— Пираты да, но эти подонки не трусы. Не так давно армия этих же самых гайдзинов разгромила весь Китай во второй раз просто так, в назидание, сожгла императорский Летний дворец и Пекин. Мощь их флотов и армий внушает благоговение.
— Это Ниппон, не Китай. — Огама пожал плечами, не готовый к открытому разговору и не желая раскрывать свои планы обороны Тёсю. Но он думал: мои берега скалисты и неровны, на них трудно высаживаться и их очень легко защищать, и скоро они станут неприступными, когда все батареи будут стоять на своих местах и будет закончено строительство укреплений и бункеров для моих солдат. — И мы не китайцы.
— Я полагаю, что нам нужен мир между всеми даймё, чтобы выиграть время, чтобы водить гайдзинов за нос, узнать секреты их пушек, их ружей, их кораблей и как так получается, что один грязный островной народец, их страна меньше нашей, стал самым богатым в мире и правит большей его частью.
— Вранье. Небылицы, распространяемые с целью испугать здесь тех, кто трусит.
Ёси покачал головой.
— Я думаю иначе. Сначала мы должны многое узнать, тогда мы сможем сокрушить их, сейчас мы не можем этого сделать.
— Можем. Это Земля богов. В Тёсю у меня уже есть одна пушечная фабрика, скоро будут и другие. Сацума имеет три маленьких парохода, начала строить верфь, скоро их будет много. — Его лицо перекосилось. — Мы можем разгромить Иокогаму и этот флот, а к тому времени, когда сюда придут другие, мы будем готовы.
Злобность и сила его ненависти поразили Ёси, но он скрыл своё удивление, втайне ликуя, что разожженный им огонь выгнал наружу ещё одну слабость, которую он мог использовать.
— Я согласен. И я всегда говорю то же самое. Вот видите, Огама-доно, — сказал он, словно испытал огромное облегчение, — мы думаем об одном и том же, хотя, возможно, с разных позиций. Мы раздавим их, но со временем, мы должны сами выбрать нужный момент, получить их знания и позволить им самим предоставить нам средства заклепать их пушки и их головы. — Его голос стал тверже. — Через год мы с вами будем контролировать Совет и бакуфу. Через три или четыре мы сможем купить много ружей, пушек и кораблей.
— А чем платить? Гайдзины алчны.
— Один способ — это уголь для их кораблей. Другой — золото. — Ёси посвятил его в свои замыслы относительно новых рудников.
— Умно, — сказал Огама, губы его искривились в странной усмешке. — В Тёсю у нас есть уголь, железо и дерево для кораблей.
— И уже одна оружейная фабрика.
Огама рассмеялся хорошим смехом, Ёси рассмеялся вместе с ним и понял, что сделал большой шаг вперед.
— Верно, и мои батареи становятся сильнее с каждым месяцем. — Дождь усилился, Огама поправил накидку и добавил многозначительно: — Как и моя решимость открывать огонь по вражеским кораблям, когда я пожелаю. Это вся ваша информация, Ёси-доно?
— На данный момент. Позвольте дать вам совет немного ослабить хватку на проливе — вы в любом случае можете играть с ними, как кошка с мышкой. Да, на данный момент у меня все, но как союзнику вам будут передаваться самые разнообразные сведения, которые получают только люди особо привилегированные.
— Как союзник я и ожидаю получать привилегированную информацию. — Огама кивнул, наполовину в ответ собственным мыслям. Он оглянулся на Басухиро, потом передумал советоваться с ним — Ёси прав, подумал он, вожди должны иметь свои секреты. — Мы поговорили достаточно. Кацумата: я спросил цену. Нападение общими силами сегодня ночью.
— А что предложил бы очень близкий и ценимый союзник?
Огама потянулся, чтобы прогнать тянущую боль из напряженной шеи и плеч, ожидая этого вопроса — несмотря на всю его браваду и бахвальство, он был далеко не дурак. Времени довольно, чтобы внести изменения в любое предложение, подумал он, хотя ни один из нас не унизится до того, чтобы потерять лицо и начать торговаться, как презренные торговцы рисом в Осаке.
— Вы можете поставить своих людей охранять Врата на один месяц, по двадцать человек только на каждые из шести Врат, две сотни моих людей будут расположены поблизости, — Огама улыбнулся, — не настолько близко, чтобы это было оскорбительно для вас. Любой, кто входит и выходит, будет получать разрешение от вашего офицера, охраняющего Врата, как это и положено, который предварительно и без шума посоветуется с моим… моим связным офицером, прежде чем разрешения будут выданы.
— Посоветуется?
— Посоветуется, как это и должно быть между почтенными союзниками, чтобы можно было легко прийти к обоюдному согласию. — Безмятежная улыбка исчезла. — Если больше двадцати ваших воинов появятся у Врат, мои люди займут их и все договоренности отменяются. Согласны?
Выражение глаз Ёси стало будничным. К чему угрозы, и так ясно, что любая попытка обмана как с той, так и с другой стороны разом положит конец всем договоренностям.
— Я бы предпочел сорок человек на каждые Врата — мы можем обговорить детали, как поменять стражу, не создавая проблем, и я буду владеть Вратами до тех пор, пока сёгун Нобусада и принцесса Иядзу остаются во дворце.
Огама заметил перемену.
— Сёгун Нобусада, да. Но не принцесса Иядзу, которая… которая может остаться внутри навсегда, а? Сорок? Очень хорошо, сорок на каждые Врата. Разумеется, её брат, Сын Неба, не станет пересматривать свой меморандум, свою просьбу ко мне взять на себя защиту Врат от его врагов.
— Сын Неба есть Сын Неба, но я сомневаюсь, чтобы такая отмена последовала, пока войска сёгуната осуществляют своё историческое право.
Огама тут же сбросил маску.
— Давайте мы с вами оставим весь этот вежливый обмен колкостями и скажем все как есть: я соглашусь на сохраняющее вам лицо урегулирование вопроса о Вратах в обмен на Кацумату и все остальное — ваши люди станут почетной стражей, вы можете выставить там свои знамена, и я согласен со многим из того, что вы говорили, да, со многим, но я не прекращаю свою борьбу против «исторических прав», против сёгуната или против бакуфу… — он замолчал и, поскольку он действительно хотел получить то, что ему предлагалось, сделал ещё одну уступку, — … против нынешнего сёгуната и бакуфу, Ёси-доно. Пожалуйста, извините мою прямоту, было бы хорошо, если бы мы стали союзниками, я не ожидал, что это окажется возможным или что я смогу согласиться на какие-то из ваших предложений.
Ёси кивнул, стараясь не выдать своего ликования.
— Я счастлив, что мы можем достичь согласия, и скажу вам с такой же прямотой, мы можем договориться о больших изменениях и о маленьких. Например, — добавил он небрежно, — если бы такой меморандум поступил от императора, он оказался бы подложным.
Теперь улыбка Огамы была искренней, и он почувствовал, что достиг идеального компромисса.
— Хорошо. А теперь Кацумата.
Нападение на дом, где скрывались сиси, началось за несколько часов до рассвета. Внезапность была полной. Кацумата, все его ближайшие помощники и другие были внутри. И Сумомо.
