Торн одновременно улыбнулся и застонал, но явно с неподдельной нежностью по отношению к говорившей, а потом повернулся к Томасу. Шарлотта довольно заинтересованно последовала за Кристабел Торн. Разговор обещал быть живым и разнообразным.
– Если бы вам приходилось слышать обо всех политических делах так часто, как мне, они бы вам отчаянно надоели, – сказала та, улыбаясь. Ее большие глаза были очень проницательны, и Шарлотта подумала, что их взгляд может произвести на застенчивого слушателя парализующее воздействие или же заставит его мямлить что-нибудь несуразное.
– Я еще никогда не была на таком приеме, – миссис Питт решила быть столь же откровенной. Это единственное, что можно было противопоставить претенциозности. – Со времени моей свадьбы я выходила в свет только по особым случаям, когда надо было…
Тут Шарлотта запнулась. Признать, что она бывала на приемах, когда этого требовали дела, которыми занимался ее муж, было бы несколько чрезмерной откровенностью даже в данном случае.
Брови миссис Торн взлетели еще выше, ей было очень любопытно, что последует дальше.
– Да?
Шарлотта все еще колебалась.
– Что вы собирались сказать? – настаивала ее собеседница. В ее взгляде не было ничего недружественного, только всепоглощающий интерес.
И Шарлотта уступила. Она уже достаточно поняла характер Кристабел – та не простит лжи, даже полуправды, и естественно предположить, что если Торну известна профессия Питта, то его жене она известна тоже.
– …когда надо было вместе с мужем быть там, где требовали его профессиональные интересы, – закончила миссис Питт, слегка улыбнувшись. – Есть такие места, где как представитель полиции…
– Изумительно! – перебила ее миссис Торн. – Ну разумеется! Вы ничего не должны мне объяснять, моя дорогая, все и так ясно и совершенно оправданно. На этот раз вы присутствуете потому, что его пригласили из-за этого несчастного дела – пропавшей африканской информации. – И на лице ее мелькнуло презрительное выражение. – Жадность может заставить людей пойти на самые отвратительные поступки… во всяком случае, некоторых. – Она поглядела на Шарлотту. – Но, пожалуйста, не огорчайтесь так, моя дорогая. Я все слышала, когда мой муж рассказывал об этом. Надо всегда быть готовыми к такой возможности. Там, где можно сделать состояние, всегда найдутся и мошенники, которые пойдут на обман, чтобы достичь своего. Но просто странно, что у людей достаточно смелости и откровенности, чтобы обращаться по этому поводу в полицию. Я это приветствую. Однако вы убедитесь, как скучен этот вечер, потому что здесь очень мало таких людей, которые говорят то, что думают.
Около них опять остановился лакей с подносом шампанского. Кристабел отклонила предложение, и Шарлотта последовала ее примеру.
– А если вы хотите познакомиться с кем-нибудь из интересных людей, – продолжала миссис Торн, – пойдемте, я представлю вас Нобби Ганн, хотя ума не приложу, что она здесь делает. – Она повернулась, чтобы увести Шарлотту, нисколько не сомневаясь в ее согласии. – Это восхитительная женщина, путешествовала на каноэ по реке Конго, или еще где-то там. Возможно, это был Нигер или Лимпопо. Одним словом, в Африке, где до нее еще никто не бывал.
– Вы сказали, Нобби Ганн? – переспросила удивленная миссис Питт.
– Да, имя экстраординарное, правда? Думаю, это сокращенное от Зенобии… имени еще более странного.
– Но я знаю ее! – быстро сказал Шарлотта. – Ей около пятидесяти, да? Черные волосы и совершенно необычное лицо. Нельзя назвать хорошенькой в обычном смысле слова, но внешность очень характерная и даже приятная.
Мимо них прошло несколько молодых женщин, они хихикали и поглядывали поверх вееров.
– Да, верно! И как вы добры к ней… – Кристабел, по-видимому, забавлялась. – Вам она должна понравиться.
– Она мне уже понравилась.
– Если не сочтете невежливым мой вопрос, каким образом жена полицейского могла познакомиться с исследовательницей Африки вроде Нобби Ганн?
– Она подруга тетушки моей сестры со стороны ее первого мужа, – начала было миссис Питт и невольно улыбнулась затейливости объяснения. – Я тоже очень люблю тетю Веспасию и встречаюсь с ней всегда, когда есть возможность.
Они были уже у подножия лестницы и проходили мимо вазы с цветами. Кристабел рассеянно приподняла юбку, чтобы та не мешала идти.
– Веспасия? – спросила она с любопытством. – Вот еще одно замечательное имя. Эта ваша тетушка случайно не леди Веспасия Камминг-Гульд?
– Да, это она. Вы тоже знаете ее?
– К сожалению, только по отзывам других. Но для меня и этого достаточно, чтобы относиться к ней с величайшим уважением. – Насмешливо-снисходительное выражение лица миссис Торн исчезло. – Она имела отношение к прекрасным начинаниям, которые привели к реформам, особенно касающимся законов о бедных и образования.
– Да, помню. Моя сестра тоже делала все возможное, чтобы помочь ей. И я очень старалась.
– Только не говорите, что вы сдались! – Эти слова звучали скорее как вызов, чем как вопрос.
– Мы отступили лишь временно, – Шарлотта прямо встретила ее взгляд. – Теперь муж Эмили избран в парламент. А меня не могут не касаться дела мужа, направленные против несправедливостей разного рода, которые я не вправе здесь обсуждать. – Она знала достаточно, чтобы ни словом не упомянуть об «Узком круге», как бы ей ни нравилась Кристабел или еще кто-нибудь. – И тетя Веспасия все еще отстаивает то или иное дело, хотя я точно не знаю, за что она борется сейчас.
– Я не хотела сказать ничего обидного для вас, – ласково извинилась миссис Торн.
Но ее собеседница лишь усмехнулась в ответ:
– Нет, хотели. Вы думали, что я занимаюсь этим просто для забавы, только чтобы заняться чем-нибудь и чувствовать удовлетворение самой собой, но что при первой же неудаче я готова отступиться.
– Да, вы, конечно, правы, – ослепительно улыбнулась Кристабел. – Иеремия мне всегда твердит, что я сама уделяю слишком много внимания общественным делам и потеряла всякую меру. Но вы хотите опять увидеться с Зенобией Ганн? Вон она, стоит наверху.
– Я бы очень хотела, – ответила Шарлотта и проследила за взглядом миссис Торн туда, где с балкона на зал взирала очень смуглая женщина в зеленом платье. Взгляд ее без особого интереса странствовал по лицам присутствующих.
Миссис Питт сразу же вспомнила ее. Они встречались в то время, когда происходили убийства на Вестминстерском мосту и когда Флоренс Айвори ожесточенно боролась за избирательное право для женщин. Конечно, серьезных шансов на успех у нее не было, но Шарлотта хорошо понимала суть и необходимость этой борьбы, особенно когда сталкивалась с результатами некоторых худших проявлений неравенства при существующем законодательстве.
– Мы тоже сторонники освобождения женщин, – прибавила она, следуя по лестнице вверх за Кристабел.
