет, у вас на Банергатан, очевидно, праизведена кража со взломом. Так как Вами, может быть, добыты отпечатки пальцев, я пасылаю Вам таковой в надежде, что он софпадёт с каким-нибудь из ваших. Дальнейшие справки можит Вам прислать безплатно и письменно.
Карл Блюмквист, частный сыщик
Большая улица, 14, Лильчёпинг».
Калле немного поколебался, прежде чем написать «частный сыщик». Но потом подумал, что стокгольмские полицейские всё равно никогда его не увидят, так пусть лучше считают, что письмо написано господином Блюмквистом, частным сыщиком, а не Калле, тринадцатилетним мальчиком.
