Габриель закрыл глаза, захлестнутый мощной волной любви и еще какого-то чувства, которому он не находил названия.
Джулия поцеловала его плечи и отправилась звонить своему дяде.
Глава шестьдесят вторая
Вечером того же дня Джулия и Габриель отправились в гости к Келли, где познакомились с ее мужем Джонатаном и дочерьми Андреа и Мередит. Ехать было не слишком далеко, поскольку Келли тоже жила на Манхэттене.
Семья сестры Габриеля очень тепло приняла Джулию, и под конец визита все общались как старые друзья.
Келли вручила Габриелю отцовские запонки, бейсболку с эмблемой «Бруклин доджерс» (тоже наследие отца) и несколько книг, написанных дедом.
Габриель рассказал ей, что игрушечный паровоз ему действительно принес отец. Это доказывали буквы, нацарапанные детской рукой на днище: «О. Ш.». Они соответствовали тогдашнему имени отца – Отниель Шпигель.
Эмерсоны пригласила семью Келли приехать к ним в Кембридж или в Селинсгроув. Потом заговорили о будущем лете и возможном совместном отдыхе в Хэмптонс. Келли заручилась обещанием Габриеля посетить ближайшее заседание Фонда рабби Бенджамина Шпигеля. Ей очень хотелось познакомить его с другими родственниками по отцовской линии.
В отель они вернулись довольно поздно. Джулия включила ноутбук и уселась проверять электронную почту. На голове у нее красовалась старая шапочка с эмблемой «Доджерс», оказавшаяся слишком маленькой для головы Габриеля, и Джулия не преминула выразить свое изумление на сей счет.
Некоторое время она сосредоточенно смотрела на экран ноутбука, щуря глаза за стеклами очков, потом изрекла:
– Scheisse!
– Чувствую острую необходимость научить тебя ругательствам на других языках, – усмехнулся Габриель, подходя к ней. Он успел снять костюм и надеть гостиничный халат. – Я где-то слышал, что язык фарси обладает богатым набором колоритных ругательств.
– Сомневаюсь, что мне их хватило бы. Ты только полюбуйся!
Габриель тоже надел очки. На черно-белом фото, запечатлевшем церемонию помолвки, он мгновенно узнал Саймона Тэлбота.
– А эта девушка кто? – спросил он, едва сдерживаясь, чтобы не выругаться.
– Слышал про сенатора Хадсона из Северной Каролины? Это его дочь. Старшекурсница в Университете Дюка.
Габриель и Джулия переглянулись.
– Насколько мне известно, семейство Хадсон очень консервативно. Как она… спуталась с Саймоном?
Габриель не скрывал своего презрения.
– Этого я не знаю. Зато могу представить, каково сейчас Натали. Саймон бросил ее ради невесты уровня Жаклин Бувье.
[34]
Посмотри на лицо этой девушки.
– Кто прислал тебе снимок?
– Рейчел. Увидела в «Филадельфия инквайрер». – Джулия с грустью смотрела на фотографию улыбающейся пары. – Я сочувствую невесте Саймона. Она даже не представляет, во что вляпалась.
– Может, и представляет, но пока не придает этому значения. – Габриель поправил на голове жены бейсболку. – А тебе идет. Вот уж не думал, что ты болельщица «Доджерс».
– Осваиваюсь с твоим бруклинским наследием, – улыбнулась она.
* * *
На следующий день Джулия вплотную засела за семинарское задание. Габриель отправился в архив Колумбийского университета, чтобы побольше узнать о своем деде. К вечеру они вместе с Келли и Джонатаном поехали в Квинс, где в доме престарелых жила тетя Сара.
Визит был достаточно кратким. У Джулии и Габриеля хватило времени, чтобы пройтись по городу и магазинам. Они пообедали в «Русской чайной» и вернулись в отель.
Номер был залит мягким светом свечей. Джулия восседала на Габриеле. Ее руки гладили ему грудь.
– Произнеси мое имя, – прошептал он.
Джулия едва не вскрикнула от его сильного толчка и прошептала:
– Габриель.
– Ничто меня так не воспламеняет, как мое имя в твоих устах.
– Габриель, – повторила она. – Как это прекрасно.
Он притянул ее ближе к себе и принялся целовать ее груди.
– Ты меня вдохновляешь, – прошептал Габриель.
– И ты становишься неистовым.
– Конечно становлюсь. Я же занимаюсь фантастическим сексом со своей прекрасной женой.
– У меня такое ощущение, что мы одни во всем мире.
– Пусть будет так, – согласился Габриель, следя за ее движениями вверх-вниз.
– Это благодаря тебе я чувствую себя красавицей.
В ответ он стал облизывать ее соски, пока она не застонала.
– Я люблю тебя.
– Я тоже люблю тебя. Пожалуйста, двигайся еще быстрее.
– Я буду счастлива зачать с тобой ребенка, – успела сказать Джулия.
Она вскинула голову, закрыла глаза и через мгновение вздрогнула от мощной волны оргазма. Габриель продолжал толчки, угадывая ее состояние. Потом он стал толкать быстрее, еще быстрее и после последнего, самого мощного толчка кончил сам.
* * *
– Как хорошо, что ты прилетела ко мне, – признался Габриель, когда они ждали обратного рейса на Бостон. – Жаль, что не удалось никуда сходить, зато мы немного полюбовались городом.
– Ты противостоял толпам покупателей. Здесь предрождественская пора – просто сумасшедшее время. Ты, как рыцарь, оберегал меня от давки. Мне не на что жаловаться. – Она поцеловала мужа. – Боюсь, наш багаж превысит установленный вес.
– Пусть только попробуют упрекнуть нас в этом. В Рождество всегда так бывает.
– Да, – засмеялась Джулия. – А насчет того, что мы никуда не сходили… Мне трудно представить, как бы ты выдержал бродвейское шоу до конца.
– Я бы предпочел посмотреть Шекспира.
– В форме мюзикла?
– А что? Кстати, забавно было бы посмотреть их версию «Отверженных» Гюго. – Габриель наклонился к ней. – Помнится, твой пересказ этого романа изменил мою жизнь.
Джулия разглядывала свои новенькие сапоги на высоком каблуке. «Маноло Бланик». Она убеждала Габриеля, что прекрасно обойдется без этих сапог, но он потащил ее в «Барнис» и настоял на покупке.
– Меня одной не хватило бы. Это было, говоря научным языком, взаимодействием нескольких факторов. К случившемуся с тобой в Ассизи я вообще не имею никакого отношения.
– Не имеешь, – согласился Габриель, вертя ее обручальное кольцо. – Но если бы ты ранее не помогла мне, вряд ли я поехал бы в Ассизи. Если бы ты не согласилась зачать со мной ребенка, я бы не узнал, что у меня был такой замечательный дед. Твою помощь невозможно переоценить.
– Тэмми говорила, что хорошего мужчину отцовство делает еще лучше. Хотелось бы посмотреть, как оно изменит тебя.
