– Своей матерью я считала Грейс. Она была мне ближе, чем Шарон.
– Грейс была замечательной женщиной. – В глазах Дайаны читалась надежда, смешанная с легким беспокойством.
– Я ничуть не возражаю, если ты станешь моей мачехой. И когда вы определитесь с датой свадьбы, я обязательно приеду.
– Дорогая, ты не просто приедешь на свадьбу. Ты будешь одной из подружек невесты. – Дайана крепко обняла Джулию. – Я всегда хотела семью, – призналась она, вытирая слезы. – Хотела мужа, свой дом. Ну вот, дожила до сорока, и мои мечты начинают исполняться. Я тревожилась. Думала: как-то ты к этому отнесешься. Я люблю твоего отца. Не думай, что мне нужны его деньги.
Джулия недоуменно посмотрела на нее. Они обе засмеялись.
– Дайана, ты шутишь. У моего отца никогда не было денег.
– Он прекрасный человек. У него есть работа. Я с ним счастлива. Когда женщина находит мужчину вроде твоего отца, она держится за него и не волнуется о деньгах.
Джулия не успела ответить. В кухню вошел Том. Увидев мокрые глаза Дайаны, он шагнул прямо к ней:
– В чем дело? – Пальцы Тома осторожно смахнули слезы со щек Дайаны.
– Дайана рассказывала мне, как сильно тебя любит, – сообщила Джулия, одобрительно глядя на отца.
– Неужели? – хриплым, не своим голосом произнес Том.
– Хоть ты и не просил, но я благословляю ваш брак, – сказала Джулия.
Глаза Тома встретились с глазами дочери.
– Неужели? – уже мягче произнес Том, обнял их обеих и поцеловал каждую в макушку. – Девочки вы мои, – прошептал он.
* * *
Вскоре Том и Дайана распростились и уехали. До этого Джулия думала, что Дайана несколько раз в неделю ночует в доме ее отца. Оказалось, что нет, и делается это из уважения к матери Дайаны, с которой она вместе живет.
Теперь понятно, почему Дайана так торопится выйти замуж и жить своим домом.
* * *
После десерта Ричард Кларк ушел на заднее крыльцо, где расположился с сигарой и виски. Был прохладный, тихий вечер. Стоило закрыть глаза, и он видел, как из кухни выходит его жена Грейс и садится в глубокое кресло рядом с ним.
Тяжесть сдавила ему сердце. Никогда уже Грейс не сядет рядом.
– Как ты?
Ричард открыл глаза. Рядом с ним сидела его невестка Джулия. Сидела, подобрав ноги под себя. От вечерней прохлады ее защищал один из старых кашемировых свитеров Габриеля.
Ричард переложил сигару в левую руку и передвинул пепельницу, чтобы дым не шел в сторону Джулии.
– Я в лучшем виде, – сказал он. – А ты как?
– Тоже.
– Обед был просто потрясающим, – признался Ричард. – Сплошные деликатесы.
– Я попыталась приготовить кое-что из блюд, которые мы ели в Италии. Рада, что они тебе понравились.
Джулия откинулась на спинку кресла, глядя в темное небо.
Ричард сделал очередной глоток виски. Чувствовалось, Джулию что-то тревожит, но вызывать ее на откровенный разговор он не хотел и потому молчал.
– Ричард.
Он усмехнулся:
– Помнится, мы договаривались, что ты будешь называть меня папой.
– Конечно, папа. Прости.
Ноготь Джулии оставил бороздку на мягком дереве подлокотника.
– Не надо извиняться, Джулия. Мы же одна семья. И если тебе что-то понадобится, я всегда рядом.
– Спасибо. – Она провела пальцем по свежей бороздке. – Тебя не раздражает, что внутри дома мы кое-что поменяли?
Ричард ответил не сразу.
– Ванная давно нуждалась в ремонте. Очень хорошо, что вы сделали две дополнительные: на первом этаже и в хозяйской спальне. Грейс бы очень понравились перемены на кухне. Она столько лет просила меня о гранитных столешницах на разделочных столах.
У Джулии сжалось сердце.
– Но очень многое мы оставили в прежнем виде.
– Перестань волноваться. Будь Грейс с нами, она бы тоже включилась в обновление дома.
– А тебе удобно в гостевой комнате? Вдруг у тебя пропало желание пожить здесь?
– Спасибо за заботу. Мне все равно, в какой комнате остановиться. Печально лишь то, что Грейс уже никогда не вернется. Боюсь, это чувство сохранится у меня навсегда. – Ричард посмотрел на свое простое обручальное кольцо. – Знаешь, здесь мне иногда кажется, что я слышу ее голос, а мои ноздри ловят аромат ее духов. В Филадельфии я такого не чувствую. Моя квартира не хранит памяти о ней. – Он улыбнулся сам себе. – Когда я здесь, разлука с нею ощущается не столь сильно.
– Это так больно?
– Да.
Джулия представила свое состояние, если бы она вдруг потеряла Габриеля. Это была бы не жизнь, а существование.
Продолжительность человеческой жизни – величина неопределенная. Человек может заболеть раком, погибнуть в автокатастрофе. Миг – и семья распадается на куски.
Неизвестно откуда Джулия услышала тихий шепот: «Если у тебя будет ребенок от Габриеля, часть его навсегда останется с тобой».
Не столько смысл произнесенных слов, сколько сам голос заставил ее вздрогнуть.
Заметив это, Ричард встал и накрыл плечи невестки пледом.
– Спасибо… Скажи, тебе нравится жить в Филадельфии?
– Моя работа оказалась совсем не такой, какой я себе ее представлял, когда уходил с прежней, – сказал Ричард, стряхивая сигарный пепел. – Я переезжал туда, чтобы быть поближе к Рейчел и Скотту. Но видимся мы редко. У них своя жизнь, свои семьи. Все мои друзья, включая твоего отца, остались здесь.
– Возвращайся.
– Что ты сказала? – Ричард развернул кресло и сел лицом к Джулии.
– Возвращайся в Селинсгроув. Живи здесь.
– Теперь это ваш дом. Твой и моего сына.
– Мы бываем здесь лишь наездами. Нам вполне хватит прежней комнаты Габриеля. Мы туда переберемся, а ты перевози вещи из Филадельфии.
– Спасибо за любезное предложение, но я сделал выбор. Более года назад я продал этот дом Габриелю.
– Он будет только рад, если ты вернешься. Это по-настоящему твое место.
– Я никогда не беру своих слов назад, – покачал головой Ричард.
Джулия лихорадочно придумывала убедительный довод:
– Для нас это было бы мицва.
[7]
А мы нуждаемся в благословении.
– Так я обычно говорил Габриелю, когда он упрямился, – усмехнулся Ричард. – И какое же благословение вам требуется?
Джулия перестала улыбаться:
– У меня есть молитва, оставшаяся без ответа.
