Но помогать японцу Фандорин сейчас не мог, у самого забот
хватало. Во-первых, нужно было нейтрализовать хохотуна. Тот разогнулся, выпучил
свои голубые глаза и даже успел положить палец на курок. Но не более. Эраст
Петрович молниеносным рывком преодолел расстояние, отделявшее его от бандита, и
нанёс удар ребром ладони пониже уха. Этого хватило.
Кареглазый, мазнув по лицу струящуюся кровь, ощерил зубы и
вскинул оружие. От пули Фандорин уклонился, качнувшись вбок, а второй раз
выстрелить противнику не позволил. Жестокий приём – «коготь сокола», прибегать
к нему позволительно лишь в последней крайности. Растопыренными, напряжёнными
пальцами бьёшь по лицу, так что атаке одновременно подвергаются пять жизненно
важных точек: переносица, оба глаза и нервные центры под скулами. Смерть
наступает мгновенно.
Теперь можно было и японцу помочь. Но Маса обошёлся без
поддержки. Гортанно вскрикнув, он подсёк одноглазого, кинувшись ему в ноги.
Приподнялся, двинул железным кулаком от локтя – точно в сердце, только ребра
захрустели.
– Негодяй! Он попал мне в ляжку, – пожаловался
Маса, поднимаясь.
На синей штанине сквозь грубую ткань проступало тёмное,
быстро расширяющееся пятно..
– Перетяни потуже, – недовольно велел Эраст
Петрович.
Как неудачно всё складывалось! А ведь главные неприятности
ещё впереди.
К Двум Пальцам со всех ног бежали Чёрные Платки – услышали
стрельбу. Фандорин подобрал одну из винтовок, выстрелил. Залегли, но открыли
ответный огонь. По камням защёлкали пули, у самого уха провизжал рикошет.
За всеми не уследишь, кто-нибудь непременно просочится, и
тогда уже с этого чёртова утёса не спуститься. А Маса истекает кровью…
– Вот и верь после этого специалистам, – сердито
обругал Фандорин покойного «пинка». – «Нет второго выхода, нет второго
выхода». Надо поскорей убираться отсюда. Спускайся первым, хромоногий!
Он высунулся меж камней и выстрелил ещё пару раз, но как
следует прицелиться возможности не было. Чёрные Платки были слишком близко,
палили не переставая и, надо отдать мерзавцам должное, довольно метко.
Пока Маса, кряхтя, спускался по ступенькам, Эраст Петрович
наклонился над голубоглазым. Тот лежал без сознания, запрокинув голову.
На шее, пониже платка, беззащитно подрагивал кадык.
Пускай живёт, чёрт с ним.
Подобрав свой «герсталь» и несколько раз выстрелив вниз –
чтоб бандиты не слишком торопились, Фандорин бросился вдогонку за слугой.
Дорога была только одна – вглубь ущелья, к прииску.
Вот они добрались до длинного дощатого барака, в котором,
очевидно, когда-то жили старатели.
– Настя! Где вы? – крикнул Эраст Петрович, толкая
дверь.
Длинная грязная комната. На полу валяются одеяла, седла,
пустые бутылки. Здесь, стало быть, и квартирует банда. Внутри никого. Значит,
на вылазку шайка отправилась в полном составе.
Девушки нигде нет.
– Господин, идите сюда! – закричал с улицы Маса.
Он стоял возле корраля.
– Узнаете?
Японец показывал на крупного коня, от природы, вероятно,
бывшего белой масти, но всего размалёванного большими пятнами. Вблизи было
видно, что это угольная сажа.
– Чубарый Безголового Всадника, – кивнул
Фандорин. – Но откуда ты-то его знаешь? Тебя ведь у Змеиного Каньона не
было?
Маса удивился.
– Про всадника без головы ничего сказать не могу, но на
этой лошади скакал главарь разбойников, которые напали на наш поезд.
Верно! У коня та же стать, та же посадка головы.
– А вот и саван нашего п-привидения.
Эраст Петрович подобрал с земли длинное пончо, под плечи
которого было подложено нечто вроде несложного деревянного крепления с обручем,
а спереди в ткани прорезано отверстие для лица. Если надеть обруч на лоб,
получался огромный безголовый силуэт. Посмотришь издалека, да ещё ночью или на
рассвете – напугаешься.
Однако времени на дедукцию не было.
Нужно разыскать девушку, а потом ещё понять, как выбираться
из этого тупика наружу. Сумели же бандиты просочиться через гору!
– Куда теперь, господин? – спросил Маса. –
Слышите, они перестали стрелять. Нам лучше поторопиться.
– Туда, – показал Фандорин на чёрный зев бывшего
рудника.
Больше всё равно было некуда.
Под землёй
Помощника он оставил у входа. Когда из ущелья покажутся
преследователи, пара выстрелов из винтовки на время поумерит их пыл.
Насколько запущенным и грязным был барак, настолько опрятно
и ухоженно выглядела пещера, вырубленная в толще горы.
Фандорин с удивлением оглядел деревянную обшивку стен,
посыпанный свежими опилками пол, масляные лампы на крюках. По углам помещения
было несколько закрытых отсеков с гладко струганными стенами и настоящими
дверями.
Скорее всего, здесь живёт главарь, отдельно от своих
головорезов, подумал Эраст Петрович и вдруг заметил, что дверь комнаты,
расположенной в самой дальней части подземелья, заперта снаружи на засов.
– Настя! Вы здесь? – позвал он, отодвигая
металлический брус.
– Да, да! Кто это? – донёсся с той стороны нежный
девичий голос.
Фандорин рванул створку, одновременно вынимая из кармана
электрический фонарь, чтоб осветить темницу. Только это была отнюдь не темница.
В довольно просторной комнате горела керосиновая лампа с
матерчатым абажуром. На полу лежало несколько бизоньих шкур. Был здесь и шкаф с
зеркалом, и довольно приличный стол, и пара кресел. Сама пленница сидела не на
груде гнилой соломы, а на большой железной кровати, среди мягких подушек.
Вид у похищенной Насти был не сказать, чтобы сильно
исстрадавшийся.
Правда, спасителю она обрадовалась. Вскочила с ложа, ликующе
взвизгнула, даже бросилась Эрасту Петровичу на шею и звонко его расцеловала.
– Вы ц-целы? – на всякий случай спросил он, хоть и
так было видно, что девушка пребывает в отменном здравии. – Тогда скорее.
Нужно уходить. С минуты на минуту здесь появятся бандиты.
Будто в подтверждение этих слов от входа донёсся выстрел,
потом ещё один. Маса выругался по-японски – должно быть, промазал.
В ответ загрохотали другие выстрелы, многочисленные, но
приглушённые толстыми стенами.
– Куда же мы пойдём?
Красавица не трогалась с места, ласково глядя на озабоченное
лицо Эраста Петровича.
