Пальцы Габриеля осторожно гладили ей брови.
– А ты сама чего хочешь?
– Мне все равно придется говорить с Сесилией. Но я хочу сделать это попозже, когда буду на четвертом месяце. Большинство вык… – Поймав взгляд Габриеля, Джулия осеклась. – Я хотела сказать, большинство проблем возникают как раз в первые три месяца беременности.
– Если ты действительно хочешь уйти в декретный отпуск, надо так и сделать. Не хочешь – не делай. Я в любом случае намерен взять отпуск. Сначала по уходу за ребенком, затем оплачиваемый творческий отпуск. Так что первые два года я вполне мог бы сидеть с ребенком.
– А разве правила не запрещают брать два отпуска подряд?
– Возможно, и запрещают, – ответил Габриель, поглаживая ей нижнюю часть спины. – Но в моем контракте прописано, что на третий год мне должны предоставить годичный оплачиваемый отпуск. На таких условиях я и принял их предложение.
– Мне тяжело даже представить, на что ты будешь тратить свое драгоценное время.
Руки Габриеля находились совсем близко от ее ягодиц.
– Разве время, проведенное с ребенком, – напрасно потраченное?
– Ты не сможешь закончить свою книгу.
– Уверен, что времени мне хватит на все. А если не хватит, книга подождет. Поговори с Сесилией. Интересно, что она скажет. Но в любом случае ты не должна беспокоиться. Ты слышала мои обещания. Я намерен их выполнить.
Джулия улыбнулась:
– Это единственное, что позволяет мне не сойти с ума.
– Рад слышать.
Глава семьдесят четвертая
Апрель 2012 года
– Располагайтесь, Джулианна, – сказала Сесилия Маринелли, указывая на мягкий стул возле письменного стола. – Что привело вас ко мне?
Сесилия была невысокой, меньше пяти футов, женщиной с черными, коротко стриженными волосами и синими глазами. Она родилась и выросла в Пизе и по-английски говорила с акцентом.
– Я пришла к вам за советом, – начала Джулия, не зная, куда деть руки.
– Постараюсь его дать, если смогу, – ответила профессор Маринелли, ободряюще глядя на нее.
– В общем… у меня будет ребенок.
– Поздравляю! – Сесилия широко улыбнулась и заговорила по-итальянски: – Замечательная новость. Вы согласны?
– Да. Новость просто великолепная. – Джулия тоже перешла на итальянский. – Но роды предполагаются в сентябре, в самом начале семестра.
Сесилия пожала плечами:
– В таком случае берите декретный отпуск и возвращайтесь через год.
– Я бы не хотела брать декретный отпуск. За год я сильно отстану.
– А вот это не самая лучшая идея, – покачала головой профессор Маринелли. – На третий год докторанты уже с осени начинают преподавать. Добавьте к этому занятия языками и семинары по специальности. Зимой вы сдаете семестровые экзамены. Поскольку ваш ребенок родится в сентябре, то преподавание и занятия языками придется отложить до января. А вам в это время нужно вовсю готовиться к семестровым экзаменам. Нагрузка становится непомерной. – Тон Сесилии был вполне участливым.
– Я как-то об этом не подумала, – тихим дрогнувшим голосом призналась Джулия.
– Естественно, я не могу решать за вас, но на вашем месте я бы взяла декретный отпуск.
– Вы так думаете?
Сесилия откинулась на спинку кресла, затем снова подалась вперед:
– Пытаться втолкнуть все в один семестр – это немыслимо. Естественно, ваши сокурсники будут в лучшем положении, чем вы. Вам нужен провал на семестровом экзамене? Нужны посредственные оценки? Думаю, что нет. В вашей ситуации целесообразнее всего уйти на год в декретный отпуск. За год ребенок немного подрастает. В сентябре тринадцатого года вы возвращаетесь, преподаете, учитесь и зимой спокойно сдаете семестровые экзамены. Конечно, вы отстанете на год. Но вы умеете хорошо и плодотворно работать. Думаю, ко времени написания диссертации вы наверстаете этот год. Поверьте, уж лучше отстать на год, чем посреди семестра задыхаться от нагрузок, а они будут все нарастать и нарастать.
Джулия чуть не плакала. Все ее планы, все ее мечты разлетались в клочья. Она лихорадочно пыталась найти хоть какой-то выход.
– А может, есть курсы, которые я могла бы пройти летом?
Сесилия, видя состояние своей докторантки, сочувственно улыбнулась.
– К сожалению, нет, – сказала она, переходя на английский.
Джулия беспокойно теребила руки, лежавшие на коленях.
– Габриель собирается взять отпуск по уходу за ребенком, чтобы я не прерывала учебы.
– Габриель собирается сидеть с ребенком? – засмеялась Сесилия и что-то тихо пробормотала по-итальянски. Должно быть, ее позабавила мысленная картинка: профессор, нянчащий младенца. Такое зрелище позабавило бы не только Сесилию. – Не ожидала. Но его решимость показывает, что из него выйдет хороший отец. Ребенок еще не родился, а Габриель уже готов вам помогать. Однако его отпуск никак не облегчит ваших учебных нагрузок. Наивно думать, что сегодня вы рожаете ребенка, а завтра возвращаетесь на занятия. Конечно, я желаю, чтобы ваша беременность протекала спокойно. Но надо реалистично смотреть на вещи: никто не застрахован от осложнений. В последние недели перед родами вам вообще нужно только отдыхать, а не забивать себе голову учебой.
Джулию передернуло.
– Я и об этом не подумала.
Сесилия терпеливо улыбнулась:
– Потому и нужны те, кто может дать совет и предостеречь. За этим вы ко мне и пришли. Мой вам совет: смело берите декретный отпуск. Вы не потеряете ни ваше место в докторантуре, ни стипендию. Если хотите, я дам вам список литературы, необходимой для работы над диссертацией. За год декретного отпуска вы сможете немало прочесть. И языками дома вы тоже сможете заниматься. Только не надо завышенной амбициозности. Я вам кое-что расскажу, но вы должны обещать мне, что сохраните это в тайне. Потом профессор Мэтьюс сделает официальное объявление. – Сесилия вновь перешла на итальянский, словно это позволяло соблюсти бо́льшую конфиденциальность.
– Обещаю, – по-итальянски ответила Джулия, с интересом поглядывая на заведующую кафедрой.
– Профессор Пиктон решила переехать в Гарвард.
– Неужели? Как это чудесно! – воскликнула Джулия, и ее сердце запрыгало от радости.
– Согласна с вами. Правда, она останется в Оксфорде еще на год, а у нас появится к сентябрю будущего года. Вы как раз вернетесь из декретного отпуска. Я не могу говорить за нее, но полагаю, профессор Пиктон станет научной руководительницей вашей диссертации. Так что у вас велики шансы попасть в очень хорошие руки.
Джулия улыбнулась. Колесики в ее мозгу завертелись в другом направлении.
