Ну уж нет, она так просто не дастся… Тасья обнажила боевой веер и двинулась вслед за монстром.
В тишине, обволакивающей сонные утренние улицы, на фоне которой шаги девушки отдавались тревожным стаккато. Тасья медленно передвигалась по улице, осторожно заглядывая за угол каждого дома. Любой шорох, скрип плохо смазанных петель ставен порождали волну мурашек на теле девушки.
Неожиданно слева, в узком ответвлении улицы, мелькнула тень — Тасья уловила ее краем глаза, резко повернулась в ту сторону, размахнувшись веером для атаки… и замерла. За то время, пока сердце бешено отстучало две сотни ударов, в конце узкой улочки не шелохнулось ничего. Померещилось? Пригрезилось? Девушка упрямо тряхнула головой и сделала шаг в сторону проулка. Тут же что-то огромное мелькнуло справа.
Так не пойдет! Тасья понеслась навстречу страху, вылетела за угол дома и еле удержалась от призыва к противнику выйти и драться, как подобает мужчине. Никого вокруг не было — тишина незаселенной части города, пустые дома, уснувшие в ожидании своих хозяев.
Шум тяжелых шагов раздался совсем рядом — за углом длинного двухэтажного здания с черепичной крышей. Новый рывок вперед открыл вид во внутренний дворик дома, с легкомысленно раскрытой дверью, гулко ударявшей о косяк каждый раз, когда вихрь сквозняка проносился через здание. Тасья с облегчением — себе-то можно не врать — выдохнула и решила, что ей все-таки показалось.
Веер отправился обратно в походный мешок, несколько глубоких выдохов успокоили нервы. Очередной выдох пришелся на разворот через левое плечо — обратно к дому.
Перед лицом оказалась огромная, в бочку размером, увитая острыми рогами, жуткая морда быка, и только недостаток воздуха не дал Тасье прокричать во все горло.
Она зажмурилась от страха, когда гигантский монстр шагнул к ней и раскрыл пасть.
«Это конец!» — пронеслось в голове.
Но таблички с отсчетом времени до возрождения не было! Вместо этого шершавый, теплый язык лизнул ее в лицо — от подбородка до лба.
«Фу!» — смущение убрало всякие страхи на второй план. Девушка не глядя достала платок и отерла лицо.
Тасья приоткрыла один глаз, за ним второй и с некоторым удивлением посмотрела в огромные омуты карих глаз напротив. Сейчас они казались ей не злыми или агрессивными, а очень добрыми и милыми, существовали словно отдельно от смертельно опасного массивного тела и выглядели… просительно?
«Подтвердите привязку питомца», — деликатно попросило системное сообщение игры.
— Подтверждаю, — кивнула Тасья, не в силах оторваться от гипнотизирующего кареглазого взора.
«Поздравляем! — торжественно сообщила система. — Осуществлена привязка питомца „Легендарный босс: Длиннорогий убийца“. Внимание, имя уже существует и не может быть изменено».
— Имя? — На передний план вышло любопытство, отодвигая товарок — удивление и страх — за свою спину.
— Имя питомца — Мигель.
Тасья вспомнила дядю-моряка и выдала краткую характеристику события в четырех сложных бессоюзных предложениях.
Система попыталась осмыслить сказанное, но не смогла и добавила цитату в лог ошибок.
— Вам просили передать, что Мигель любил вас, — на чистом русском произнес бык.
Лог ошибок пополнился еще одной цитатой.
ГЛАВА 15
— Дом, родимый дом! — Эбер сладко потянулся затекшим за время полета телом и улыбнулся родным стенам.
— Арчи, выплюнь единорога! — Джо мрачно смотрел на грустного дракона, всячески отказывающего повиноваться.
— А он у вас еще и конокрад, — прокомментировал Эбер, — посмотрите у него в достижениях, кстати.
Джо с интересом последовал совету, продолжая буравить питомца недовольным взглядом.
— «Достижение: людоед. Репутация со всеми гуманоидными фракциями понижена». «Достижение: конокрад. Репутация со всеми гуманоидными фракциями понижена», — процитировал шериф.
— Выходит, люди идут по цене животных! — возмущенно заметил гном. — А впрочем, какое еще может быть отношение фракций к дракону, ему от таких дебафов ни холодно ни жарко.
Эбер на секунду задумался и внезапно улыбнулся.
— Можно организовать отличный бизнес! Под покровом ночи мы влетаем в загон с животными, хватаем зверя и летим обратно! — азартно вещал бородатый.
— Единорога надо вернуть назад. — Шериф без энтузиазма отнесся к предложению.
Арчибальд словно вжался в землю и прикрыл несчастного копытного крылом.
— Арчи, если ты будешь плохо ухаживать за игрушкой, она сломается, — гном шагнул к дракону и вкрадчивым голосом пытался достучаться до разума крылатого, — игрушке надо кушать и спать, иначе она быстро испортится!
Дракон недоверчиво взрыкнул и сильнее прижал к себе единорога.
— Посмотри на него: за десяток часов единорог похудел и осунулся! — продолжил напирать гном. — Ты же не хочешь его гибели? Конечно, не хочешь, иначе бы давно сожрал, так ведь?
Арчи грустно вздохнул и отодвинул единорога в сторону Эбера.
— Верное решение! — оживился гном. — Дядя Эбер моментально приведет игрушку в порядок! Все сделаю в лучшем виде!
Гном помог встать изрядно качающемуся из стороны в сторону копытному и повел в дом.
— Эбер? — Шериф был доволен решением проблемы, но тащить лошадь в дом…
— Не могу же я соврать Арчи, он меня сожрет! — громко шепнул гном. — Сейчас уложу в постельку, накормлю, вычешу. Я временно оформлю его своим питомцем, вы ведь не против? Конечно, если единорог согласится, — мягким голосом повествовал Эбер, — а если не согласится, я верну его дракону. — Последние слова он шепнул в ухо единорогу, отчего тот моментально вздернул уши и часто закивал головой, тряся гривой.
— Ну, раз сам единорог не против, — слегка смутился шериф, — то разве что временно…
— Конечно, временно! — обрадовался Эбер. — Да и разве я обижу такое прекрасное животное! Только лучшие апартаменты! Лучшая еда! — продолжал декларировать Эбер внутри дома.
Через некоторое время Эбер с довольным видом вышел из дома. Разве что природная скромность не позволяла ему орать от восторга во весь голос: он — владелец Королевского единорога!
— Я — владелец Королевского единорога! — пролетел довольный вопль над городом. Гном заметил фигуру шерифа и таким же тоном добавил: — Временный!
Правда, шериф не сильно и отреагировал на крики друга. Вид у Лоренса был весьма озадаченный, в некоторой степени ошарашенным.
Джо рассматривал пухлого белого кролика на своих руках и автоматически гладил его шерстку. Остальной мир словно не существовал для него. В голове загнанной птицей билась одна мысль — вновь звонить Бриджит, вновь ее расстраивать… Лоренс заметил подошедшего гнома и кивнул на ношу в руках.
