— Сэр? — начала Наоми.
— Корин! — рявкнул Бык и закашлялся. Кашель вышел сухой, без мокроты. Он не знал, хорошо это или плохо. Корин причалила к панели управления. — Вы с Холденом поднимайтесь по лифтовой шахте. Прихватите вязки. Когда все там уснут, присмотрите, чтобы они в беспамятстве не навредили себе.
Корин холодно улыбнулась. Подумав, что ему, может быть, не придется разбираться с Ашфордом, Бык поискал в себе какие-либо чувства по этому поводу, но сонный мозг остался равнодушен.
— А я там зачем? — спросил Холден.
— Чтоб здесь не болтался, — объяснил Бык. — Твоего старпома я прикрою, без нее нам не обойтись.
Холден явно собрался возмутиться, но Наоми остановила его короткой фразой:
— Вот и хорошо.
Вопрос был закрыт.
— Алекс оправляется на «Роси» выключать все, что мы оставили включенным, — пожал плечами Холден. — Я пока помогу ему надеть скафандр.
— Отлично, — серьезно ответил Бык. Ради дела он был готов на маленькие компромиссы. Он услышал смешки, узнал голос Вербинского. — Простите…
Мех заклацал по палубе магнитными присосками. Остальные свободно плавали в воздухе, но его на три четверти мертвое тело не умело маневрировать. Он один остался привязан к земле.
Вербинский со своими обосновался в нише у склада. Одному десантнику прострелили локоть, предплечье превратилось в месиво из мяса и костей, но парень, пока ему перевязывали рану, смеялся и болтал. Бык задумался, чем его накачали. Поймал взгляд Вербинского и кивком подозвал к себе.
— Ты и твои люди, — шепотом сказал он, — хорошо поработали.
— Спасибо. — В скромном ответе сержанта звучала гордость. — Сделали, что могли. Будь у нас скафандры…
— Я вот о чем, — перебил Бык, — гранаты у вас еще остались?
— Полдюжины, — признался Вербинский.
— Ага, — вздохнул Бык. — Ничего личного, но мне придется их конфисковать.
На миг Вербинский обомлел. Потом расхохотался.
— Ну ты зануда! — выговорил он.
ГЛАВА 46
КЛАРИССА
— Что происходит, Йохо?
— Кажется, у нас проблемы, сэр. Взгляните.
На экране появилась Моника Стюарт — безмятежное лицо опытной ведущей, — словно из другого измерения.
— Сегодня, — сказала она, сложив руки на коленях и блестя глазами, — мы расскажем вам, как попасть домой.
— Какого! Черта! — взорвался Ашфорд, врезав ладонью по экрану. — Это еще что?
— Они включили вещание, сэр, — пояснил один из безопасников.
Когда Ашфорд отыскал его взглядом, говоривший сжался, как от удара.
— Эксклюзивная информация для «Радио медленной зоны», — говорила между тем Моника. — Есть основания полагать, что, если объединенный флот человечества снизит выброс энергии до определенного уровня, его перестанут воспринимать как угрозу…
— Заткните ее, — велел Ашфорд. — Вызовите всех из барабана и прекратите передачу. Руис на связь. Пусть отключит питание в том отсеке.
— Какое нам дело? — спросил Кортес. В его голосе проскальзывали скулящие нотки. — Что бы они ни делали, ни говорили, — они ведь уже ничего не смогут изменить?
— Это мой корабль! — заорал Ашфорд. — Здесь я командую.
— После того как мы уничтожим Кольцо…
Кларисса тронула Кортеса за плечо и коротко мотнула головой.
— Он — отец, — сказала она. — Корабль — его дом.
— Спасибо, — бросил ей Ашфорд, не отрывая взгляда от Кортеса. — Рад, что хоть кто-то меня понимает.
— Группа подавления уже здесь, — доложил Йохо. — Охрану тоже отозвать?
— Всех, кто нужен, — приказал Ашфорд. — Лишь бы дело сделали.
Изображение на экране сменилось, его заполнило лицо Анны. Она стянула назад волосы, и кто-то наложил ей грим, так что она стала похожа на всех выступающих. У Клариссы странно засосало в груди. «Уходи оттуда, — с тревожной злостью подумала она. — Бог не отведет от тебя пулю».
— Дело в том, — сказала Анна, — что Станция воспринимает нас как непрестанную угрозу. Ее действия спровоцированы чем-то вроде страха. Нет, не так. Осторожностью. Мы для нее непонятны и непредсказуемы так же, как она для нас. И у нас есть основания думать, что если мы станем выглядеть менее угрожающими, она ослабит наложенные на нас ограничения.
Камера вернулась к Монике Стюарт. Та кивнула, всем видом показывая, что считает Анну серьезным человеком со взвешенным мнением.
— Так в чем же состоит ваш план? — спросила она.
Анна булькнула смешком.
— Я бы не стала называть план своим. Мы думаем, что, если заглушить реакторы всех кораблей и снизить до минимума потребление энергии, Станция перейдет… как бы это назвать?.. От угрозы к любопытству. Я хочу сказать: взгляните на все с ее точки зрения. Врата открываются. Не знаю уж, чего она ждала, но в них врывается на огромной скорости корабль. За ним входит целая флотилия, откуда на саму Станцию являются вооруженные солдаты, открывают стрельбу. Мы бы назвали подобное вторжением.
— А показав, что мы не наращиваем давления…
— Мы дадим тому, с чем имеем дело, возможность не давить на нас, — договорила за нее Анна. — Мы видели в протомолекуле и во всем, что ею создано…
Экран погас.
Ашфорд оскалился, склонившись над панелью, короткими, отрывистыми ударами пальцев вызывая и закрывая окна с информацией. Рядом с Клариссой плавал насупленный Кортес. Он был обижен. Он вытащил Ашфорда из заключения, помог ему отвоевать «Бегемот», но по глазам старика Кларисса видела — он ждал совсем иного исхода. Она задумалась, не с таким ли выражением лица смотрел на свою камеру оставшийся на Земле отец.
— Руис, — рявкнул Ашфорд, — доложи.
— У меня еще есть полчаса, — ответил по связи женский голос.
— Я не спрашивал, сколько осталось времени, — сказал капитан. — Мне нужен рапорт.
— Проводка проложена, — отозвалась женщина. — Кажется, укладываемся в срок. Я нашла место в системе прерывателей, которое закоротила… закоротила Сэм.
— Исправила?
— Да, но не уверена, что это последнее. Она могла перепутать всю сеть.
— Ну, — сказал Ашфорд, — у тебя есть полчаса на проверку.
— Я этим и занята, сэр.
Ашфорд снова застучал по панели. Клариссе хотелось, чтобы он включил новости. Хотелось послушать Анну, хотя бы чтоб скоротать время. На мостике было не так жарко и душно, как в барабане, но прохлада не приносила облегчения. В животе сосало — наверняка остальные тоже проголодались. Они удерживали мостик самого большого корабля, созданного человечеством, висели в беззвездной темноте, пойманные чуждой силой, которую едва начали понимать, — но тело требовало своего, и сахар в крови у всех был ниже нормы. Кларисса задумалась, что же она за человек: не прошло двух часов, как у нее на глазах застрелили женщину, а она только и думает, как бы поесть. Что сказала бы о ней Анна?
