Далеко в глубь дома Магистр заводить меня не стал, ограничившись третьей или четвертой дверью в ряду. Я послушной тенью скользнула следом за ним в помещение. Комната оказалась не очень большой, но светлой. Вдоль стен тянулись книжные полки, уставленные всякой всячиной. Помимо них в помещении было не так уж много мебели: широкий письменный стол и два кресла, одно, высокое и мощное, возвышалось над столом, второе, обшарпанное, небрежно стояло у полок. Создавалось впечатление, что его использовали вместо стремянки, когда доставали книги сверху.
— Так о чем ты хотела поговорить? — поинтересовался Магистр, неспешно пересекая комнату.
— Я хотела понять, зачем вам все это.
— Мне казалось, что в прошлый раз мы закончили с этой темой.
— И все-таки я не понимаю. Вы ведь вложили столько времени… столько сил…
— А я никуда не спешил. Если хочешь получить по-настоящему уникальный результат, то спешка неуместна. Она лишь все испортит.
— Но это же были живые люди. И они верили в вас!
— Они не верили — подчинялись, слепо вручая свою свободу кому-то другому. Чем же тогда они отличаются от тупой скотины? Или сейчас ты начнешь защищать права своего сегодняшнего обеда? — насмешливо фыркнул мой бывший хозяин.
— Народ существует до тех пор, пока жив его король. Без правителя любая горстка людей, любое их объединение по сути своей лишь толпа, — негромко произнесла я, озвучивая слова, прочитанные когда-то давно в одном из трактатов мыслителей. Магистр всегда любил такие вещи, а я приобщалась к ним из любви к нему, чтобы иметь больше возможностей сесть и поговорить.
— Заметь, это ты сказала, не я, — довольно кивнул мужчина.
— Мы разные смыслы вкладываем, обозначая роль правителя. В вашем понимании он — хозяин всего и вся. В моем лишь талантливый управитель, грамотно направляющий энергию окружающих в мирное русло. Я признаю, что без централизованной власти не может быть государства, но и без народа не может быть правителя.
— Ты слишком наивна. А ведь я был уверен, что научил тебя правильно думать.
— А разве можно думать неправильно? Я считала, что мыслительный процесс результат работы накопленного опыта и знаний. И все различия мнений происходят именно из разницы в полученной за время твоего существования информации.
— То есть будешь стоять на своем? Наивно верить в счастливое будущее для всех и каждого?
Я промолчала, но, возможно, это мое молчание сказало ему больше иных слов.
— Так не будет этого! Кто-то всегда будет завидовать кому-то. Не обязательно причиной служат материальные блага, куда больше неприятия вызывают в душе изначальные различия. Почему он должен жить в разы дольше, чем я? Почему его умения полезней? Почему у них такие прекрасные золотые локоны, а мне приходится тратиться в салонах ради невразумительного блеска? Пока существуют различные расы — так все и будет. Одно дело, если бы мы разнились лишь по внешним признакам (хотя и это немало, не спорь), но совсем другое, когда от принадлежности к той или иной расе зависит продолжительность жизни. Эльты живут в среднем вдвое больше. Но чем они лучше? Выходцы из благородных домов и маги живут дольше, чем лишенные способностей простолюдины. По какому праву? Арды — такие мудрые и великие! — никогда не стареют. Почему?!
Я наконец поняла. Невольно крутанув на запястье металлический браслет, я с искренней жалостью посмотрела на того, кем когда-то безмерно восхищалась и кого слепо любила.
— Так все эти эксперименты вы проводили с целью сблизить все расы? Прийти к каким-то усредненным значениям?
— Не к усредненным, нет. К идеальным. Дар от драэков — он сильнее и полезнее. Продолжительность жизни и отсутствие признаков увядания от ардов. Внешняя красота и изящество эльтианов. Выносливость и умение адаптироваться к новым условиям от людей. Мне всегда казалось, что при нашем уровне науки это не должно стать слишком сложной задачей, но все оказалось не так уж и просто…
— И все-таки Райно появился.
— Да. Но он не идеален. Магический дар слабый, смазанный. Внешность чисто человеческая, без каких-либо привлекательных черт. Драэкское наследие, казалось, и вовсе не пробудилось, но каменный страж его принял…
— Потому что оставленным ардами обелискам все равно, как выглядит представитель рода или каковы его магические способности. Они оценивают по иным критериям. А единственное необходимое условие оказалось выполненным — кровь в вас текла одна.
— Это по каким же таким критериям они оценивают?
— Мысли. Чувства. Потаенные желания. Именно исходя из этого выбирается узор, впоследствии проступающий сквозь кожу. И думается мне, что вы никогда не были наследником клана Драэк. Даже когда оказались последним в роду. Рискну предположить: ту грызню за власть вы же и устроили, так?
— Молчать! Ты совершенно ничего не знаешь!
О нет, напротив, сейчас я знала все. Сколько лет он жил в тени остальных членов рода Драэк? Он, как и они, нес в себе истинную кровь, самую чистую, самую сильную, но при этом был хуже… Хуже родичей. Хуже эльтианов. Хуже ардов. И все это время жил одним желанием — выбиться вперед. Сделать все, чтобы заметили…
Не зря мне всегда казалось, что ему нравится находиться среди орденцев. Те его превозносили. Среди них он был самым лучшим и единственным. Вот только быть первым среди низших это так утомительно и скучно…
Впрочем, его превозносили не только простые люди, жившие под нашей защитой, но и я. Всегда, везде я видела лишь его, следовала лишь за ним… Глупая, и я считала любовью его отношение ко мне? Да не было это любовью! Это было благоговением перед собственным величием!
Жаль, а я ведь думала, что хоть что-то было настоящим. А оказалось, все с самого начала и до конца было иллюзией. Миражом.
— Ну что? Выяснила все, что хотела? — резко спросил драэк.
— Да, — негромко подтвердила я. Действительно — все. Возможно, даже чуть больше, чем могла бы вынести.
— Что ж, в таком случае вернемся к более важному вопросу. Скажи, ты всерьез думаешь, что сейчас, когда ты в моих руках, я тебя отпущу? — в лоб спросил Магистр.
— А вы, правда, считаете, что я рассчитывала отсюда уйти? — тяжело вздохнув, поинтересовалась я в ответ. Этот разговор меня утомил. Нет, он буквально выжал из меня последние силы.
Чувствуя себя выброшенной на берег рыбой, я медленно перевернула браслет на запястье. Этот простой жест, отработанный до автоматизма за последние дни, странно успокаивал и словно бы придавал сил. Все, как и сказал Эльсо. Организм, действуя согласно привычке, при малейшем стрессе стремился куда-то сбросить лишнюю энергию, хватаясь за эту безделушку как за спасение. И, главное, без малейшего участия мозга в процессе! А значит, эту привычку нельзя заблокировать приказом.
— Что у тебя на запястье? — Магистр наконец заметил мой жест. — Передатчик? Дай взглянуть.
