– В моей жизни нет места детям. – На ресницах Берта заблестела вторая слеза. Она медленно скатилась по щеке. – Вы понимаете? Когда я отсюда выберусь, мне предстоит много работы… Моей работы. Вы немец?
– Я говорю по-немецки.
– Но с американским акцентом. – Берт прикрыл рукой пах, словно ожидая удара. – Похороните меня рядом с голубыми цветами. – Он скорчился. Боль от неосторожного движения заставила его застонать. Он потерял сознание.
Нед долго смотрел на него. Он потрогал горячий лоб Берта и пошел искать медсестру.
Пожалуй, игра посторонних еще более жестокая, чем игра своих.
* * *
В воскресенье вся Темза покрыта снующими лодками. К шести утра несколько ранних пташек, направлявшихся вверх по течению, подплыли к шлюзу у Темпла, ниже Хинли.
Они и нашли Шамуна.
Ночью его тело плыло вниз по реке среди островков и тростника. Оно зацепилось за верхний створ шлюза. Через шлюз ночью никто не проходил. Когда лодки прошли створ, около одной из них, восемнадцатифутовой моторки под названием «Унда Овадрафт», показалось бледно-голубое, в синяках и ссадинах, лицо Шамуна. Его увидела жена хозяина лодки. Ее крик остановил всех.
К дому шлюзового мастера в Темпле, где был телефон, можно было подъехать на машине только у близлежащей фермы. Поэтому Паркинс взял полицейский катер в Хинли. Он и Нед Френч стояли на корме длинной, с низкой осадкой лодки, прокладывавшей себе дорогу вниз по течению среди хлынувшего потока частных лодок. Шлюз в Темпле закрыли на время расследования, поэтому лодки все прибывали.
– Мы пропустили что-то интересное? – крикнул кто-то с одной из лодок.
– До черта, паршивый осел, – пробурчал тихо Паркинс, тогда как на лице у него застыла успокаивающая улыбка.
Нед молчал. Траурные стереотипы не приходили в голову. Он смотрел, как терпеливо ждали маленькие лодки и большие яхты, пока мимо шел полицейский катер. Полицейский констебль, стоявший на носу, посылал окружающим сдержанные проклятья.
– И вы зовете себя мореплавателями, – ухмыльнулся, глядя на них, Нед. – Только забиваете реки Англии своими посудинами.
– Мы нация мореплавателей, – сказал Паркинс, повернувшись к Френчу и слегка поморщившись. – Все в порядке, полковник?
– Великолепно, – ответил Нед. – Еще далеко?
– Уже совсем рядом, если только эти тупицы нас пропустят.
Нед сомневался, что все сохранится в полном порядке под охраной одного полицейского констебля. Он полагал, что Шамуна уже выловили из воды и положили в каком-то тихом уголке, накрыв простыней. Тогда процедура опознания была бы точно такой же, как когда-то во Вьетнаме: откинули покрывало, взглянул в мертвое лицо, кивнул, лицо снова закрыли. Вошел и вышел. Ударил и убежал.
Но здесь все было по-другому. Тело Шамуна все еще покачивалось на воде среди речного мусора, собирающегося за ночь у закрытого шлюза: это пена от моющих средств, желтоватая и неприятная на вид, апельсиновые корки, окурки, перья лебедей, использованные презервативы. И среди всего этого капитан Морис Шамун. Лицом вверх, широко открытые глаза смотрят на начальника. Утро прекрасного солнечного дня.
Нед свесился с борта, чтобы подсунуть руки под плечи Шамуна. Тело было ледяным, негнущимся, скользким. Огромная плотина поблизости издавала непрерывный шипящий гул.
– Помогите ему, – приказал Паркинс констеблю из Хинли, молодому и не слишком крепкому парню.
Полицейский ухватил тело Шамуна за ноги, и вместе с Недом они с трудом втащили его на катер. При этом Нед почти обнял тело и прижал его к груди, чтобы оно снова не упало в воду. Где-то рядом рвало от отвращения ребенка или женщину.
Они положили тело на деревянное дно катера. Вода, падающая с плотины, продолжала шуметь. Шамун смотрел прямо в глаза Неду. Соприкосновение было близким и ледяным, как нутро холодильника.
Нед почувствовал, что у него подгибаются колени. Он так тяжело плюхнулся на скамью у борта, что катер качнуло и он зачерпнул грязь из Темзы. По воде заскользил к ним любопытный лебедь, но потом шарахнулся в сторону и поплыл прочь.
– Да, – сказал Нед еле слышно Паркинсу. – Это капитан Шамун.
– Я так и думал. Бедняга!
Во вскрытии не было необходимости. Шамун не утонул. По пути в Хинли, где их ждала «скорая помощь», они поняли, что убили его большим гаечным ключом, след от которого походил на рану, полученную в автокатастрофе.
Нед решил, что это ключ из фургона фирмы по обслуживанию торжеств, но не сказал об этом Паркинсу, хотя тот, вероятно, пришел к такому же заключению. Нед чувствовал себя очень одиноко, пока катер, неся свой траурный груз, медленно полз вверх мимо заглушивших двигатели лодок. Мало-помалу движение лодок возобновлялось.
Ему казалось, что ранили его, что это он был за рулем серо-коричневой машины. Именно он возвращался в Лондон с эффектной информацией, именно его машину столкнули с дороги и именно его отделали так профессионально, но в такой спешке, что даже не позаботились как следует замаскировать убийство.
Нед знал, что Паркинс хотел бы поговорить об этом, но у него самого желания разговаривать не было. Ударить и удрать. Причина и следствие. Сегодня он видел еще одни застывшие глаза. Они не были такими, как у Викофа, но ведь и мясник был другой. Мясо доходит до кухни, когда над ним уже поработал мясник.
– Правильно? – спросил он, ни к кому не обращаясь.
Паркинс выждал немного, кашлянул.
– Я полагаю, – начал он чуть торжественно, потому что говорил о человеке, которого он почти не знал, – вы сообщите его семье?
– Да.
– И конечно, можно не говорить, что означает это происшествие для вашего сегодняшнего приема?
– Можно.
– Я бы его отменил. Развернул бы гостей и отправил их по домам. – Пауза. – Он был хорошим парнем? Я его мало знал.
Нед кивнул.
– Да, я хочу сказать… – Он сделал неопределенный жест рукой. – Мы иногда расходились во взглядах. – Он умолк и начал покачивать головой из стороны в сторону.
– Если это может утешить вас, полковник, я обещаю, что мы найдем сволочей, которые сделали это.
– Да.
– И они за это заплатят.
– Да? – Лицо Неда ничего не выражало. – В этом я надеюсь на один-два шага опередить вас.
* * *
Машина Спецотдела без опознавательных знаков быстро неслась по дороге М4 в Лондон. По почти пустым автотрассам она проскочила Слау и Хитроу. Сзади в черном «ровере» сидел Нед; он только что закрыл глаза. Нед испытывал беспредельное одиночество, хотя рядом были водитель, охранник и Паркинс, делавший пометки в маленьком, прошитом спиралью блокноте.
Я один, сказал он себе. Командир, идущий в бой без адъютанта. Все планы лежали в сейфе Шамуна. Именно Шамун продумал всю операцию, договорился о прикрытии с вертолетов, о снайперах, о группе электронного поиска…
