– Осуществляется моя мечта, – шептала Джулия, когда они ехали по Оксфорду. – Я и представить не могла, что однажды попаду сюда, не говоря уже о выступлении с лекцией. До сих пор не верится.
– Ты много и старательно трудилась, – сказал Габриель, поднося к губам ее руку. – Это тебе в награду.
Джулия не ответила. На ее плечи давил тяжелый груз ожиданий.
Когда ехали мимо Музея Ашмола, глаза Габриеля вспыхнули.
– А здесь мы могли бы отлично напроказничать, – сказал он, указывая на музейное здание. – Насколько помню, у них предостаточно укромных уголков для наших занятий.
Джулия покраснела. Довольный Габриель засмеялся и притянул ее к себе.
Он до сих пор мог вогнать ее в краску, чем немало гордился. Несколько дней назад не только Джулия краснела после того, что они устроили в Британском музее возле стены.
В колледж Святой Анны Эмерсоны прибыли незадолго до начала первой лекции. В холле, между столами с угощением, бродили полсотни специалистов по творчеству Данте. Они пили чай, лакомились печеньем и вели нескончаемые разговоры о несравненном мире исследований творчества великого флорентийца.
(В общем-то, они правы: этот мир значительно интереснее, чем кажется сторонним наблюдателям.)
Габриель налил Джулии чая, а себе – кофе. Увидев рядом двух именитых оксфордских профессоров, с которыми был знаком сам, он представил им свою жену.
Ученая публика потянулась в аудиторию. Желая подбодрить Джулию, Габриель положил ей руку на спину. Но не пройдя и двух шагов, Джулия остановилась как вкопанная.
До ее ушей донесся знакомый беззаботный смех. Источник смеха находился в нескольких футах от нее, окруженный мужчинами разных возрастов, облаченных в строгие твидовые костюмы. Центром их внимания была красотка с роскошными волосами цвета воронова крыла. Высокая, гибкая, с соблазнительной фигурой, подчеркнутой облегающим черным жакетом и короткой юбкой. Туфли на четырехдюймовых каблуках делали ее длинные ноги еще длиннее.
Впервые в жизни профессору Эмерсону было противно смотреть на элегантные дизайнерские туфли.
Смех красотки оборвался, когда черноволосый, очень загорелый мужчина стал что-то шептать ей на ухо. Его глаза приклеились к Эмерсонам.
– Дерьмо пожаловало, – едва прошептал Габриель.
Он сердито посмотрел на Кристу Петерсон и профессора Паччиани. Джулия следила за реакцией других мужчин. Ее взгляд перемещался по их лицам, а на душе становилось все муторнее и тревожнее.
Мужчины тоже обратили на нее внимание. Их глаза дольше, чем допускали приличия, задерживались на ее груди и бедрах. Выпустив руку Габриеля, Джулия застегнула все пуговицы на своем жакете, почти целиком прикрыв грудь от их разглядывания.
Зеваки не скрывали своего разочарования. Они ожидали увидеть молоденькую симпатичную аспирантку, которая соблазнила профессора и стала центром скандальной истории. Их ожидания явно не оправдались.
– Сейчас я успокою их раз и навсегда. – Габриель рванулся было вперед, но Джулия схватила его за руку, вцепившись в ткань костюма и кожу руки.
– Мы можем немного поговорить?
– После.
– Не начинай, – прошипела Джулия. – Только не здесь.
– Раздор в раю? – послышался громкий насмешливый голос Кристы. – Надо полагать, медовый месяц оказался весьма недолгим. – Ее кошачьи глаза остановились на Джулии. Чувственный рот изогнулся в усмешке. – Меня это ничуть не удивляет.
Джулия пыталась оттащить Габриеля, но он словно прирос к полу. Его тело дрожало от гнева.
– Мисс Петерсон, позвольте вас на пару слов.
Криста отступила к профессору Паччиани, всем своим видом показывая, что боится Габриеля.
– После того, что было в Торонто, – ни в коем случае. Если хотите что-то сказать, извольте говорить в присутствии свидетелей. – Чувствуя себя под защитой Паччиани, Криста подалась вперед и, понизив голос, добавила: – Учтите, Габриель, устраивать скандал не в ваших интересах. После того как вы ушли из Торонтского университета, я обнаружила довольно интересные факты, касающиеся вас. Оказывается, вам были не чужды утехи в стиле садомазо. Вот уж не подумала бы, что профессор Энн Сингер была вашей Доминой.
Те, кто находился рядом, замолчали и впились глазами в Кристу и Габриеля.
Джулия взяла его за руку и попыталась увести:
– Идем. Пожалуйста.
И хотя Габриель кипел от ярости, он ясно воспринимал происходящее, даже слишком ясно, видел жадное внимание ученой братии. Только предельное самообладание позволило ему удержаться от желания броситься к Кристе и схватить ее за горло.
Пробормотав ругательство, он резко повернулся, готовый уйти подальше от своей бывшей аспирантки.
– Джулианна, мне просто не дождаться твоей лекции, – громко, чтобы слышали окружающие, заявила Криста. – Странно, чтобы первогодку приглашали на столь серьезную конференцию. Кто же тебя удостоил, если не секрет?
Джулия остановилась.
– Меня пригласила профессор Пиктон, – обернувшись через плечо, сказала она.
– Неужели? – Ответ явно удивил Кристу. – Не проще было бы поручить эту лекцию Габриелю? Ведь ты будешь лишь повторять услышанное от него. А может, он просто написал тебе текст?
– Я веду самостоятельные исследования, – спокойно, но с металлом в голосе произнесла Джулия.
– В этом я не сомневаюсь. – Криста выразительно посмотрела на спину Габриеля. – Но твои, с позволения сказать, «исследования» не потянули бы на лекцию в ученом сообществе. Если, конечно, они не касаются рассказа о профессорах, с которыми ты переспала, чтобы пробраться в Гарвард.
Габриель выругался и выпустил руку Джулии. Резко обернувшись, он метнул гневный взгляд на Кристу:
– Довольно. Больше не смейте разговаривать с моей женой. Вам понятно?
– Спокойнее, Габриель, спокойнее.
Темные глаза Кристы буквально светились от извращенного удовольствия.
– Для вас – профессор Эмерсон, – огрызнулся Габриель.
Джулия собой загородила ему дорогу.
– Идем, – попросила она, коснувшись его груди.
– Уйди с дороги. – Сейчас Габриель был похож на дракона, готового исторгнуть пламя.
– Сделай это ради меня, – умоляющим тоном произнесла Джулия.
Габриель не успел и рта раскрыть.
– Что здесь происходит? – послышался рядом знакомый властный голос.
Справа от него стояла Кэтрин Пиктон. Ее седые волосы были коротко подстрижены и элегантно уложены. За стеклами очков сердито поблескивали серо-голубые глаза. Взглянув с явным неудовольствием на профессора Паччиани, она сосредоточила внимание на Кристе:
– Кто вы такая?
