Нет, на Еву-Лотту можно положиться, в этом Калле и Андерс не сомневались.
Андерс снова засвистел по-разбойничьи в надежде, что Ева-Лотта его услышит. Она услышала и вышла. Но в двух шагах за нею плёлся дядя Эйнар.
– Можно маленькому послушному мальчику тоже поиграть с вами? – спросил он.
Калле с Андерсом так и опешили.
– Например, в «Казаков-разбойников», – заржал дядя Эйнар. – Я буду разбойником.
– Фу! – сказала Ева-Лотта.
– Или пойдём посмотрим развалины замка, – предложил дядя Эйнар. – Они, наверное, ещё сохранились?
Разумеется, сохранились. Развалины были величайшей городской достопримечательностью. Все туристы прежде всего ходили смотреть развалины, а уже потом потолочную роспись в церкви. Хотя в город, конечно, приезжало не так уж много туристов.
Развалины находились на холме, возвышаясь над городком. Когда-то, в давно минувшие времена, некий вельможа построил здесь замок, а затем рядом с ним постепенно вырос городок. Он продолжал жить и процветать, а от старинного замка остались теперь только живописные руины.
Калле, Андерс и Ева-Лотта ничего не имели против прогулки к замку. Это было одно из их излюбленных убежищ. В мрачных залах хорошо было играть в прятки, но ещё интереснее защищать крепость от штурмующего врага.
Дядя Эйнар быстро шёл вверх по извилистой тропинке. Калле, Андерс и Ева-Лотта вприпрыжку поспевали следом. Время от времени они украдкой переглядывались и многозначительно подмигивали друг другу.
– Я бы дал ему ведёрко и лопатку, пусть сидит себе где-нибудь да играет, – прошептал Андерс.
– Так он и согласился! – возразил Калле. – Нет уж, если взрослым приспичит играть с детьми, их ничто не удержит, заруби себе это на носу!
– Им обязательно подай какое-нибудь развлечение – вот в чём дело, – сказала Ева-Лотта. – Но он как-никак мамин двоюродный брат, так что придётся с ним повозиться, а то ещё раскапризничается. – Ева-Лотта довольно прыснула.
– А вдруг у него длинный отпуск? Это ж с ума сойдёшь! – произнёс Андерс.
– Ничего, он должен скоро за границу уехать, – утешила его Ева-Лотта. – Ты же слышал, он сам сказал, что в этой стране ему не жизнь.
– По мне, пусть едет, я не запла́чу, – заметил Калле.
Вокруг развалин цвели густые заросли шиповника. Гудели шмели. В жарком воздухе дрожало марево, но в замке было прохладно. Дядя Эйнар огляделся и остался вполне доволен.
– Жалко, что нельзя попасть в подземелье, – сказал Андерс.
– Почему нельзя? – поинтересовался дядя Эйнар.
– Там теперь толстенная дверь, и она заперта, – объяснил Калле. – Внизу, должно быть, много всяких переходов и закоулков и очень сыро, вот они и не хотят, чтобы кто-нибудь туда ходил. А ключ, кажется, у бургомистра.
– Там уже столько людей ноги переломали, падая, – добавил Андерс. – А один ребёнок чуть не заблудился. С тех пор туда никого и не пускают. А жалко: как было бы здорово!
– Вам правда хочется туда пойти? – спросил дядя Эйнар. – А то я, пожалуй, могу вам это устроить.
– Ой, а как? – удивилась Ева-Лотта.
– А вот так, – ответил дядя Эйнар.
Он вынул из кармана какую-то штучку, немного повозился с замком, и дверь со скрипом отворилась. Поражённые дети смотрели то на дядю Эйнара, то на дверь. Чистое колдовство!
– Как же это? Можно мне посмотреть? – Калле сгорал от нетерпения.
Дядя Эйнар показал маленький металлический предмет.
– Это что, отмычка? – спросил Калле.
– Она самая, – ответил дядя Эйнар.
Калле был на седьмом небе. Он так много читал об отмычках и ни разу ни одной не видел.
– Можно мне её подержать? – попросил он.
Калле благоговейно взял отмычку, потрясённый величием момента, но тут же насторожился: в книгах с отмычками ходили главным образом всякие подозрительные личности. Этот вопрос требовал ясности.
– А почему у вас отмычка? – спросил он.
– Потому что я не люблю запертых дверей, – сухо ответил дядя Эйнар.
– Ну, пойдёмте же вниз, – позвала Ева-Лотта. – Есть вещи поинтереснее ваших отмычек, – добавила она, словно всю жизнь только и делала, что открывала замки отмычками.
Андерс уже спускался по полуразрушенной лестнице в подземелье. Его карие глаза горели жаждой приключений. До чего здорово! Подумаешь, какая-то отмычка… Вот старинные темницы – это да! Казалось, стоит только прислушаться – и услышишь звон цепей, которыми были скованы несчастные узники сотни лет назад.
– Надеюсь, тут нет привидений, – заметила Ева-Лотта, спускаясь по лестнице и робко озираясь по сторонам.
– Кто его знает! – сказал дядя Эйнар. – А вдруг выскочит старое, замшелое привидение да как ущипнёт тебя! Вот так!
– Ай! – вскрикнула Ева-Лотта. – Перестаньте щипаться! Ну вот, теперь будет синяк, уж я знаю.
Она возмущённо растирала себе руку. Калле и Андерс шныряли вокруг, как две ищейки.
– Вот если бы можно было остаться тут сколько хочешь, – мечтательно произнёс Андерс, – и начертить план всего подземелья, а потом устроить здесь тайник.
Он заглянул в тёмные переходы, разветвлявшиеся в разные стороны.
– Здесь можно искать человека две недели, и всё без толку. Самое подходящее место, если ты натворил что-нибудь и хочешь спрятаться.
– Ты так думаешь? – спросил дядя Эйнар.
Калле ходил и вынюхивал что-то, чуть не тычась носом в землю.
– Послушай, что это ты делаешь? – удивился дядя Эйнар.
Калле слегка покраснел.
– Я хотел посмотреть, может, остались какие-нибудь следы после тех бедняг, которые сидели здесь в тюрьме.
– Чудак ты, здесь же с тех пор перебывало столько народу! – сказала Ева-Лотта.
– Дядя Эйнар, наверное, ещё не знает, что Калле у нас – сыщик? – В голосе Андерса послышались насмешка и превосходство.
– Да что ты говоришь? А я и не знал!
– Да, и притом один из лучших на сегодняшний день.
Калле мрачно посмотрел на Андерса.
– Никакой я не лучший, – сказал он. – Просто мне нравится думать про всякие такие вещи. Ну, про бандитов там, как их ловят… Что ж тут плохого?
– Абсолютно ничего, мой мальчик! Желаю тебе поскорее изловить целую шайку преступников. Знай себе вяжи в пачки и отправляй в полицию!
