Книга Зверобой, страница 41. Автор книги Джеймс Фенимор Купер

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Зверобой»

Cтраница 41

Здесь все оказалось в прежнем положении; чтобы вой ти в дом, пришлось повторить все сделанное при уходе, только в обратном порядке. Юдифь в эту ночь легла спать одна и оросила слезами подушку, думая о невинном, заброшенном существе, которое было ее подругой с раннего детства; горькие сожаления мучили ее, и она заснула, когда уже почти рассвело. Зверобой и делавар расположились в ковчеге. Здесь мы и оставим их погруженными в глубокий сон, честных, здоровых и смелых людей, чтобы вернуться к девушке, которую в последний раз видели среди лесной чащи.

Покинув берег, Гетти не колеблясь направилась в лес, подгоняемая боязнью погони. Однако под ветвями деревьев стояла такая густая тьма, что подвигаться вперед можно было лишь очень медленно. С первых же шагов девушка побрела наугад. К счастью, рельеф местности не позволил ей уклониться далеко в сторону от избранного направления. С одной стороны ее путь был обозначен склоном холма, с другой стороны проводником служило озеро. В течение двух часов подряд простодушная, наивная девушка пробиралась по лесному лабиринту, иногда спускаясь к самой воде, а иногда карабкаясь по откосу. Ноги ее часто скользили, она не раз падала, хотя при этом не ушибалась. Наконец Гетти так устала, что уже не могла идти дальше. Надо было отдохнуть. Она села и хладнокровно стала готовить себе постель, так как в силу долгой привычки пустыня не страшила ее никакими воображаемыми ужасами. Девушка знала, что дикие звери бродят по всему окрестному лесу, но хищники, охотящиеся на человека, были редки в тех местах, а ядовитых змей не встречалось вовсе. Обо всем этом она не раз слышала от отца. Одинокое величие пустыни скорее успокаивало, чем пугало ее, и она готовила себе ложе из листьев с таким равнодушием, как будто собиралась лечь спать под отцовским кровом.

Набрав ворох сухих листьев, чтобы не спать на сырой земле, Гетти улеглась. Одета она была достаточно тепло для этого времени года, но в лесу всегда прохладно, а ночи в высоких широтах отличаются свежестью. Гетти предвидела это и захватила с собой толстый зимний плащ, который легко мог заменить одеяло. Укрывшись, она через несколько минут уснула так спокойно, словно ее охраняла родная мать.

Час проходил за часом, и ничто не нарушало мирного отдыха девушки. Кроткие глаза ни разу не раскрылись, пока предрассветные сумерки не начали пробиваться сквозь вершины деревьев; тут свежесть летнего утра, как всегда, разбудила ее. Обычно Гетти вставала с постели, когда первые солнечные лучи касались горных вершин. Но сегодня она слишком устала и спала очень крепко; она только пробормотала что-то во сне, улыбнулась ласково, как ребенок в колыбельке, и, продолжая дремать, протянула вперед руку. Делая этот бессознательный жест, Гетти коснулась какого-то теплого предмета. В следующий миг что-то сильно толкнуло девушку в бок, как будто какое-то животное старалось заставить ее переменить положение. Тогда, пролепетав имя «Юдифь», Гетти наконец проснулась и, приподнявшись, заметила, что какой-то темный шар откатился от нее, разбрасывая листья и ломая упавшие ветви. Открыв глаза и немного опомнившись, девушка увидела медвежонка, который стоял на задних лапах и глядел на нее, как бы спрашивая, не опасно ли будет снова подойти поближе. Гетти обожала медвежат. Она уже хотела броситься вперед и схватить маленькое существо, но тут громкое ворчание предупредило ее об опасности. Отступив на несколько шагов, девушка огляделась по сторонам и невдалеке от себя увидела медведицу, следившую сердитыми глазами за всеми ее движениями. Дуплистое дерево, давшее когда-то приют пчелиному рою, недавно было повалено бурей, и медведица с двумя медвежатами лакомилась медовыми сотами, оказавшимися в ее распоряжении, не переставая в то же время ревниво наблюдать за своим третьим, опрометчивым малышом.

Человеческому уму непонятны и недоступны все побуждения, которые управляют действиями животных. Медведица, обычно очень свирепая, когда ее детеныши подвергаются действительной или мнимой опасности, в данном случае не сочла нужным броситься на девушку. Она оставила соты, подошла к Гетти футов на двадцать и встала на задние лапы, раскачиваясь всем телом с видом сварливого неудовольствия, но ближе не подходила. К счастью, Гетти не вздумала бежать. Поэтому медведица вскоре снова опустилась на все четыре лапы и, собрав детенышей вокруг себя, позволила им сосать молоко. Гетти была в восторге, наблюдая это проявление родительской нежности со стороны животного, которое, вообще говоря, отнюдь не славится сердечной чувствительностью. Когда один из медвежат оставил мать и начал кувыркаться и прыгать вокруг нее, девушка опять почувствовала сильнейшее искушение схватить его на руки и поиграть с ним. Но, снова услышав ворчание, она, к счастью, отказалась от этого опасного намерения. Затем, вспомнив о цели своего похода, она повернулась спиной к медведице и пошла к берегу озера, сверкавшего между деревьями. К ее удивлению, все медвежье семейство поднялось и последовало за ней, держась на небольшом расстоянии позади. Животные внимательно следили за каждым ее движением, как будто их чрезвычайно интересовало все, что она делала.

Таким образом, под конвоем медведицы и медвежат девушка прошла около мили, то есть по крайней мере втрое больше того, что могла бы пройти за это время в темноте. Потом она достигла ручья, впадавшего в озеро между крутыми, поросшими лесом берегами. Здесь Гетти умылась; утолив жажду чистой горной водой, она продолжала путь, освеженная и с более легким сердцем, по-прежнему в сопровождении своего странного эскорта. Теперь дорога ее лежала вдоль широкой плоской террасы, тянувшейся от самой воды до подножия невысокого склона, откуда начиналась вторая терраса с неправильными очертаниями, расположенная немного выше. Это было в той части долины, где горы отступают наискось, образуя начало низменности, которая лежит между холмами к югу от озера. Здесь Гетти сама смогла бы догадаться, что подходит к индейскому лагерю, если бы даже медведи не предупредили ее о близости людей. Понюхав воздух, медведица отказалась следовать далее, хотя девушка не раз оборачивалась назад и подзывала ее знаками и даже своим детским, слабеньким голоском. Девушка продолжала медленно пробираться вперед сквозь кусты, повернув голову и не отрывая глаз от неподвижных животных, когда вдруг почувствовала, что ее останавливает человеческая рука, легко опустившаяся на ее плечо.

— Куда идешь? — произнес торопливо и тревожно мягкий женский голос. — Индеец, краснокожий, злой воин — там!

Этот неожиданный привет испугал девушку не больше, чем присутствие свирепых обитателей леса. Правда, Гетти несколько удивилась. Но ведь она была уже подготовлена к подобной встрече, а существо, остановившее ее, казалось самым безобидным из всех когда-либо появлявшихся перед людьми в индейском обличье. Это была девушка немного старше Гетти, с улыбкой такой же ясной, как улыбка Юдифи в ее лучшие минуты, с голосом, звучавшим, как музыка, и выражавшим покорную нежность, которая так характерна для женщин тех народов, где женщина бывает только помощницей и служанкой воина. Красота — не редкость среди американских туземок, пока на них не легли все тяготы супружества и материнства. В этом отношении первоначальные владельцы страны немногим отличаются от своих более цивилизованных преемников.


Зверобой
Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация