— Мы встречались? Может быть, напомните, где именно?
Единственной разницей между нынешним воплощением и вневременным обликом графини были ее глаза. Здесь, в так называемом реальном мире, они выглядели не кроваво-красными, а светло-синими, как лед. Она улыбнулась, но вежливое удивление далось ей с большим трудом.
— Вчера у дома Уолкера.
— У дома Уолкера?
Она произнесла эту фразу с таким отвращением, как будто речь шла о грубом и непристойном предложении.
— Я не знаю такого места. Кстати, вас я тоже не знаю.
Настала очередь и для моей улыбки.
— Охотно верю, что вы не знали меня прежде. Но теперь, графиня, всем известно, кто там был. Сейчас в определенных кругах лишь об этом и говорят. Разрешите представиться. Бобби Доллар.
Она одарила меня холодным взглядом, напоминавшим чем-то цилиндрический брусок полярного льда.
— Боюсь, вы ошибаетесь, мистер Доллар. Если вы не против, мы займемся своими делами. Я ожидаю одного знакомого.
— Все нормально. Просто мне хотелось поделиться с вами важной инфор…
Телохранитель так крепко схватил меня за руку, что тяжелая кружка выпала из моих онемевших пальцев и упала на стол. Пиво расплескалось во всех направлениях.
— Леди сказала проваливай, — прошептал верзила с татуированной паутинкой. — Вали отсюда! Или я вырву твою руку из…
Я не стал интересоваться тем, откуда парень хотел вырвать мою конечность и что он собирался делать с ней потом. Вместо этого я схватил левой рукой упавшую кружку и ударил ею изо всех сил по его левой ладони, покоившейся на столе. Он разжал пальцы правой руки и застонал от боли — очень кратко, потому что я прервал его мычание сильным и размашистым ударом в лицо. Прикиньте! Днищем кружки и прямо по носу! Когда он, изливая кровь, упал на пол, за моей спиной послышались шаги. Я опустил кружку, развернулся, и к тому времени, когда вращение закончилось, мой револьвер уже был нацелен в лицо второго телохранителя. Он все еще расстегивал наплечную кобуру. Похоже, в этот вечер они не ожидали каких-то неприятностей в баре. Если бы мне довелось защищать моего босса, я вытащил бы оружие задолго до того, как приблизился бы к противнику. И дело не в том, что я уступал этой двойне в размерах и силе. Просто мне не нравилась боль.
— Будь ты проклят, ангельский выкормыш, — проревел второй телохранитель.
Парень выделялся военной прической, большими усами и зычным низким голосом. Если бы он был обычным человеком, то давно уже сидел бы в камере смертников за тройное убийство.
— Давай, стреляй в меня! Это позволит моей хозяйке съесть твои гланды. А потом она отвезет тебя к себе домой и убьет еще несколько раз.
— Мне не хочется стрелять в тебя, мой солнечный зайчик. Мне не хочется наносить тебе вред и портить твою гейскую карьеру в порноиндустрии.
Я взглянул на графиню. Несмотря на кровь и пиво, залившие стол, демонесса наблюдала за происходящим с неприкрытым весельем. А ведь она могла испачкать костюм с дизайнерской работой на пять тысяч долларов.
— Ну, мэм? Мы с вами поговорим? Или заставим уборщиц передвигать столы и смывать швабрами красные лужи?
Она скучающе поморщилась и склонилась, чтобы посмотреть на парня, лежавшего у ее ног.
— Сладкий? Ты как?
Номер один благодарно кивнул. Кровь пузырилась под его пальцами, зажимавшими ноздри. Глаза уже распухали. Я неплохо потрудился над его лицом.
— Вы только скажите, графиня, — прохрипел он с кровавой усмешкой. — Я убью его голыми руками.
— Это не обязательно. Корица, отведи Сладкого в машину и останови кровотечение.
Номер второй с беспокойством посмотрел на ствол моего «Смит энд Вессона».
— Ни за что! Мы не оставим вас!
Графиня нахмурилась:
— Сейчас от вас нет никакого толку. Идите. Я сама могу позаботиться о себе.
Ворча, как большой бур на холостом ходу, Корица помог своему окровавленному приятелю подняться с пола и выбраться из кабинки. В первые мгновения драки все посетители бара повернулись к нам. Но теперь они вновь потеряли интерес — как делали всегда, когда мы, воплощенные существа, конфликтовали на публике. Мой старый наставник Лео называл этот маскировочный эффект «облаком неизвестного». Не знаю, откуда он взял этот термин.
Корица потащил друга к двери, оставляя на бетонном полу дорожку красных капель. Графиня повернулась ко мне, и все мое веселье испарилось под ее обжигающим взглядом.
— У вас около двух минут, ангел. Поэтому садитесь и излагайте вашу информацию. Если вы не впечатлите меня, я оторву вашу голову. Если вы затянете встречу, мои парни начнут нервничать и вызовут подкрепление.
— Хорошо. Но давайте я сначала принесу ваш напиток.
Она презрительно поджала губы, расценив мою галантность, как плохую шутку.
— Это будет входить в отведенные вам две минуты.
Увидев, что я не захожу в кабинку, она с сарказмом улыбнулась: Мне нравится твоя смелость, но ты все равно умрешь героем водевильной пьесы. К сожалению, я получал такие улыбки чаще, чем мне хотелось бы.
— Ладно. Мой бокал на стойке бара. Тот, что с палочкой сельдерея.
— Кровавая Мэри? Вы шутите, графиня?
Ей не понравился мой юмор.
— Еще один такой комментарий, мистер Доллар, и я оторву ваш череп от позвоночника.
Я сходил за ее «Кровавой Мэри». Рядом на стойке стояли два бокала с пивом, предназначавшиеся для телохранителей, поэтому я забрал их тоже. Они почему-то показались мне заслуженным призом. К тому времени мое сердце уже не колотилось в груди. Я подумал о том, что могло произойти, и мне захотелось выпить. А если бы я застрелил второго телохранителя? В лучшем случае, меня уволили бы с работы. На фоне безумия по делу Уолкера это совершенное на публике убийство рядового члена Оппозиции навлекло бы на меня гнев обеих сторон. Я даже не мог бы рассчитывать на понижение в ранге до ангельского заступника юных скаутов.
— Итак, — сказала графиня, когда я сел напротив нее, — почему вы, мистер Доллар, ищете себе плохую смерть?
Пока я ходил в бар за напитками, официанты успели протереть и стол, и пол кабинки. Все было чистенько и мило, так что наша встреча напоминала первое свидание.
— Вы находите свою жизнь слишком скучной? — продолжила она.
— На самом деле я ищу не смерть, а информацию.
— Информацию? От меня? Интересно, почему у вас возникли такие надежды? Зачем мне делиться с вами какими-то сведениями? Неужели вы забыли, что наши организации воюют друг с другом миллионы лет?
— Мы не воюем, — сказал я, взглянув на длинную тень, которую отбрасывал один из моих бокалов с пивом.
Мне подумалось, что моя жизнь может оборваться еще до того момента, как я допью его.
