Эти слова подействовали, и Джейн Колтрейн позволила себя увести. Фэйт сделала глубокий вдох, затем медленно выдохнула.
Родерик весело посмотрел на Фэйт.
— Кажется, я слышал угрозу в последних словах миссис Хьюз, — сказал он. — «Перестанут общаться» звучит угрожающе, правда?
Он дал Фэйт время прийти в себя, и она была благодарна ему за заботу. Девушка с трудом изобразила улыбку.
— Что ты собирался сделать, когда стал передо мной? Ударить женщину?
— О, до этого бы не дошло. — Он поднял бокал с красным вином. — Я взял его с подноса официанта. Еще одно слово этой гарпии закончилось бы несчастным случаем для ее платья.
Фэйт тихо засмеялась, но это был нервный смех. Она прекрасно понимала, что все вокруг шептались о ней. Этого и следовало ожидать. Она была вовлечена в две ужасные сцены: одна с Дорой Уинслет и вторая — с Джейн Колтрейн.
Родерик поставил недопитый бокал вина на поднос проходившего мимо официанта.
— Пойдем, Фэйт, — сказал он. — Его Величество сказали, что я должен отвести тебя к тете Марии, это я и собираюсь сделать.
— С каких пор ты выполняешь распоряжения Джеймса?
Он скорчил гримасу:
— С тех пор, как он превратил меня в котлету во время наших импровизированных соревнований по борьбе.
Она наклонила голову, чтобы получше рассмотреть брата Джеймса, и поняла, что ей нравится этот трудный юноша, хотя они и познакомились недавно. Он был похож на молодого Джеймса; кроме того, когда брата не было рядом, манеры Родерика были лучше и он чаще улыбался. Если он обладает хотя бы крупицей амбиций Джеймса, то далеко пойдет.
Молодой человек поймал ее взгляд и приподнял бровь.
— Я подумала, — объяснила Фэйт, — что ты похож на Джеймса больше, чем тебе кажется.
Он поднес руку к сердцу.
— Ты и в самом деле знаешь, как ранить парня, не так ли?
Но она не отступала.
— Ты восхищаешься им, правда?
Его красноречивые брови поползли вверх.
— Кем, Джеймсом? — скептично переспросил он.
Фэйт кивнула.
— Почему ты так решила?
Она поднесла руку к лицу и ухмыльнулась.
— Думаю, я ясновидящая.
И тут вернулся Джеймс. Его голос был сердитым.
— Твоя подруга Лили, — сказал он, — не позволила мне сказать даже слово этой девчонке. Она запихнула ее в экипаж, на том дело и закончилось. — Он посмотрел на Фэйт, и его голос смягчился: — Это было то еще испытание для тебя, да? Давайте найдем тетю Марию и выразим соболезнования семье, после этого мы сможем уйти.
У Леди Коудрей было такое же намерение. Она стояла в очереди перед ними. Посмотрев на нее, Фэйт вспомнила свой разговор с ее светлостью и рассказала Джеймсу, почему та столько лет хранила дневник у себя, не пытаясь расшифровать его.
— Думаю, это доказывает ее истинный мотив, — заключила Фэйт. — Она не хотела обидеть жену своего любовника.
— Не оправдывай ее, — предупредил Джеймс. — Подозрения ни с кого не сняты.
Он думал о Доре Уинслет.
Глава 21
Во время недолгой поездки домой Фэйт старалась вести себя так, как будто ничего не произошло, но, поскольку тетя Мария была обеспокоена, ей пришлось кое-что рассказать. Фэйт сказала лишь, что одна из ее учениц заболела и должна была вернуться в школу.
Погрузившись в молчание, Фэйт краем уха прислушивалась к разговору в экипаже. Ей казалось, что эти похороны навсегда запечалятся в ее памяти. Они не уступали оперетте Гилберта и Салливана, только те рассмешили ее. От этой же мелодрамы ее бросало в дрожь.
Что-то, сказанное тетей Марией, привлекло внимание Фэйт, и она подняла глаза.
— Вы сказали, что кто-то забрался в комнату Роберта?
Тетя Мария кивнула.
— Так сказала мне его мать. Его отец зашел туда, чтобы взять что-то, и обнаружил беспорядок в комнате.
— Когда это было?
— Позавчера. Ничего не пропало, насколько известно мистеру Денверсу, но он все равно вызвал полицию.
Фэйт посмотрела на Джеймса. Тот кивнул, затем заговорил:
— Аластар Добин рассказал мне об этом. По его словам, полиция считает, что преступнику якобы нужна была какая-то вещь Роберта и он надеялся получить ее, поэтому заманил Роберта в сарай для лодок. Когда он ее не получил, то убил Роберта, а потом забрался в его комнату на Ридер-стрит.
В разговор вмешался Родерик:
— У него всегда была куча денег. По крайней мере, всякий раз, когда я встречал его.
— И мы все знаем, где это было, — угрюмо заметил Джеймс.
Юноша вызывающе улыбнулся ему.
Тетя Мария вернулась к тому, что больше всего ее интересовало.
— Миссис Денверс не упоминала о деньгах, да она бы и не сказала, правда?
— Почему вы так считаете? — спросила Фэйт.
— Это бы повлекло слишком много вопросов, например, где он взял их. Всем известно, что не от отца. Старик Денверс тот еще скряга.
Родерик добавил:
— Ну, ни в карты, ни на скачках он не выигрывал. — Он посмотрел на Джеймса, но на этот раз уже не дразнил его. — Я знаю, что он много проигрывал за карточным столом, но всегда отдавал долги.
— Может быть, — сказала тетя Мария, — он продавал семейное серебро или украшения матери.
Джеймс и Фэйт обменялись быстрыми взглядами. Их посетила одна и та же мысль: возможно, кто-то платил ему за оказанные услуги.
Приехав домой, первое, что сделала Фэйт, после того как переоделась, — это навестила Маргарет. Она нашла ее, пойдя на звук детского смеха в желтой гостиной. С ней была Гарриет; они сидели за маленьким столом и играли в карты. Обе посмотрели на девушку, когда та вошла, и Маргарет сразу же приняла виноватый вид.
— Чувствуете себя лучше? — спросила Фэйт.
Только когда она улыбнулась, Маргарет перестала выглядеть виноватой. Она слегка пожала плечами.
— Как видишь, я магическим образом выздоровела. — Они обе засмеялись. — Не присоединишься к нам?
— Да, давай! — умоляюще сказала Гарриет. — Маму невозможно научить играть в карты.
Фэйт посчитала, что поступит неучтиво, если откажется. Кроме того, она испытывала столько разных эмоций, а присутствие Маргарет, как открыла для себя девушка, действовало на нее успокаивающе.
— Спасибо, — сказала Фэйт, — я с удовольствием.
Она приставила к столику стул. Гарриет начала раздавать карты.
— Должна предупредить тебя, — обратилась она к Фэйт, — что я хорошо играю, поэтому не поддавайся из-за того, что я ребенок.
