Та ее часть, которая не была преданной и сердобольной женой, все еще кипела от злости. Дейв и в самом деле прекрасно бы обошелся без нее, если бы она отправилась в круиз. Как только дело касается болезни, мужчины превращаются в младенцев. Он лежал здесь, стонал, звал ее, просил подать ему то сок, то бульон... в то время как ее подруги.... Пока ее подруги...
Коктейли на фоне заката, думала она. Воспоминания. И вода, вода, вода и солнце, ее родная стихия. Джен представляла, как она блаженствовала бы, предаваясь безделью и пьянея от атмосферы тропиков. Там незачем наряжаться, чтобы присутствовать на нудных обедах, как во время съезда дантистов на Гавайях, куда она поехала вместе с Дейвом. Можно просто валяться, дурея от ничегонеделания, как это было, когда они, семнадцатилетние, развлекались на полную катушку. Дженис позволила себе соскользнуть в прошлое и вспомнить, как их четверка шаталась от Пепе Тако стэнд мимо кладбища Всех Святых до находящегося поблизости Миллер Медоу, чтобы посветить фонариками на какую-нибудь целующуюся там парочку. В конце концов они взгромождали свои задницы на столики для пикников в Кастард ласт стэнд (неужели тогда никто еще не слыхал о политкорректности?), а на их лица падал зелено-розовый свет неоновой вывески. И еще школа. Оливия и ее дважды подвернутая на талии форменная юбка (чтобы сделать ее короче) и сапоги на шпильках. Трейси и ее мешковатый мужской свитер до колен (положенного по уставу синего цвета) с закатанными до локтей рукавами. Холли и ее черная помада.
Как жутко они тогда выглядели! Словно ожившие персонажи из безнадежно устаревшего фильма ужасов.
И как круто это все было!
Наверное, ее подруги сейчас в Гренаде. Ходят по магазинам, скупая испанские побрякушки, ювелирные украшения ручной работы и необлагаемые налогом духи.
Сволочи.
Она набрала номер Трейси. Не отвечает. Она хотела оставить ей сообщение, густо пересыпанное словами из трех букв, но автоответчик тоже не сработал. Собирая простыни, Дженис включила канал «Погода». Тропический ураган Ева двигался через Карибское море. К концу недели он должен был обрушиться на Техас. Но они уже на суше, так что все в порядке. Надо будет позже еще раз включить этот канал. По сути, единственное, что их беспокоило, это маловероятный оборот событий, при котором они попадали в ураган, находясь в открытом море.
Ее окликнула Эмма. Она искала свой двойной топ.
— В сушилке! — крикнула Дженис.
— Мне надо выходить! — возмутилась Эмма. — Неужели здесь никто, кроме меня, ничего не может сделать? Я уже потратила половину своих каникул, подавая папе лимонад.
— Послушай, через десять минут он будет в твоем распоряжении, — устало ответила Дженис. — Выведи Набса.
— О Господи! Я только что спрашивала, неужели никто ничего не может сделать... Александра, мама сказала вывести собаку!
— Я сказала тебе, а не твоей сестре. Я собираюсь пригласить сегодня к обеду дядю Джима и Теда, поэтому, если тебя не затруднит, застели свою постель. Я приготовлю бефстроганов. Тебя это устроит?
Эмма промчалась мимо нее, натягивая по очереди белый, а затем черный топы.
— Ты и сама могла бы погулять с собакой, мама. Я серьезно. Ты все равно прыгаешь на этой ерунде и никуда не идешь.
— Это моя ерунда, а это твоя собака, Эмма Роуз! Пожалуйста, быстрее... если Набс опять наделает на ковер после того, как я всю неделю провела на нем со Spot Shot...
— Боже мой! — фыркнула Эмма. — Набс! Ко мне! Пошли немного побегаем. Я уже не справляюсь со стрессом. Боже!
Дженис принесла белье в гостиную и опять села на диван. Она позвонила на работу Дейву.
— Дейв? Как дела? — поинтересовалась она, когда муж снял трубку.
— Чувствую слабость, — ответил он, — с меня хватит и полдня. Ты была права. Я не должен был так быстро выходить на работу. Мне кажется, я вот-вот упаду.
— Так и должно быть. Ведь пока прошла только неделя. Все это последствия общего наркоза. Дорогой, я хочу, чтобы ты оказал мне услугу. Перед тем как уйти с работы, позвони своему знакомому метеорологу с пятого канала. — Дейв поставил фарфоровые коронки всем, начиная с местных газетчиков и заканчивая аутфилдерами из Уайт Соке. Он должен успеть познакомить со своими знаменитыми пациентами девчонок, пока они еще слишком юны, чтобы смущаться в их присутствии. Это можно будет сделать на каком-нибудь автошоу или открытии очередного автосалона.
— Что случилось? — спросил Дейв.
— Меня беспокоит тропический ураган Ева. Меня беспокоит, куда запропастились Трейси и девчонки.
— Девчонки, — выразительно повторил Дейв.
— Как ты называешь своих инструкторов по гигиене зубов, Дэвид?
— Э-э, прости, — тут же сказал он.
— Я уверена, что с ними все в порядке, — продолжала Дженис. — Но меня удивляет то, что Трейси мне не позвонила. Я хотела бы узнать некоторые подробности об этом урагане в Карибском море. Гренада — это ведь уже Карибское море? Или Атлантический океан?
— Я чуть не провалил экзамен по географии. Спроси у Эммы.
— Но ведь твоему другу нетрудно будет сделать один телефонный звонок?
— Я перезвоню тебе минут через пять, — сказал Дейв. — И знаешь, не стоит пока говорить об этом Эм и Алекс. Не пугай их. Скорее всего, ничего страшного не произошло. Так ведь? Но, чтобы успокоить тебя, я сделаю это прямо сейчас.
Он перезвонил Дженис через двадцать минут.
— Там все тихо, Джен. Можешь успокоиться.
Дженис начала пробежку на своем тренажере и попыталась расслабиться. Но расслабиться у нее не получалось, впрочем, как и заставить стрелки на кухонных часах вращаться быстрее, чтобы ускорить появление Трейси в ее доме. Они будут пить кофе, и Трейси по привычке начнет пилить Дженис, чтобы она купила себе беговую дорожку. Эта ерунда, на которой бегает Дженис, угробит ей колени.
Холли думала, что уже, должно быть, полночь. У нее не было часов, но свет маленького карманного фонарика явно начал тускнеть.
Лежа на животе, она из последних сил пыталась не обращать внимания на невыносимую боль в ноге и сосредоточиться на замке. Она долбила его до тех пор, пока ручка замка наконец не обломилась. Но сам замок по-прежнему был заперт. Если она начнет колотить по нему сильнее, на палубе это услышат и догадаются, что здесь есть кто-то еще. Длинным гвоздем она принялась ковырять внутри замка. Бесполезно. Ничего не щелкает, не скользит, не отодвигается.
И тут она услышала музыку.
Что это? Музыка была громкой. Работающий на батарейках CD-плеер. С чего это они включили кантри? Если это сигнал ей, она не имела ни малейшего представления, что он означает. Сквозь щель под дверью она видела, как мужик с грязными руками грубо сорвал с Оливии лифчик и как та сжалась. Не нужно быть доктором наук, чтобы понять что следующая — Кэмми. Холли решила, что музыка предназначалась для того, чтобы заглушить шум от ее возни. Она порылась в ящике с инструментами Ленни и нашла маленький ломик. Размахнувшись, насколько ей позволяло ограниченное пространство, в котором она находилась, она с силой ударила по замку острием. Безрезультатно. Она ударила еще раз. Кажется, он зашатался.
