— Сразу видать путешественницу! — ответила Мадле Дулина, но тоже стала смотреть в окно. — А домики-то! Роскошь! Интересно, в них живут целый год или это дачи?
— Какая чистота! У нас-то…
— А вот наша Милуш подметает даже тротуар! — Я вдруг ощутила странное желание похвалиться своей старшей сестрой. Но никто не оценил моего порыва.
— Глядите: серфинг! — завизжала от восторга Павла.
— Ты что, в первый раз увидела?
И тут Мадла похвасталась папиным подарком: доской всемирно известной фирмы «Уиндглайдер», а Таня попыталась взять реванш, рассказав, что ей доску собственноручно изготовил отец еще зимой. Итка взяла гитару и заиграла «Сайта Лючшо».
Гондол на Балатоне нет, но более подходящей песни я не знаю.
— Надеюсь, у них там найдется для меня доска, — мечтательно проговорила Ивета, — я бы на ней каталась хоть целый день.
— И не надейся: наш милый Дуда обещал, что гулять нам будет некогда.
— Главное, там есть вода — и можно заняться плаванием.
— Вы разговариваете, будто едете на отдых, — умерил всеобщие восторги Дуда.
Неудач у нас хватало. Первый класс гимназии мы окончили со скрипом. В довершение ко всему Пимча схватила двойку по географии, да еще это происшествие с летними работами. Объединенными усилиями: мамиными, моими, и всем на удивление, Матулковыми — мы усмирили взбешенного директора. Наша классная руководительница неожиданно проявила неслыханное великодушие.
— Товарищ директор, мне бы хотелось выступить в защиту своих учениц. Теперь я абсолютно уверена в том, что и на тренировках они работают усердно. Эти девочки, можете мне поверить, не имеют привычки лениться. К сожалению, организация летних работ была на самом низком уровне, естественно, не по нашей вине, и мы не имеем права требовать от них, чтобы они относились к таким непорядкам равнодушно. Реагировали они, конечно, своеобразно, мы бы действовали по-иному, но в данном случае их поведение понятно.
А я в это время стояла на прославленном директорском ковре, вооруженная мамиными аргументами, но, готовая — также по совету мамы — отступить и выслушать любое решение начальства. Матулкова не дала мне и рта раскрыть. И хотя наша математичка школьных спортсменов не жаловала, она закатила такую речь в нашу защиту!
— Надеюсь, ты понимаешь, что все же вам за поведение никто похвальной грамоты не выдаст и благодарности не объявит, — сказала она мне уже в коридоре.
Она не поленилась и обошла родителей всех, кого это касалось, и потребовала принять к каждой из нас индивидуальные меры. У нас дома все это обошлось, мы с мамой еще раз все обсудили и перебрали эту историю в деталях, после чего поставили точку, узнав, что в хозяйстве, куда мы ездили, после происшествия с нами директора Жалоудека отправили на пенсию, а прочие вопросы решили в рабочем порядке. Насколько мне известно, в других семьях тоже все обошлось, за исключением Павлиштовых. Там мамаша еще до визита Матульды случайно на улице встретила Дуду, и он сделал то, чего бы я ни за что не сделала, а именно: рассказал ей о частых Габининых прогулах. После этого наша милая Габина села под домашний арест. А ее возлюбленный Романек оказался подлецом; еще недавно он твердил, что без Габины дня прожить не может, а тут навострил лыжи. Габина пришла в отчаяние и, вместо того чтобы обрадоваться, узнав, с кем ее развел случай, она рассердилась. Не на себя, а на меня! Какая ирония судьбы: я-то в чем виновата? Ведь ни один парень и слезинки не стоит!
Черт бы побрал эту Габину. Хуже всего то, что она стала настраивать девочек против меня. Ни в чем конкретном это пока не проявилось, но что-то носилось в воздухе. Когда мы собрались для посадки в ночной экспресс «Амикус», я почувствовала, что атмосфера совсем не та, что в предыдущих поездках. По правде говоря, мы никогда особенно не дружили, и Дуда был прав, сравнивая нас с хищницами, но мы друг к другу привыкли. Сперва наша группа мини-баскетбола состояла человек из пятидесяти, а потом это число постепенно уменьшалось. Некоторым надоедало, другие оказывались малорослыми, и прочие отсеивались по разным причинам. Остались те, кто действительно хотел и мог играть. Семьи наши были в стороне, а одноклассниц мы почти не знали. Поэтому мы варимся в собственном соку, порядком друг другу надоели и иногда готовы сцепиться из-за любого пустяка. Вспоминается жуткий скандал во время поездки в горы, вспыхнувший из-за того, что Здена повесила сушить носки на спинку кровати Терезы. А как мы завидуем друг другу, если нам кажется, что кто-то чаще бросает мяч, чем участвует в комбинациях, или что тренер предоставляет кому-то больше шансов! Или кто-то чаще ведет с тренером доверительные беседы… Но, в сущности, мы по одну сторону перетягиваемого каната. Перетянул — победил.
Иногда нам кажется, что мы понимаем друг друга с полуслова, но это следствие жизни в замкнутом коллективе. Мы все время вместе, большинство из нас учится в одном классе, у нас три тренировки в неделю, а по субботам и воскресеньям соревнования. Единственное, что я ощущаю, — это рост напряженности между нами, как после проигранной встречи. Или скорее после проигранного турнира. Все из-за Габины, из-за того что она злится на меня. Каждая фраза девочек из группы картеж ниц так и пышет злостью, и тон задает Дулина. Дело в том, что Габина и Дулина стали закадычными подругами с той поры, как Габина придумала это имя — Дулина (настоящее имя Дулины — Анна, звали ее все Аночкой, а некоторые — Андулой. И тогда Габина «сократила» Андулу, сделав ее Дулой, а уж Дула превратилась в Дули-ну). И на этой почве может завязаться дружба? Ну и девчонки! Так сходятся только дуры! Нет, мне, чтобы подружиться, такого мало.
— Дамы, а это гостиница для иностранцев! — сказал Дуда, глядя на здание, стоящее посреди комплекса сооружений для отдыха.
Мы шли от ворот по бетонированной дорожке мимо волейбольных площадок, теннисных кортов, малогабаритных полей для гольфа, потом мимо лужайки, на которой были расставлены пляжные кабины, поодаль уголок с душевыми. Также имелся фонтан и бассейн с золотыми рыбками. Внутри тоже все великолепно. Номера на двоих с балконом. Прекрасный туалет, ванна. В оборудование номеров входили сушилки для белья и даже подстилки для пляжа.
— Все продумано, — признала Мадла. — Но вот когда мы жили в Познани в гостинице для иностранцев — не помню, как она там называлась, — было еще шикарнее, — добавила она с видом искушенной путешественницы.
— Да, мне тоже очень понравилось в Познани, особенно зелень возле вокзала, — сказала Габина.
— А я вспомнила, как идти к гостинице, — на каждой улице разного цвета фонари, чтобы не заблудиться: свет фонарей, как нить Ариадны, выведет тебя из лабиринта, — заметила я.
Габина окинула меня презрительным взглядом, толкнула локтем Дулину и увела ее в сторону. От меня и от Иветы.
Итак, с контактом плохо: утерян. Ничего себе будут у нас сборы! Вдобавок перед отъездом я поругалась дома, потому что у тети, где, к счастью, мы были совсем недолго, я отказалась пойти по грибы.
