— Ужас, столько лет я берегла для нее такие замечательные туфли крокодиловой кожи, а она не сможет их носить, — говорила мама. — По длине ничего, но они ей широки. Что же, она никогда не будет носить «лодочки»?
— Так и надо! Мне не дали — так и надо — пожаловалась Милуш.
— Знаешь, когда ты просила, я их еще носила сама. Ты и так переносила все мои вещи. А с Гелчей не знаю, что и делать: все время плати и плати да ходи на примерки. Но что поделаешь, если в магазине для нее совсем ничего нет.
— Сама бы сшила что-нибудь!
— С ума сошла! Я и пуговицу пришить не умею. А когда училась и жила в общежитии, мне девочки пришивали.
И все в моем присутствии! Только позднее, когда Милуш вышла замуж, она иногда милостиво пыталась спихнуть мне что-нибудь из своих вещей. Но сколько было разговоров!
К росту жирафа надо прибавить рассыпающиеся волосы, веснушки и ужасающую худобу — кожу да кости, в то время как девочки в классе уже говорили о бюстгальтерах.
— Да не расстраивайся ты! — успокаивала меня мама. — Теперь их никто и не носит: не модно.
И поэтому мини-баскетбол стал для меня прямо чудом. А Иветин отчим — фу, какое противное слово, Ивета звала его Марцелом, — так вот этот Марцел сотворил чудо. И этого я никогда не забуду. И навсегда ему благодарна. А раз его теперь нет, то я благодарна Ивете. Поэтому я и держу ее в команде. У нее, конечно, прекрасная фигура, но для молодежного тренировочного центра этого мало. По правде говоря, в нашем обществе «Минерва» такого центра нет, но он должен быть. Временами Ивета играет очень хорошо, хотя и часто сидит на скамье запасных. А тренеры работают с ней из-за внешности: она не только привлекает внимание, когда мы выходим в зал, но и, бывало, вызывает симпатии публики к нашей команде на чужом поле. Надо сказать, среди зрителей обычно преобладают мальчики. Не то чтобы все болели за нас из-за красавицы Иветы, но, во всяком случае, меньше свистят.
Ивета еще раз взглянула в зеркало, заколола волосы и объяснила собравшимся в кружок девочкам:
— Моя мама ходит к ее маме во взрослую группу на тренировки, и там на тренировке Ленина
[5]
мама объявила, что видела новую женскую композицию, что это полный восторг, и особенно ей понравились ну всякие эти штучки…
— Реквизит, — поправила я Ивету автоматически.
— Да, реквизит просто фантастический…
— Верх женственности, — поддержала я Ивету, да еще с маминым восторженным выражением лица. Я вдобавок повторила мамин домашний театр.
Девочки были в восторге. Ивета продолжала:
— Ленина мама сказала, что всем очень понравится. Особенно прекрасна музыка Дворжака. Успех будет сокрушительный. Ленина мама, однако, говорила, что тренера они получат другого, потому что Ленина мама не может бесконечно испытывать терпение своего мужа.
Ивета подражала маме потрясающе. Мадла внимательно следила за представлением и в конце концов сняла свои наушники, чтобы ничего не пропустить. Девушки развлекались по-королевски, мне показалось, что это слишком.
— Представляю себе этих красоток, — хохотала Тереза.
— А твоя мать? — спросила Пимча.
Фамилия ее Пимкова, но и ее и старшую сестру, которая играет в сборной, зовут Пимчей.
Ивета не смутилась. Она затрясла поднятыми руками, как будто на них звенело множество золотых браслетов, поиграла глазами, красиво выгнула шею, и вот перед нами прекрасная Иветина мать собственной персоной.
— Вы что, с ума сошли? Неужели вы можете представить меня на Страговском стадионе? А ночные тренировки? Конечно, следить за линией — это долг современной женщины, но зачем такой примитив?
Не знаю почему, но все это стало мне вдруг так противно, что я готова была извиниться перед мамой. В это время створки дверей разлетелись в стороны. На пороге стоял тренер Дуда.
— Ну, это у тебя прекрасно. Надо было идти в консерваторию
[6]
, а не в гимназию
[7]
.
— Точно, в консерваторию и потом в театр, — смеялась Ивета. — А вы можете представить рядом со мной трехметрового Ромео, если мне придется играть трагедию Шекспира «Ромео и Джульетта»?
Когда мы вслед за Дудой вошли в зал, Ивета прошептала мне:
— Я скорее найду себе парня на соревнованиях, чем на сцене!
Я была шокирована.
— Мне даже в голову не приходил подобный довод в пользу баскетбола.
— С такими взглядами у тебя не будет легкой жизни! — бросила она мне и заняла свое место в нападении.
— Я хочу извиниться за Габину, — выдавила я из себя против воли. — Ей пришлось пойти к зубному врачу: то ли вырвать зуб, то ли запломбировать, то ли еще что…
— Знаю я что. Какая-нибудь авантюра. Не морочь мне голову, Лени. В такой поздний час какой зубной врач? Частный, что ли? В следующий раз, когда будешь врать, сначала потренируйся. Ох, дамы, дамы, что с вами делает возраст! Но вы у меня не первая такая команда, так что лапшу мне на уши не вешайте и держите себя в руках. Это чистый дарвинизм
[8]
. При вашем высоком образовании имя Дарвина вам что-то должно говорить. Таня, держись прямо, выбери себе кого-нибудь другого в напарники. Значит, так. Кандидатками в команду юниоров отобраны… Ну, как ты думаешь, Лени, кто, кроме тебя? Конечно, Пимча и — вы будете удивляться — Ивета… Летом поедете в Венгрию. Все организационные вопросы с вами решит после тренировки Мартин. Так же, как это было перед последними соревнованиями. Календарь будет несколько сдвинут, но я не думаю, что вам это помешает. Надеюсь, что с поездкой на берега Балатона не будет таких трудностей, как прежде, когда вы были на горном курорте. Специальная экипировка туда не нужна. У нас есть еще одна проблема: посещаемость тренировок. Тренировки будут. Учебный год, конечно, близится к концу, уроков у вас меньше; то, что вы не выучили, уже не выучите, тем больше времени посвятим баскетболу. Однако и учеба должна быть в порядке. Пимча, к тебе это больше всех относится!
Еще некоторое время Дуда продолжал свои воспитательные речи, в которых взывал к нашей совести, но у нас в одно ухо влетало, в другое вылетало. Даже самые лучшие люди, когда общаются с молодежью, ну никак не могут ее не воспитывать…
Потом речь пошла о плане сегодняшней тренировки. Мы прокричали: «Физкульт-привет!» — и рассчитались.
