Когда Ева закончила, он покачал головой, демонстрируя свое удивление.
— И все это закончилось так удачно. Фантастически удачно. Это сильнее «письма Бельмонте»,
[43]
сильнее «бразильской карты».
— Ты говоришь так, словно все это какая-то коварная суперсхема. Но ведь никакого плана не было. Все происходило спонтанно, сообразно ситуации. Я просто пыталась замести следы — замутить воду, выиграть для себя время. Ввести кого-то в заблуждение. У меня не было никакого плана.
— Может быть, все великие схемы похожи на эту, — заявил он. — Случайность, помноженная на здравый смысл, дает нечто совершенно новое и значительное.
— Возможно. Но меня предали, Моррис, — сказала Ева резко и с каким-то вызовом. — Что ты об этом думаешь?
С грустной миной на лице он согласился:
— Мне остается признать, что это выглядит именно так.
— Я все время думаю об их плане. И не важно, что я каким-то образом, благодаря везению или случайности, расстроила его, превратив в наш так называемый триумф. Меня это не интересует. Меня должны были найти мертвой в пустыне с сомнительной картой Мексики и пятью тысячами долларов. Это и был их подлинный план. Но почему? Зачем им все это было надо?
Моррис выглядел озадаченным, задумавшись над тем, что она сейчас сказала.
— Давай попробуем еще раз, — предложил он. — Когда ты заметила, что за тобой следят те двое в Денвере?
Они еще раз повторили последовательность событий. Ева понимала, что Морриса все время беспокоит что-то такое, о чем он не готов рассказать ей — пока.
— Кто «вел» меня, Моррис?
— Я.
— А разве не Ангус и Сильвия?
— Да, но только по моим распоряжениям. Это был мой «выход».
Ева внимательно посмотрела на него.
— Тогда я, возможно, теперь должна относиться к тебе с большим подозрением.
— Да, — согласился он задумчиво, — по логике должно быть именно так. — Он выпрямился и сомкнул пальцы на затылке. — Я бы тоже заподозрил себя. Ты ушла от хвоста в Денвере? Уверена?
— На сто процентов.
— Но они ждали тебя в Лас-Крусисе.
— Я даже не знала, что собираюсь в Лас-Крусис, пока человек в Альбукерке не сказал мне. Я могла поехать куда угодно.
— Тогда, должно быть, он подставил тебя.
— Он был шестеркой. Подай-принеси.
— Те, кто следили за тобой в Денвере, были местными?
— Я уверена. Обычные агенты ФБР.
— Из чего я делаю вывод, что хвост в Лас-Крусисе отношения к ФБР не имел.
— Что ты хочешь сказать? — Это становилось уже интересным.
— Они были уж очень профессиональны. Слишком хороши для тебя.
Об этом Ева даже не подумала. Как не подумал об этом и Ромер. Денвер и Лас-Крусис все время представлялись как два конца одной и той же операции. Деверо предположил, что разыгрывалось две партии — они проходили одновременно и не были связаны между собой.
— Два комплекта ищеек? Но какой в этом смысл — одни плохие, другие хорошие?
Деверо поднял руку.
— Давай продолжим с посылкой и оставим пока решение в покое. Разве тебя не учили этому в Лайне?
— Им незачем было ждать меня, — сказала Ева, быстро соображая. — Они могли сопровождать меня на всем пути от самого Нью-Йорка, если они были настолько профессиональны.
— Возможно. Точно.
— Так кем же были те вторые, если они не являлись агентами ФБР? — спросила Ева. В ее голове все снова закрутилось: вопросы, вопросы, вопросы — и никаких ответов. — «Германо-американский союз»? «Америка — прежде всего»? Частные детективы?
— Ты опять забегаешь вперед и ищешь решение. Давай сначала проиграем все до конца. Они хотели, чтобы тебя нашли мертвой и при тебе была карта. Тебя опознали бы как британскую шпионку, поскольку агенты ФБР следили за тобой от самого Нью-Йорка. И то, что ты оторвалась от них, значения не имеет.
— Ну и в чем здесь смысл? Подумаешь, одна мертвая британская шпионка.
Ева заметила, что на лице Морриса появилось озабоченное выражение.
— Ты права: что-то не сходится. Мы что-то упустили из виду…
Он был похож на человека, у которого есть добрая дюжина вариантов возможного решения, причем все неприятные.
— Кто знал, что я поехала в Лас-Крусис? — быстро сообразила Ева, стараясь не упустить нить.
— Я, Ангус, Сильвия.
— А Ромер?
— Нет. Он был в Англии. Он знал только про Альбукерке.
— Рауль знал, — добавила Ева. — И еще тот парень в Альбукерке. Так что, кроме вас троих, это было известно и другим людям… — Внезапно она вспомнила что-то. — Как мог де Бака узнать, что я была в «Мотор лодж»? Никто не знал, что я собираюсь туда, никто, кроме меня самой. Ты не знал, Ангус и Сильвия тоже. Я путала следы, ходила кривыми путями, возвращалась. За мной не было слежки, клянусь.
— Получается, была, — настаивал Моррис. — Только подумай: вот почему те, кто следил за тобой в Лас-Крусисе, не имели ничего общего с ищейками из Денвера. За тобой шла целая стая, или она поджидала тебя. Бригада из четырех-шести человек. И они вели себя очень профессионально.
— Там была женщина в красном автомобиле-купе, — вспомнила Ева. — Может быть, я просто не обращала внимания на женщину. Или женщин.
— А как насчет портье в «Аламогордо инн»? Он ведь знал, что ты освобождаешь номер.
Ева подумала: «Этот замухрышка у стойки?» И вспомнила правило, которому ее научили в Лайне: «Лучшее часто кажется худшим». Может быть, и Рауль тоже. Альбинос Рауль, портье, парочка в купе — вот и бригада, а если верить Моррису, то еще двух она просто не заметила. А кому де Бака подавал знак, когда они выезжали из «Мотор лодж»? Неожиданно все показалось ей более вероятным. Ева посмотрела на сидевшего в задумчивости Морриса. Он оттягивал свою нижнюю губу указательным и большим пальцами. «А может быть, Деверо специально наводит меня на эти мысли? — подумала она. — Это действительно рождено его интуицией или он просто манипулирует мной?» Ева решила остановиться, почувствовав, что ходит по кругу и запутывается.
— Я подумаю, — сказала она. — И позвоню тебе, если что-нибудь придет в голову.
Направляясь в свой кабинет, Ева вспомнила, что сказал ей портье, когда она устраивалась в «Аламогордо инн». «Вы уверены, что вам нужна именно эта гостиница? Сразу за городом есть отели гораздо лучше нашего». Не специально ли он пытался подсунуть ей эту идею? «Нет, — сказала она себе, — это становится абсурдным. Так и с ума сойти недолго».
