Джулия протиснулась между мужем и столиком. Габриель тут же подхватил ее и усадил на столешницу. Потом распахнул халат и раздвинул ей колени, оказавшись у нее между ног.
– Сегодня ты без трусиков? – удивился он, глянув вниз.
– Я еще не зашла так далеко.
– Мне повезло, – улыбнулся Габриель, возясь с ее кушаком. – Нам обоим повезло, что у тебя не начались месячные.
Джулия сжала его руки:
– Так ты научишь меня искусству бритья?
– Бритье – это уже слишком.
– А мне хочется побрить своего любимого мужчину.
Габриель драматично вздохнул, делая вид, будто она испытывает его терпение. Затем взял бритву:
– Брить нужно по направлению роста волос, не надавливая. Лезвие очень острое.
Отойдя от столика, Габриель показал Джулии, как должна двигаться рука. Посчитав, что урок усвоен, он ополоснул бритву и подал ей.
Джулия взглянула на белые щеки Габриеля, потом на бритву, ярко блестевшую под галогеновым светом.
– Что, миссис Эмерсон? Волнуетесь, как перед выступлением?
– Боюсь, что случайно задену кожу и у тебя пойдет кровь.
– Тогда ты понимаешь, что́ чувствовал я, впервые входя в тебя.
От воспоминаний у Джулии заколотилось сердце. Как он тревожился за нее в их первую ночь. А каким бесконечно нежным был!
Габриель приложился губами к ее руке:
– Ты будешь осторожна.
Он распахнул на Джулии халат, положил ладонь между грудей, наслаждаясь ударами ее сердца.
– Ты хочешь, чтобы я тебя брила в полуголом виде? – удивилась она.
– Нет. – Габриель прильнул к ее уху и хрипло прошептал: – Я хочу, чтобы ты меня брила совершенно голой.
Габриель начал развязывать пояс ее халата. Его движения были неторопливыми, но страстными, словно он разворачивал подарок. Затем он снова встал между ее коленей:
– Нет ничего сексуальнее ощущений, когда любимая женщина бреет тебя, а ты любуешься ее телом.
Джулия вздрогнула от прохладного воздуха, который кондиционер гнал на ее разгоряченное тело. Левой рукой она взялась за плечо Габриеля, чтобы немного успокоиться.
Габриель кивнул, и она начала его брить.
Безопасная бритва легко скользила по его коже. Казалось, она движется сама. Все это время сафпировые глаза внимательно следили за движениями руки Джулии. Вскоре его руки оказались у нее на бедрах.
– По-моему, это неудачная затея, – сказала Джулия, промывая бритву. – Я ведь действительно могу задеть твою кожу.
– Для нас это могло бы стать неплохим упражнением на самообладание.
Пальцы Габриеля поднялись к ее грудям и потрогали осторожно, чтобы не добавлять болезненных ощущений. Когда Джулия застонала, он послушно опустил руки вниз.
– Мне нравится ощущать твою кожу, – признался Габриель.
– Мне тоже.
Проглотив комок в горле, Джулия продолжила бритье, стараясь не обращать внимания на его пальцы, гулявшие по ее животу и груди. В это время Габриель стал легко щипать ей соски, которые были особо чувствительными.
– Надеюсь, ты мне доверяешь, – пробормотала Джулия, стараясь, чтобы ее рука не дрожала.
– Полностью, Джулианна, – сказал Габриель, водя пальцем по набухшим соскам. – Больше, чем кому-либо и когда-либо. – Его глаза были нежными, и их синева лучше всяких слов передавала его чувства. – Но я не могу смотреть на тебя и при этом не дотрагиваться.
Он осторожно ласкал ее груди.
Джулия продолжала брить своего любимого мужчину, сосредоточиваясь только на бритье. А это было ой как трудно, поскольку Габриель сидел не в парикмахерском кресле. От его ласк ее дыхание стало частым и прерывистым.
Руки Габриеля добрались до внутренней части ее бедер, которым вчера досталось от его щетины. Потом снова поползли вверх: один мучительный дюйм за другим.
Джулия отодвинулась, любуясь гладкими щеками и подбородком мужа.
– По-моему, мы закончили.
– Спасибо, – шепнул Габриель, награждая ее легким поцелуем.
– Не стоит благодарности. – Джулия отложила бритву.
– Нет, мы еще не закончили, – произнес Габриель.
Его глаза озорно блеснули, а руки потянулись к завиткам волос на ее лобке.
– Тогда извольте снять полотенце, профессор, – сказала Джулия, облизывая губы.
* * *
Операция Габриеля прошла вполне обыденно, но лицо хирурга, когда он вышел в комнату ожидания, почему-то было мрачным. Джулия насторожилась.
– Добрый день, миссис Эмерсон, – поздоровался хирург, опускаясь на соседний стул.
Джулия закрыла крышку ноутбука:
– Как он?
– Операция прошла успешно. Были свои сложности, но вполне ожидаемые. Мы выполнили распоряжение вашего мужа: собрали и заморозили его сперму.
– Габриель говорил, что у вас высокий процент успешных операций. – В голосе Джулии звучала надежда.
– Есть такое. Некоторым моим пациентам удавалось зачать ребенка уже через три месяца после операции. Правда, каждый случай имеет свои особенности.
Лицо хирурга вновь сделалось мрачным.
– Во время операции у вашего мужа проявилась реакция на анестезию.
– Реакция? Надеюсь, нормальная? – спросила Джулия, у которой забилось сердце.
– С ним все в порядке, но его сильно тошнило. Нам пришлось поставить капельницу. Я думаю, эту ночь он должен провести в клинике. Сейчас он в реанимации, затем мы переведем его в палату. Вы обождите здесь. Я пришлю медсестру, и она проводит вас к мужу.
Заметив страх в глазах Джулии, хирург поспешил ее успокоить:
– Такая реакция на общую анестезию встречается довольно часто. Мы будем внимательно следить за состоянием вашего мужа. Скорее всего, завтра он уже сможет вернуться домой.
Доктор ободряюще потрепал Джулию по руке и скрылся за вращающимися дверями.
* * *
– Габриель, – прошептала Джулия.
Лежа на больничной койке, Габриель стонал и дергался из стороны в сторону. Джулия наклонилась и взяла его руку:
– Дорогой, успокойся. Операция прошла успешно. Скоро ты будешь в полном порядке.
Его глаза вдруг открылись.
Джулия откинула ему волосы со лба:
– Привет, малыш.
Габриель снова закрыл глаза:
– Я действительно чувствую себя младенцем. Состояние паршивое. Голова кружится.
– Есть позывы на рвоту?
– Устал, – покачал головой Габриель.
