Не сводя глаз с правой руки Теда, Фандорин приготовился к
рывку. Он уже ни о чём не думал, два лишних Поводыря ушли в тень, остался
только один, и он своё дело знал.
Однако Рэттлер стрелять не торопился. Всё понятно: хочет,
чтобы первым из своего пугача выпалил враг – потом на судебном разбирательстве
это учтут.
Шаг вперёд. Ещё один. Ещё.
Кажется, Гремучий разгадал тактику. Кисть руки сделала
молниеносное движение, и в ней оказался револьвер. Но выстрела по-прежнему не
было. Ствол чуть-чуть двигался, в такт неравномерным, то вправо, то влево,
шажкам Фандорина.
Скверно. Этот Отелло ещё опасней, чем показался на первый
взгляд. Ни на какие пятнадцать шагов не подпустит. Придётся всё-таки пачкать
чёрный костюм. А пыль у них тут красная, с примесью глины, Маса вряд ли
отчистит.
Он сдёрнул с головы цилиндр, мять который уж точно было ни к
чему, и швырнул в сторону. Тот взлетел вверх, описал дугу и приземлился бы
точно на подоконнике около Масы. Но Рэттлер двинул дулом, изрыгнул из него клок
пламени, и головной убор, кувыркнувшись, упал с дырой в тулье.
Мерзавец! Второй лондонский цилиндр за четыре дня!
Вокруг зашумели, захлопали. На сосредоточенном лице
Гремучего мелькнула короткая самодовольная улыбка.
Пора!
Ещё мгновение, и взбешённый Эраст Петрович ответил бы на
фокус с простреленной шляпой своим собственным трюком, ещё более эффектным:
вряд ли в Сплитстоуне видали тройное сальто с зигзагообразной траекторией и
стрельбой из положения «вверх ногами», но в это мгновение сзади донёсся бешеный
стук копыт и отчаянный крик:
– Тед! Тедди! Не смей!
У Рэттлера отвисла челюсть, рука со «смит-вессоном»
опустилась.
По улице, оставляя за собой клуб пыли, неслась галопом мисс
Каллиган. Всадница вздыбила коня между противниками и завертелась на месте.
Барышня успела переодеться. Вместо шёлкового платья – куртка
и штаны, вместо шляпки – белое сомбреро. Поразительно, но даже этот несуразный
наряд был ей к лицу.
– Вы же обещали не соваться в «Голову индейца»! –
с упрёком крикнула кавалерист-девица Фандорину. – Слово джентльмена
давали, эх вы!
– Да я, с-собственно…
– А тебя, идиот проклятый, я разлюблю, так и
знай! – не слушая, закричала Эшлин на жениха. – Ты мне что обещал?
Какие вы все, мужчины, брехуны! Скажу папе, и вышибет тебя с ранчо! Только рад
будет!
– Эш, ты чего? Ты чего? – забормотал Рэттлер,
пятясь от оскаленной конской морды. – Я же только…
– Молчи, дурак! Видеть тебя не хочу!
Зрители наблюдали за тем, как милые бранятся, с точно таким
же жадным любопытством, как перед тем за дуэлью. Очевидно, с развлечениями в
Сплитстоуне и в самом-деле было совсем паршиво.
А Эрасту Петровичу девушку было жалко. Могла бы найти: себе
жениха и получше, чем этот гремучий гад.
Ранчо «Две луны»
Сзади кто-то тронул его за плечо.
Это был секундант, стрелок по колоколам, владелец
«бакалейки» и по совместительству местный агент Пинкертона.
– Ну, раз вы сегодня не умерли и поживёте у нас ещё
какое-то время, лучше заменить вашу игрушку на что-нибудь более
основательное, – вежливо сказал он, показав на «герсталь». – В
«Генеральном магазине» Мела Скотта вы найдёте всё, что вам может понадобиться
для выживания и комфорта. Любое оружие, седла, сбруя, мясные консервы, динамит,
одежда для…
– У меня з-записка от мистера Роберта
Пинкертона, – перебил его Фандорин.
Скотт оглянулся по сторонам. Взял собеседника за локоть.
– Я сразу почуял, что вы тут неспроста. Отойдём-ка.
Здесь слишком кричат.
Прочитал короткое письмо, озаглавленное «Всем штатным и
резервным агентам», дважды. Прищурившись, поглядел на Эраста Петровича.
– Нужно было сразу ко мне. По крайней мере, я бы
посоветовал вам не задирать Рэттлера. Тут сказано: «любое содействие». Чем могу
помочь?
– Экипируйте меня получше. Не как чужака, с которого
лишь бы содрать побольше денег, а как т-товарища и коллегу. Я в этих краях
человек новый, поэтому полагаюсь на вас.
«Пинк» почесал кончик носа.
– И только?
– Пока всё. Может быть, позже обращусь и за
профессиональной помощью. Если задача окажется труднее, чем я п-предполагаю.
В глазах Скотта блеснули весёлые огоньки, но комментариев не
последовало.
– Что ж, идёмте в магазин.
Махнув камердинеру, чтоб догонял, Эраст Петрович последовал
за «пинком».
– Хотите секретничать – дело ваше, – помолчав,
сказал тот. – Я и так знаю, зачем вы пожаловали. Чёрные Платки, да?
Догадаться нетрудно. Вы ведь сидели с этим русским шутом из Дрим-вэлли.
– Я тоже русский, – холодно заметил Фандорин.
– Не хотел вас обидеть. Если вы заметили, я сделал
ударение не на слове «русский», а на слове «шут». Вы же не станете оспаривать,
что мистер Кьюзма Люкофф – шут гороховый?
Нет, оспаривать Эраст Петрович не стал.
– Если хотите знать моё мнение, – пожал плечами
Скотт, – банды в долине нет и быть не может. Чёрные Платки, судя по всему,
парни серьёзные, раз уж стали работать по поездам. На что им русская деревня?
Что можно взять с этих малахольных – книжки на русском языке? Часто бывает, что
шайка грабителей устраивает себе в каком-нибудь укромном местечке схрон, тайный
лагерь. Но зачем тогда дразнить русских и мозолить им глаза? Выдумки всё это,
вот что я думаю. Но коли полковник Стар желает разобраться, его право.
Понадоблюсь – всегда к вашим услугам. В письме мистера Пинкертона гарантирована
тридцатипроцентная скидка. Значит, я буду вам обходиться всего по три пятьдесят
в сутки.
– Учту.
Поколебавшись, не расспросить ли про Дрим-вэлли, и решив,
что пока не стоит, Фандорин оглянулся на сопящего сзади Масу и тихо объяснил
по-японски, в чём дело.
На ступеньке «Генерального магазина» поджидал Луков.
– Делайте ваши п-покупки, Кузьма Кузьмич. Нам тоже
нужно кое-что приобрести у господина Скотта.
Эти простые слова отчего-то привели председателя в
замешательство.
– Нет-нет, – заполошился он. – Мне не к
спеху, я после. У меня список длинный.
Звуки русской речи развеселили Скотта.
– Смешной у вас язык. Будто гальку во рту
перекатываете. «Пры-бры, длини-блини».
