– А я женился.
– Не может быть!
– Да, Барбара, женился, в прошлом месяце.
Барбара сидела в темном зале и плакала. Она сама
не знала, чего ожидала и почему так расстроилась. Ее отец женился на другой женщине. Все кончено! Это уже произошло. Она не понимала, почему это так ее взволновало. Ведь она давно знала, что папа никогда к ним не вернется.
Она не рассказала об этом Смоки, просто прижимала его к себе и плакала. А он ласково тыкался ей в плечо мордочкой и мурлыкал.
Для ее матери это известие тоже стало ударом. Тяжело было сознавать, что ее муж ведет роскошный образ жизни и при этом совсем не заботится о детях (по словам Барбары, он крайне редко покупал им вещи, которые не могла приобрести мать); тяжело было сознавать, что он нашел свое счастье с другой женщиной. В конце 1970-х во всей стране ощущалось резкое падение экономики; Флинт, Мичиган, испытал на себе все тяготы спада. Производство сокращалось, горели брошенные дома, уровень безработицы достигал 20 процентов и выше. Когда «Дженерал моторе» закрыл сборочные цеха, это стало настоящей катастрофой, и рабочие часто устраивали забастовки. Однажды, когда вся семья уехала за покупками в «Куртленд Молл», кто-то украл у них запасные шины. Одно это показывает, насколько отчаянной и безнадежной была ситуация во Флинте. И в это тяжелое время мать Барбары училась в местном колледже, чтобы получить профессию повара, при этом продолжая работать полную смену и заботиться о детях. Она хотела стать поваром, а не просто кухаркой, но ее мечтам добиться повышения помешали частые увольнения, острая конкуренция даже за менее престижную работу, а также закрытие одного за другим домов престарелых.
Мать Барбары не испытывала сочувствия к рабочим автозавода. Она не одобряла управляющих «Дженерал моторе», которые срочно перенесли работы в Мексику, но и рабочие не вызывали у нее горячего сочувствия. Она получала всего 3,35 доллара в час за каторжную работу, начинавшуюся до рассвета, без выходных дней. Служащие «Дженерал моторе» получали в пять раз больше плюс медицинскую страховку и пенсию. В городе ходили слухи о рабочих, которые к началу смены появлялись на работе, потом отправлялись на охоту и возвращались на завод только к концу смены, чтобы им зачислялся для оплаты полный рабочий день. Люди говорили, что инспекторы нередко находили в не до конца собранных автобусах и грузовиках пустые бутылки из-под водки. Каждый раз, когда рабочие автозаводов выходили на забастовку, половина жителей поддерживали их криками. Но вторая половина населения, куда входили и бессердечные управляющие, но в основном состоявшая из безработных или тех, кто получал за свою работу жалкие гроши, испытывали такие же чувства, что и Эвелин Ламберт, которая частенько говорила: «На что им жаловаться?!».
– Я сразу же согласилась бы занять их место, – с горечью говорила она о рабочих автозаводов. – Я бы рада получать такую зарплату, хотя бы даже половину.
Но работу в Шопе, как называли автомобильные заводы, можно было получить только через знакомых, которых не было у Эвелин Ламберт. Поэтому она продолжала работать целыми днями за 3,35 доллара в час в заводских кухнях Флинта. Рабочий день тянулся долго, к тому же Эвелин хваталась за любую работу, так что порой Барбара целую неделю не видела мать. Когда Барбара приходила из школы, она была на работе и возвращалась домой с последней смены лишь утром следующего дня, когда Барбара уже сидела на первом уроке. Если матери выпадал свободный от работы день, она надолго уходила из дома – как казалось тогда Барбаре, чтобы хоть на время избавиться от забот. Но, оглядываясь назад, она вспоминала, что мать всегда возвращалась с охапкой дров или с сумкой, набитой банками с содовой водой. Дрова предназначались для обогрева дома зимой, а содовую она покупала всего по 10 центов в центре по переработке отходов, куда сдавала пустые жестянки. Экономя деньги на покупке содовой и старательно высчитывая срок отрезания купона для предъявления его в банк
[6]
, мать Барбары ухитрялась удерживать на плаву свое маленькое домашнее хозяйство. Она часто уходила на работу голодной, но остальные всегда имели еду.
В том числе и кошки, которых обычно насчитывалось двенадцать душ. Содержание такого количества кошек стоило очень дорого, особенно когда вы вынуждены считать каждый цент, но мать Барбары никогда не ограничивала их в потребностях и отдавала их только тем, кто принимал их в законном порядке. Только очень недалекий человек не понял бы, что эти кошки придавали жизни Эвелин Ламберт цель и смысл. Это видела даже двенадцатилетняя Барбара. Но, кроме того, девочка видела, что ее мать любит кошек. Она понимала и любила каждую из них, и эта любовь согревала ей сердце. Одно из любимых воспоминаний Барбары таково. В редкие минуты отдыха мама сидит в любимом кресле с большим красивым Гарри на коленях. Гарри непрерывно мурлычет, причем так громко, что все называли его Мистер Счастливчик, – казалось, своим мурлыканьем он выражал постоянно бурлящую в нем радость.
Гарри был любимцем матери Барбары – большой, как медведь, симпатичный кот, обожавший расположиться у нее на коленях, как только она присаживалась отдохнуть. Учитывая его ласковый нрав и эффектную внешность, все не сомневались, что его быстро приютят. Так оно и произошло. Но через две недели новые владельцы принесли его обратно. В таких случаях называют самые разные причины: он дерет когтями мой диван, он царапает моих детей, от его туалета плохо пахнет или даже – он оказался не таким, как я думала. Какова же была причина возврата Гарри? Барбара не могла сказать, только помнит, что Большой Гарри снова оказался у них.
В этот период, в течение одного-двух лет с начала заботы о бездомных кошках, Эвелин позволяла им расхаживать по дому и бродить по двору. Но однажды кошка Рози сожрала яд для крыс, которую разбросал у себя во дворе один из соседей. Мать Барбары бросилась с ней к ветеринару, но было уже поздно, и бедняжку пришлось усыпить. Спустя несколько недель Гарри выбежал на проезжую дорогу и был сбит фургоном. Это заставило Эвелин Ламберт изменить свои взгляды на содержание кошек – с тех пор кошек не выпускали на улицу. После несчастного случая с Гарри она стала горячо отстаивать идею содержания кошек в закрытом доме. Сейчас этой идеи придерживаются все спасательные службы, но в 1978 году она опередила свое время.
К счастью, Гарри выжил. Сосед увидел его лежащим на обочине и позвонил «кошачьей» леди. Эвелин прибежала с одеялом, как можно более осторожно переложила на него несчастного кота и помчалась в ветеринарную клинику. Бедного Гарри сначала подбросило в воздух, после чего он упал прямо на фургон, раздробив себе бедро. Но единственным последствием было то, что всю оставшуюся жизнь он передвигался вперед боком. Усевшись в кресло с Гарри на коленях, Эвелин частенько задремывала от усталости. Лапа Гарри неловко торчала в сторону, но его знаменитое басовитое урчание по-прежнему раздавалось на всю комнату.
