– Нет. Но мой напарник держит вас на мушке. –
Фандорин подошёл вплотную. – Ну-ка, показывайте, что там у вас.
Не поднимаясь с корточек, Рид попытался отодвинуться от
мешка.
– Я вас узнал по голосу. Вы джентльмен с Востока, у
которого смешной пистолетик. Послушайте, сэр, я ничего такого не сделал. Буду
очень признателен, если это маленькое происшествие останется между нами. Ко мне
тут все неплохо относятся, но если вообразят, что я колдун… Чёрному среди белых
и так жить непросто…
Говоря всё это, негр быстро поводил из стороны в сторону
подбородком – высматривал второго.
– Маса, подай з-звук, а то мистер Рид вообразит, будто
я блефую, и попробует меня убить. С револьвером он управляется очень проворно.
Из темноты донеслось угрожающее покашливание.
– Напрасно вы так про меня думаете, сэр! Старый
Уошингтон Рид в жизни никого не убивал. Я не убийца. Это правда, стреляю я
хорошо. Но даже на войне, когда я служил в отряде снайперов, я всегда целил
только в ногу. Я тридцать лет на Западе, прострелил не один десяток запястий,
которые некстати потянулись за оружием, но ни одной души не погубил. Спросите
кого хотите.
– Хватит болтать! – прикрикнул на него
Фандорин. – Показывайте, что вы украли!
Рид перекрестился и вынул из мешка большую стеклянную банку
– ту самую, что стояла в салуне над стойкой бара, в окружении связок перца и
лука.
– Зачем вам понадобилась маринованная к-капуста?!
Фонарь осветил банку получше. Луч качнулся. Эраст Петрович
непроизвольно сделал шаг назад.
Это была не капуста, а человеческая голова. На сером лице со
скорбно закрытыми глазами выделились широкий горбатый нос и огромный рот.
Чёрные волосы свисали неряшливыми клоками, шея оканчивалась рваными лоскутами
кожи.
– Что это?!
– Известно что, – благоговейным шёпотом ответил
Рид. – Голова индейца. Расколотого Камня, того самого. Она в салуне над
стойкой тринадцать лет красуется. Вы не думайте, я её не для колдовства спёр.
Для хорошего и, можно сказать, благородного дела. Но, если велите, я поставлю
её обратно.
Что ж, теперь картина прояснилась. Вот, стало быть, за какую
работу селестианцы заплатили целых 60 долларов.
– Неужели вы верите в привидение, к-которое ищет
потерянную голову? Или просто решили заработать на суеверии?
– Вождя видели! И не один раз! А вы знаете, что он уже
унёс в преисполню одного из мормонов?
В самом деле, подумал Эраст Петрович. Безголовый всадник,
может, и химера, но труп в леднике был настоящий. Что за чертовщина!
Негр, озираясь, сказал:
– И это ещё только начало, помяните моё слово. Он не
отвяжется, пока не получит своего. Надо вернуть Расколотому Камню башку. Тогда
он угомонится и уберётся восвояси. Я обещал длиннобородым привезти голову до
света. Потому что Безголовый всегда появляется в час предрассветного тумана. Вы
не выдадите меня, сэр?
Эта дикая история не имела прямого касательства к заказу
полковника Стара. К тому же завтра предстоял весьма хлопотный день. Но Фандорин
терпеть не мог неразгаданных загадок. Особенно мистического свойства.
Слава Богу, удалось немного поспать, да и рыжая отдохнула.
– Я вас не выдам. Более того, я п-поеду с вами.
– Правда? – обрадовался Рид. – Ах, как это
было бы здорово! Честно говоря, душа в пятки, как подумаю, что придётся тащить
этакую ношу через всю Дрим-вэлли, да ещё ночью… Но только на что вам этакая
страсть? Вы, наверно, подшутили над старым Уошем?
– Ничуть. Хочу посмотреть, как Расколотый Камень
заберёт свою г-голову, – с серьёзным видом заявил Эраст Петрович. –
Вероятно, это будет совершенно исключительное зрелище.
Похоже, чернокожий, действительно, воспрял духом.
– Вдвоём – это ничего, это можно. По правде сказать,
если б я не проигрался и если б бородачи не пообещали мне ещё сотню, я,
наверно, их надул бы, не поехал… А в хорошей компании совсем другое дело. С
вашего позволения, я только свистну свою Пегги. Она уж осёдлана…
– Выводи мою рыжую, – обернувшись, сказал Фандорин
по-японски. – Не забудь приторочить к седлу винтовку. На рассвете
встретишься у крайнего дома с агентом Пинкертона. Увидимся в русской деревне.
– Хай.
Маса вышел из укрытия и поклонился. Перед посторонними он
всегда придерживался строгого этикета в отношениях с господином.
– И вот ещё что. Мы снова на государственной службе.
Временные помощники здешнего полицейского начальника. Эти значки завтра
прицепишь нам на одежду.
Как всякий японец, Маса обожал атрибуты власти и взял
жестяные звезды с чрезвычайной почтительностью.
– Лучше бы нам выдали по мундиру и сабле. Но что взять
с американцев? Я приведу эти гербы в порядок. Будут сиять ярче золота, –
пообещал камердинер.
Безголовый всадник
– …Ну и сбежал я на Север, надоело на плантации за
здорово живёшь горбатить. Когда началась война, надел красные штаны и записался
в первый южнокаролинский, у нас там служили одни негры. Потом уехал на Запад,
стал гонять стада. В Техасе чёрных ковбоев полным-полно, это здесь на меня
пялятся.
Уошингтон Рид сидел в седле боком, да ещё закинув ногу на
ногу. Его умная лошадка Пегги шла ходко, но хозяина почти не качала, только
прядала ушами, словно внимая рассказу. У Эраста Петровича возникло подозрение,
что Рид балует её своими байками, даже когда рядом нет других слушателей.
