Аудитория состояла из пятидесяти ученых-дантоведов, имеющих различные звания и находящихся на разных стадиях своей карьеры. Габриель перебрался в первый ряд, сев неподалеку от профессоров Пиктон и Маринелли. Все трое ободряюще улыбались Джулии.
Джулия поднялась на кафедру и слегка дрожащими пальцами начала раскладывать листы с текстом. На этом месте она казалась еще меньше ростом. Профессор Патель опустил микрофон, чтобы Джулии не пришлось задирать голову.
Бледная, нервничающая, она сейчас была больше похожа на студентку-первокурсницу. Габриель заметил, что она жует стенки рта, и мысленно пожелал оставить эту детскую привычку. К счастью, Джулия совладала со своим волнением. Ее взгляд остановился на Габриеле. Глотнув воздуха, она начала:
– Свою лекцию я озаглавила так: «Молчание святого Франциска. Свидетель вероломства». В двадцать седьмой песне Дантова «Ада» Гвидо да Монтефельтро рассказывает о том, что происходило с ним после смерти:
В мой смертный час Франциск за мной слетел,
Но некий черный херувим вступился,
Сказав: «Не тронь; я им давно владел.
Пора, чтоб он к моим рабам спустился;
С тех пор как он коварный дал урок,
Ему я крепко в волосы вцепился;
Не каясь, он прощенным быть не мог,
А каяться, грешить желая все же,
Нельзя: в таком сужденье есть порок».
Как содрогнулся я, великий Боже,
Когда меня он ухватил, спросив:
«А ты не думал, что я логик тоже?»
[15]
Гвидо жил в Италии. Он родился около тысяча двести двадцатого года и умер в тысяча двети девяносто восьмом. Незадолго до своей смерти, в тысяча двести девяносто шестом году, он стал францисканским монахом. До этого он был видным военным стратегом, примыкавшим к фракции гибеллинов. Как известно, папа Бонифаций VIII уговорил его дать вероломный совет семейству Колонна, с которым папа враждовал. Гвидо должен был от имени папы пообещать мятежному семейству амнистию, если те покинут стены своего замка-крепости. Он исполнил папское повеление, однако ранее заручился отпущением грехов. Послушавшись его совета, семейство Колонна покинуло замок, но было схвачено сторонниками папы и изгнано за пределы Италии. Вскоре после этого события Гвидо скончался во францисканском монастыре в Ассизи. Рассказ Гвидо о том, что случилось с ним после смерти, полон драматизма. Святой Франциск отважно вступает с демоном в схватку за душу своего собрата-францисканца.
Джулия видела, как сверкнули синие глаза Габриеля. Супруги переглянулись, и Джулия поняла: сейчас они оба вспоминали, как спасали друг друга.
– Но, как часто бывает в произведениях Данте, внешность оказывается обманчивой. При жизни Гвидо обладал убедительной речью, но его язык служил обману. После смерти он попал в ту часть Ада, где находились души обманщиков. Так что к его словам нужно относиться с разумным скептицизмом. Скептически стоит воспринимать и утверждение Гвидо о том, что Франциск явился за его душой. Если такова была цель Франциска, святой потерпел неудачу. Во всем тексте «Божественной комедии» мы нигде не находим свидетельств того, что зло одерживает победу над добром. Произведение названо комедией, потому что повествование движется от хаоса в Аду к порядку в Раю. Если хотя бы одна душа понесла несправедливое наказание, это опрокинуло бы весь ход повествования. Можно сказать, что ставки в процитированном отрывке очень высоки. Наша интерпретация описываемых событий имеет громадное значения для понимания всей «Божественной комедии». – Джулия глотнула воды. У нее слегка дрожала рука. – Согласно воззрениям Данте, Бога на создание Ада подвигло желание установить справедливость. Вергилий намекает на это, когда говорит, что именно справедливость руководит душами умерших, заставляя их переправляться через реку Акерон и входить в пределы Ада. Судя по всему, Данте считал, что души, населяющие Ад, находятся там совершенно справедливо и именно Ад должен быть их последним пристанищем. Души не попадают туда случайно или по Божественному капризу. Учитывая такую точку зрения, как тогда мы должны воспринимать слова Гвидо?
Кэтрин кивала. Ее глаза светились гордостью. Джулия поймала взгляд Кэтрин и оценила ее поддержку.
– Итак, памятуя об убежденности Данте, что души находятся в Аду вполне заслуженно, давайте проанализируем историю Гвидо. Увидев Франциска, демон начинает кричать на святого, утверждая, что душа Гвидо принадлежит Аду и намерение Франциска ее забрать выглядит как кража. Если это так, зачем тогда Франциск появляется в Аду? – Джулия сделала паузу, надеясь, что аудитория вместе с ней готова искать ответ на поставленный вопрос. – Исследования творчества Данте, сделанные за последние пятьдесят лет, предлагают нам по меньшей мере две интерпретации упомянутого отрывка. Согласно первой интерпретации, Гвидо говорит правду и Франциск действительно явился в Ад за его душой. Согласно второй, Гвидо лжет и нога Франциска вообще не ступала в Ад. Я считаю обе эти точки зрения слишком радикальными. Если согласиться с первой, нам придется приписать Франциску такие качества, как невежество и несправедливость, чего он явно не заслуживает. Вторая версия утверждает, что Франциск вообще не появлялся в Аду. Если мы согласимся с этой точкой зрения, слова демона потеряют всякий смысл, ибо Гвидо не может похитить собственную душу. Итак, перед нами весьма загадочное свидетельство о нисхождении Франциска в Ад, сопровождаемое довольно сомнительным объяснением. Объяснение исходит из уст Гвидо и демона, каждый из которых не заслуживает доверия. Мне думается, мы можем разгадать загадку появления Франциска в Аду, если отбросим объяснение Гвидо и заменим его другим, которое согласуется с характером и жизнью Франциска. Согласно моей интерпретации, Франциск спустился в Ад и демон его видел. Однако демон неправильно понял цель появления святого.
В зале послышались перешептывания. Джулия крепче схватилась за кафедру. У нее напрочь пересохло во рту, но она не стала пить воду. По-прежнему не сводя глаз с Габриеля, она продолжала:
– Нам было бы куда… приятнее думать о Франциске как об архангеле, спустившемся в Ад, чтобы биться за душу Гвидо. Но такого попросту не могло быть. – Джулия посмотрела на Габриеля, и тот одобрительно кивнул. – Гвидо уповает на широко известную преданность Франциска своим собратьям. Он хочет, чтобы рассудительные люди поверили, будто святой явился в Ад, движимый заботой об умершем собрате-францисканце. Более того, Гвидо желает, чтобы Данте распространил эту выдумку, и тогда другие подумают, что он, Гвидо, – достаточно важная фигура, удостоенная внимания святого. Следовательно, его помещение в Ад – досадная ошибка. Демон, мысля убедить Франциска не забирать душу, объясняет, почему Гвидо заслужил пребывание в Аду. Гвидо получил отпущение за грех вероломного совета
до того,как совершил этот грех. Он верил, что отпущение избавит его от последствий греха, и потому добровольно, не испытывая угрызений совести, совершил бесчестный поступок по отношению к семейству Колонна. По мнению демона, отпущение грехов действует только тогда, когда человек раскается в своем грехе. Невозможно одновременно сознательно совершать грех и при этом каяться. – Джулия робко улыбнулась собравшимся. – Отпущение грехов не договор страхования на случай пожара. – (Несколько слушателей, включая Пола, засмеялись.) – Гвидо облачается в рясу монаха-францисканца, заранее испрашивает для себя отпущение грехов, но он все равно остается обманщиком. Франциск не мог этого не знать. Как бы там ни было, своим поведением Гвидо опозорил орден францисканцев. Хотя Франциск мог бы обличить Гвидо в совершенном грехе, он не произносит ни слова. Он не может спасти Гвидо. Ему остается лишь наблюдать, как демон хватает Гвидо за волосы и тащит вниз. Отвратительные крики демона и лживое францисканство Гвидо становятся еще уродливее на фоне тихого, благочестивого присутствия Франциска. Его молчание и бездействие наглядно показывают всю лживость утверждений демона, будто Франциск вознамерился украсть душу Гвидо. И это молчание заставляет нас заново обратиться к рассказу Гвидо. Неужели Франциск проявил бы пассивность и не попытался спасти несправедливо осужденную душу? Конечно же нет. Но поскольку Гвидо не раскаялся в своем грехе, Франциск мог ему предложить лишь свое молчаливое сострадание и, возможно, молитвы. – Джулия сделала паузу и намеренно посмотрела туда, где сидела Криста. – Франциск мог бы вступить с демоном в спор. Мог бы назвать демона лжецом, извратившим причину его появления. Он мог бы протестовать, говорить, что демон распускает о нем клеветнические слухи. Однако, вместо того чтобы защищать свое доброе имя, Франциск хранит молчание, дабы зло показало себя в своем истинном обличье.
