— Что бы вы не решили, это теперь ваше, без всяких условий, — сказала она, положившись на его широко известное чувство чести. — Что же касается всего остального, если вы поможете мне, Эдвард, — она подняла на него глаза, и что-то восхитительное шевельнулось внутри него, — вы также заслужите мою признательность, мою неумирающую признательность, навсегда.
Джейми сидел на татами в доме сёи без башмаков, скрестив под собой ноги, Хирага — напротив него. Во главе стола, где стояли саке и чай, сидел сёя.
Вот уже целый час или даже больше Джейми отвечал на вопросы и задавал их; Хирага переводил, раздумывая над незнакомыми словами, требуя объяснить подробнее, чтобы до конца все понять. Джейми устал, не из-за времени, проведенного здесь, оно явилось захватывающим и желанным отдохновением от всех других его бед и забот, но из-за того, что для них-то, казалось, и нет никакого решения. Он был расстроен отказом сэра Уильяма уступить в споре о похоронах, хотя прекрасно понимал министра — на его месте он поступил бы так же. Бедная Анжелика, бедный Малкольм, бедный «Благородный Дом». Даже чертову Тесс, и ту жаль.
Что-то должно надломиться. Это не будет Крошка Вилли. Это должна быть Анжелика — ни она, ни кто-то ещё ничего уже не могут сделать. На этот раз, я думаю, она не выдержит.
Так просто, как только мог, он изложил свои соображения по поводу совместного предприятия: сёя и его люди поставляют товары по консигнации, о которой они договорились, Джейми поставляет европейскую технологию, шестимесячная отсрочка платежа, которая даст время реализовать товары и вернуть деньги обратно или повторно вложить их в товары массового производства, которые они, в ответ, посоветуют совместному предприятию ввозить в страну. Это привело к обсуждению количеств, затем к разговору о методах массового производства, которые могли бы сделать их всех богатыми.
— Сёя спрасываит: что стоит васа масына для массовый произвоства?
— Это зависит от того, что эти машины должны изготавлять.
— Дзами-сама, он спрасываит вас, паза'руста, вы говорить, какой товары де'рать, стобы продавать в Анг'рия. Не сейчас, через три дни, паза'руста. Если сёя сог'расный, мозет, де'рать акционерный компени и привозить масына для массовый произвоства в Ниппон.
Джейми улыбнулся.
— Налаживание массового производства изначально очень дорого обходится, машины и фабрика. Это не такое совместное предприятие, как я предложил. Мне никак не удастся раздобыть столько денег.
— Дзами-сама, васа нет ва'рноваца, нет ва'рноваца про деньги. Гъёкояма мозет Эдо купить-продать, ес'ри хочит. — Хирага хмуро улыбнулся, увидев, как Джейми заморгал глазами. — Сёя б'раго-дарит вас, и я б'рагодарит вас. Паза'руста, через три дни, вы говорить, что де'рать и какой цена. Я провозаю вас домой.
— Спасибо, это не нужно.
Хирага поклонился, сёя поклонился, Джейми так же поклонился в ответ и вышел на свежий вечерний воздух.
— Чай, господин? — предложил сёя.
Хирага согласно кивнул, готовясь уйти. Ему были нужны ванна и массаж, но он был доволен собой: дело сделано, осталось только получить три коку как предполагаемую плату для Джейми Макфея.
Сёя распорядился подать свежий чай. Когда прислужница вышла, он сказал:
— У меня есть кое-какие новости. С почтовым голубем, Отами-сама, о правителе Ёси и о тех сиси, о которых вам, возможно, захочется услышать.
— Прекрати играть в игры со мной! Конечно, я желаю услышать. — Теперь, когда они с сёей остались наедине, Хирага, не заметно для себя, снова стал надменным самураем. — Что за новости?
— Произошло новое покушение на князя Ёси.
— Он мертв? — с надеждой спросил Хирага.
— Нет, Отами-сама, вот, пожалуйста, прочтите сами. — С притворным смирением сёя протянул ему листочек бумаги, тот же самый, который он до этого показывал Райко и Мэйкин: «Попытка покушения на князя Ёси на рассвете в деревне Хамамацу провалилась. Сиси-одиночка убит его рукой. Госпожа Койко также погибла в общей схватке. Передайте дому Глицинии нашу глубокую печаль. Подробности сразу же, как только возможно».
Хирага прочел послание и охнул.
— Когда это случилось?
— Пять дней назад, Отами-сама.
— Больше ничего?
— Пока нет.
Когда он читал послание, ему показалось, что боль в голове стала ещё сильнее, мысли перепутались. Койко мертва, ещё один сиси мертв! Кто? Если она мертва, то как же Сумомо?
— Ты уже сообщил в дом Глицинии?
— Да, Отами-сама.
— Что сказала Мэйкин?
— Она была вне себя от горя, Отами-сама, естественно.
— Что ещё тебе известно, сёя?
— То, что имеет значение для вас и сиси, я скажу вам.
— Что ты знаешь о Кацумате и Такэде?
— По слухам, господин, они по-прежнему направляются в нашу сторону, как, предположительно, и князь Ёси.
— Когда он возвращается? Он теперь изменил свои планы? — спросил он, чувствуя, как кружится голова. Если Койко погибла в этой схватке, было ли это случайно или Ёси обнаружил, что нити от Койко тянутся к нам, как и от Мэйкин тоже. — А?
— Я не знаю. Может быть, дней через восемь, Отами-сама. — Сёя внимательно изучал встревоженное лицо Хираги и думал про себя: да, этому юноше есть о чем тревожиться, ибо ясно, что он в большой опасности, но, и-и-и-и, как велика его ценность! Я согласен, что он наше национальное сокровище или должен им быть. Совмесный приприятий — богоданная идея! С завтрашнего дня мой сын отправится работать с этим гайдзином Дзами, станет учить варварский язык и обычаи, и тогда мне уже не будет нужен Хирага, который не представляет собой ничего, кроме прямой угрозы для меня, и, прошу прощения, обречен. Как и все мы, если только мы не проявим очень глубокий ум.
— Отами-сама, вокруг нас происходят большие передвижения войск.
— Э? Что за передвижения?
— Бакуфу послали подкрепления на три ближайшие к нам придорожные станции на Токайдо. Кроме того, пятьсот самураев перекрыли дорогу к северу и к югу от нас. — Капелька пота скользнула вниз по его щеке. — Тайро Андзё запер нас, как в коробе.
Хирага выругался и тоже ощутил гнетущее беспокойство.
— Что слышно, сёя? Он что, собирается напасть на нас здесь?
— Как бы я хотел это знать, Отами-сама. Может быть, если вы скажете Тайре про войска, это поможет выяснить, что замышляют гайдзины.
— Они обстреляют Эдо из пушек, любому дураку это известно. — Хирага почувствовал дурноту при мысли о неизбежной победе гайдзинов, хотя она и сослужит сонно-дзёи небывалую службу. — Тайра ничего не может сделать, чтобы предотвратить… — Его сердце провалилось на миг, и он замолчал.
— Кроме, Отами-сама?
