Как-то в субботу, спустя почти год, ему позвонил старший сын. Он удивился – сыновья перестали с ним разговаривать.
– Мама пьет, – еще тонким детским голоском сказал сын, – а у нас во дворе полно мотоциклов.
Гленн бросился к машине. Когда он подъехал к своему бывшему дому, то увидел на тротуаре несколько мотоциклов, четыре стояли на лужайке. Из двери вышел байкер и грубо поинтересовался:
– Ты кто такой, черт возьми?
– Я ее бывший муж, – ответил Гленн, стоя посреди двора.
– Тогда убирайся.
– Я приехал из-за детей.
На крыльцо вышли еще несколько байкеров, двое из них спустились вниз.
– Я не собираюсь принимать скоропалительных выводов, – сказал Гленн, показывая им руки без оружия. – Но в доме находятся дети, и я хочу защитить их.
В траве валялась бейсбольная детская бита, но Гленн заметил ее только в тот момент, когда один из байкеров поднял ее и шагнул вперед.
Он замахнулся, но Гленн не убежал, а, наоборот, шагнул ближе, вырвал у него биту и нанес ему удар по колену. Дружки байкера сбежали с крыльца. Если бы их было больше или они были трезвыми, Гленну пришлось бы очень тяжело. Но он работал вышибалой и знал, как обращаться с пьяными. Не успев опомниться, второй байкер рухнул на землю с вывихнутым локтевым суставом, а двое других уже подбежали к своим мотоциклам и лихорадочно били ногой по педали, пытаясь завести двигатель. Гленн отшвырнул биту, вошел в дом, забрал детей и отвез их к себе.
Через три часа в дверь к нему постучал полицейский – им оказался знакомый Гленну офицер, с которым он проходил практику на участке.
Гленн все рассказал ему, и офицер вздохнул.
– Что ж, Гленн, все понятно, но к ней приехали родители, и тебе лучше привезти ребят домой, потому что они написали заявление о похищении детей.
После этого жизнь в Су-Сити стала для Гленна невыносимой.
Однажды, когда Гленн еще работал в страховой фирме тестя, его остановил на улице незнакомый старик.
– Хочу сказать вам, молодой человек, – обратился он к нему, оглядывая его костюм, – что на вид вы очень сообразительны. У вас найдется свободная минута?
– Да.
Старик был грязным, лохматым, в желтом поношенном костюме, в давно не чищенных башмаках.
– Я был банкиром, – сказал он, вручив Гленну свою визитную карточку. На ней значилось: «Вице-президент. Первый национальный банк Чикаго». – И отец мой и дед тоже были банкирами – как и все мои знакомые. Я только и знал что банковское дело. Но когда разразилась депрессия, мой банк лопнул, и я остался без работы.
Гленн понимающе кивнул, ожидая, что будет дальше.
– Чем вы занимаетесь, молодой человек?
– Продаю страховки.
– Что ж, хочу вам кое-что посоветовать, на случай если вы потеряете эту работу. Учитесь любому ремеслу и профессии, какой только сможете, и тогда вам не составит труда найти себе работу.
Гленн поблагодарил старика и вернул ему визитную карточку с горстью мелочи. Больше он этого старика не встречал и понятия не имел, действительно ли тот был когда-то банкиром или просто нашел где-то эту карточку, но совет его запомнил накрепко. Гленн не ходил в колледж, но всю жизнь чему-нибудь учился. Когда его мальчики были маленькими, он сам стриг их, пройдя курс обучения в школе парикмахеров. Он мог работать полицейским и охранником, страховщиком и барменом, мог устранить любые поломки и неисправности в машине любой марки. Он знал плотницкое и слесарное дело, его знаний в электротехнике хватало, чтобы самому починить проводку, не вызывая на дом специалиста. Его лозунгом стало «Учись делать и делай». Но Гленн родился в квартале, где можно было легко и быстро оказаться на дне, но очень трудно и долго приходилось карабкаться наверх. И после развода он вполне мог покатиться по наклонной дорожке. Обида, боль и злость могли довести его до такого состояния, когда остается одно желание – утопить их на дне бутылки. Потому что легче научиться новому ремеслу, чем заново построить свою жизнь. И обычно в таких случаях мужчины с Пирс-стрит становились завсегдатаями баров и незаметно спивались. А Гленн? Хоть ему и приходилось работать на Нижней Четвертой, но свободные вечера он проводил в закусочной рядом со своей квартирой, а не у стойки бара. Спустя три года он женился на работавшей в этой закусочной официантке, и они переехали в Сент-Питерсберг, Флорида.
– Там было много призраков, – объяснял он свое решение покинуть Су-Сити. – Люди смотрели на меня так, будто им известно что-то такое… Мне это надоело, я просто устал.
Во Флориде Гленн работал на строительстве спортивно-оздоровительного клуба, когда его владелец, заметив, каким уважением он пользуется, предложил ему работу управляющего. Год он принимал новых клиентов, менял фильтры в плавательном бассейне, чинил трубы, по которым подавалась теплая вода. Окончив полугодовые курсы, он получил диплом массажиста. Гленн работал без выходных, не только ради денег, но и потому, что был рабочим парнем из Су-Сити и любил труд.
Когда инвесторы отказались участвовать в проекте, клуб закрылся, и Гленн переехал с семьей в Техас. Один его друг получил контракт на окраску городских школ в Далласе. В тридцать пять лет у Гленна не было ни своего дома, ни квартиры, ни банковского счета, ни даже своей машины. Зато у него было самое главное – жена, новорожденный сын и собака. Для Гленна Альбертсона работа никогда не являлась проблемой, он с удовольствием занимался любым делом. Но ему нужна была семья, без нее он чувствовал себя потерянным, бездомным.
Но ни Техас, ни Флорида не стали ему настоящим домом. Его тянуло в Су-Сити, где его родители наконец-то приобрели собственный белый домик на оживленном перекрестке, где его дети от первого брака росли без него в его прежнем просторном доме. Как только был выполнен контракт на окраску школ, на что ушло несколько лет, он с новой семьей вернулся на северо-запад Айовы – к привычным холодным зимам и к старым друзьям, которые забрасывали его вопросами. Гленн снова стал заниматься ремонтом машин. Его жена часто ездила навестить родителей в Мичигане и всегда брала с собой сынишку. Эти поездки стоили денег, и Гленн страшно скучал без сына, но не возражал, поскольку жена возвращалась очень довольная и счастливая. Ему казалось, что все, что было связано с прежней семьей, осталось далеко позади.
Но однажды кузина жены случайно проболталась:
– Знаешь, ведь она встречается со своим давним школьным другом. Она так и не порывала с ним.
Гленн этого, конечно, не знал. Несмотря на неудачу с первым браком, Гленн Альбертсон оставался все тем же честным и доверчивым человеком и даже не думал, что и вторая жена может ему изменить.
На этот раз его хотя бы предупредили. Когда жена сказала ему, что переезжает в Мичиган и забирает ребенка с собой, Гленн не стал ни о чем ее спрашивать, не стал бороться за опекунство над сыном, уже понимая, что это бесполезно. Они просто разделили небогатое имущество и разъехались.
