– Майя, нам предложили сесть возле окна. Правда, здорово? Мы можем смотреть, как по улице едут машинки.
Девочка посмотрела туда, куда указывала мать, поморгала глазами за толстыми стеклами очков и кивнула.
– Майя, а ты умеешь говорить спасибо?
Имя девочки прозвучало на весь ресторан. Услышав его, Джулия оцепенела. Она смотрела на маленькую возмутительницу спокойствия.
Майя подняла голову и что-то пробормотала, обращаясь к распорядителю. Ее мать благодарно улыбалась Джулии и Полу.
Вскоре мать с дочерью перешли в угол зала и сели возле окна. Девочка прижалась лицо к окну, разглядывая автомобили и пешеходов. Злополучная книжка была забыта. Джулия и Пол тоже сели. Старик за соседним столиком торжествовал. К нему вернулся аппетит.
– Ты меня даже не спросила, – с легким упреком сказал Пол, нарушая невеселые мысли Джулии.
– Я знала, что ты не станешь возражать.
– Ты права. Хорошо, что удалось так быстро успокоить эту девчонку. Но она-то хоть маленькая, а старикан меня просто достал. Я уже хотел подойти к нему и сказать пару ласковых. Можно подумать, он никогда не сталкивался с детским упрямством.
Джулия бросила взгляд на престарелого ревнителя порядка и покачала головой:
– Знаешь, меня до сих пор удивляет человеческая бесчувственность. Пора бы уже перестать удивляться, а я не могу.
– Так это же хорошо. Я даже рад. Я знаю немало циничных людей, которым на все наплевать.
– Я тоже знаю немало таких.
– Ну что, наверное, у тебя скоро появится своя Майя? – вдруг спросил Пол.
Джулия вздрогнула. Имя упрямой девочки и так всколыхнуло в ней волну не самых приятных воспоминаний.
– Нет… То есть пока нет.
В темных глазах Пола появилась хорошо знакомое ей выражение заботы.
– Мне показалось, мой вопрос тебя напугал. Ты боишься заводить детей?
Джулия потупила взгляд:
– Нет. Я хочу детей. Но позже. – Она глотнула воды. – Как твой отец?
Полу хотелось узнать о причинах ее настороженности, но он решил не лезть в чужую семейную жизнь.
– Уже гораздо лучше. Но мне все равно приходится помогать родителям. Я сейчас живу с ними. Торонтскую квартиру сдал в поднаем.
– А как твоя диссертация?
– Ужасно, – горько усмехнулся Пол. – Времени на писанину почти не остается. Профессор Пиктон на меня жутко сердита. Еще пару недель назад я должен был отправить ей очередную главу, но не успел дописать.
– Я могу тебе чем-нибудь помочь?
– Только если вместо меня засядешь за эту тягомотину. Я бы не прочь к осени приискать себе какую-нибудь работу в университете, но Пиктон грозилась закрыть мне все пути, если я перестану заниматься диссертацией. – Он громко вздохнул. – Скорее всего, мне светит еще один год на ферме. А чем дольше я там живу, тем труднее писать.
– Я тебе очень сочувствую.
– Ты устала? – заботливо спросил Пол, видя, что она трет глаза.
– Немного. Просто временами я начинаю хуже видеть. Должно быть, результат стресса. – Она опустила руки на колени. – Что это мы все про меня и про меня? Я хочу услышать про твою жизнь.
– Обязательно услышишь. Скажи, у тебя давно такое с глазами?
– Пожалуй, с тех пор, как переехала в Бостон.
– Быстрая утомляемость глаз – бич многих аспирантов. Тебе бы стоило сходить к окулисту.
– Как-то не думала об этом. А ты носишь очки?
– Нет. Я ведь рос на ферме и пил много молока. Оно помогло мне сохранить хорошее зрение.
– А я привыкла думать, что для хорошего зрения нужно есть больше морковки.
– Молоко – универсальный продукт.
Джулия засмеялась.
Пол любовался ее красотой. Когда Джулия смеялась, она становилась еще красивее.
Их разговор был прерван появлением официанта, принесшего заказ.
– Ты с кем-нибудь встречаешься? – спросила Джулия, когда официант отошел.
Пол едва удержался, чтобы не нахмурить лоб.
– Мы с Элли иногда видимся. Но так, без взаимных обязательств.
– Эллисон – замечательная женщина. Она заботится о тебе.
– Знаю, – буркнул Пол и помрачнел.
– Мне хочется, чтобы ты был счастлив…
– Ты лучше расскажи, как твоя докторантура, – резко сменил тему Пол.
– Профессора очень требовательны, – сказала Джулия, вертя в руках вилку. – Работаю не поднимая головы, но мне это нравится.
– А как тебе другие докторанты?
Джулия поморщилась:
– Уровень соперничества очень высок. Пару человек могла бы назвать друзьями, однако не скажу, что полностью им доверяю. Представляешь, однажды прихожу в библиотеку и обнаруживаю, что кто-то припрятал материалы по Боккаччо. А мы как раз готовились к семинару по его творчеству.
– И ты не засиживаешься в библиотеке допоздна? И своей кабинки для работы у тебя тоже нет?
– Конечно нет, – ответила Джулия, склоняясь над тарелкой.
– Ну а на какие-нибудь сборища выбираешься?
– Очень редко. Все приходят туда с друзьями или подругами, а Габриель не хочет ходить со мной.
– Это почему?
– Он считает недопустимым устанавливать дружеские отношения с аспирантами.
Пол сильно прикусил себе язык.
– Он хочет ребенка, – вырвалось у Джулии. Она тут же съежилась, пожалев о сказанном.
– Учитывая его биологические особенности, это, наверное, несколько затруднительно, – сказал Пол, думая все обратить в шутку. Увидев насупленное лицо Джулии, он дал задний ход: – А ты что же, не хочешь?
– Хочу, но не сейчас, – ответила Джулия, теребя салфетку на коленях. – Я хочу закончить докторантуру. Боюсь, если появится ребенок, я так и не сумею защититься.
Она втянула голову в плечи, мысленно ругая себя за излишнюю откровенность. Ну зачем Полу знать то, в чем она сама никак не может разобраться? Узнай об этом Габриель, он бы пришел в ярость. Но ей нужно было выговориться. Рейчел могла предложить ей только свое сочувствие, а Джулии хотелось поговорить с человеком, знающим научный мир.
– Ты говорила об этом Габриелю?
– Да. Он сказал, что понимает мои опасения. Но его желание иметь детей никуда не делось. Раз Габриель это высказал, слова уже не запихнешь назад.
Пол негромко постукивал ногой. Такого он никак не ожидал. Честно говоря, он даже не знал, как реагировать на слова Джулии. Но надо было что-то говорить.
– В Торонто были аспирантки с детьми. Но совсем мало.
