— Честно говоря, не знаю, — сказал он медленно. — А что вы хотите?
— Решай ты, — сказала Муна.
— Мы не очень-то привыкли ходить в ресторан, — сказала Эллен Кристина, — закажи что-нибудь, что тебе нравится.
Маркус кивнул. Он сидел, опустив голову, как в старые времена. Уши горели, а смокинг впивался ему в шею.
— Да, — сказал Сигмунд, — дома не заставляют гостей выбирать блюда, так зачем же выбирать в ресторане?
Он тоже изучил книгу и знал наизусть целые абзацы. Девочки кивнули довольно, а Маркус больше всего на свете захотел свернуть ему шею.
— Ну что, вы решили?
Это с колой пришел официант.
Все четверо уставились на Маркуса. Он назвал наугад:
— Четыре анчоуса в уксусном соусе, четыре говядины а-ля боургуигнон и четыре апельсиновых суфле.
Он читал названия в меню, изнемогая от жара и боли, и рассчитывал на то, что у лучшей еды самые сложные названия. Он выговаривал названия разных блюд с ужасающей скоростью и произносил все так, как было написано. Очевидно, неправильно, потому что официант, казалось, растерялся.
— Не могли бы вы повторить, пожалуйста?
Маркус повторил.
— Что такое боургуигнон? — спросил официант.
Маркус показал в меню.
— Это произносится бургиньон. И означает французское блюдо из говядины.
— Я знаю, но я обычно говорю «боургуигнон».
— Почему?
— Так проще, — сказал Маркус и откашлялся.
У него защекотало в носу. Как положено чихать в ресторане? Как можно более беззвучно и отвернувшись от всех?
— Боургуигнон, — пробормотал официант, записывая заказ, — запомню. Какие напитки предпочитаете к еде?
Маркус растерянно посмотрел на Сигмунда, стараясь сдержать чих. По счастью, Сигмунд расшифровал сигнал и проявил себя как истинный завсегдатай ресторанов и как настоящий друг.
— Сок к закуске, кола к горячему и лимонад с десертом.
— Какого года? — спросил официант.
— Вы настоящий шутник, — сказал Сигмунд.
Официант кивнул:
— Вы тоже не лыком шиты.
И тут Маркус чихнул. Полузадушенным чихом прямо на официанта. Из глаз брызнули слезы, а в носу по-прежнему щекотало. Официант незаметно вытер несколько капель со щеки и быстро удалился, как раз вовремя, чтобы не услышать, как тонкий голос прошептал:
— Меня зовут Маркус.
После хорошего начала следует ожидать небольшого падения. Чих Маркуса был большим падением. Чих был из тех, которые так просто не утихают. У Монса было то же самое. Когда он начинал чихать, он не мог остановиться по крайней мере полчаса. Случалось, что они чихали вместе и потом громко смеялись. Сейчас никто не смеялся. Наоборот, и девочки, и Сигмунд сделали вид, будто ничего не заметили. Они горячо обсуждали прочитанные книги, просмотренные фильмы, выигранные партии в теннис и учителей, которые им не нравились. Но все время они украдкой смотрели на него, ожидая следующего чиха. Каждый раз, когда он чихал, Муна нечаянно облокачивалась на стол, будто он как раз собирается что-то сказать или будто ее особенно заинтересовали его последние слова. Когда он чихнул четырнадцатый раз, приступ закончился. Пробор уже не был таким ровным, а красный платок весь покрылся зелеными и желтыми пятнами. Официант принес сок и анчоусы. Падение продолжалось.
Анчоусы в уксусе считаются изысканной закуской, и их особенно хорошо есть летом на веранде, однако мало кому в возрасте тринадцати лет нравится это блюдо. Оно состоит из анчоусов, нарезанного яйца, репчатого лука, петрушки и заправки. И очень соленое.
— Это и есть анчоус в уксусном соусе? — спросила Эллен Кристина и подозрительно посмотрела на свою тарелку.
— Точно, — сказал Маркус и смело запихнул анчоус в рот. Он был гладким и скользким, и ему показалось, что живым. Больше всего ему хотелось выплюнуть его обратно, но он засосал его, как спагетти.
— Восхитительно! — простонал он и выпил сок залпом.
— Хочешь, можешь и мою порцию съесть, — сказала Муна.
— И мою, — сказала Эллен Кристина, — мы на диете.
— сторожнее с диетой, — сказал Сигмунд, — не навредите себе.
Сигмунду нравилась взрослая еда. Он ел свой анчоус медленно и с хорошим аппетитом. Маркус с благодарностью посмотрел на него.
— Мы просто хотим сберечь аппетит для горячего, — сказала Эллен Кристина.
— Да, — добавила Муна, — для боургуигнона.
Она свалила свои анчоусы на тарелку к Маркусу.
— Большое спасибо, — сказал он и улыбнулся бледной, но приветливой улыбкой.
Эллен Кристина протянула свою тарелку через стол.
— Пожалуйста.
Сигмунд оторвал взгляд от своего анчоуса и улыбнулся Маркусу.
— Повезло, — сказал он.
— Можешь взять, — сказал Маркус.
Сигмунд покачал головой:
— Нет, спасибо. Слишком остро для меня. У меня не такие взрослые вкусы, как у тебя.
Девочки активно закивали и выразили свое восхищение взрослостью вкусов Маркуса. Это все и решило. С беззвучным вздохом он взял тарелку Эллен Кристины и переложил ее содержимое в свою. На ней лежало четырнадцать филе анчоусов. Они напоминали расчлененного осьминога. Он ел их в тишине под восхищенные взгляды друзей. Когда последнее филе поплыло вниз по пищеводу, остальные попросились обратно. Он глотал и глотал, и в конце концов ему как-то удалось утопить их в желудочном соке. Но тут появился официант с говядиной.
Говядина по-бургундски — это классическое французское блюдо, в котором содержится много вкусного. Хотя мясо готовится в красном вине, его можно есть детям, потому что алкоголь испаряется при готовке. Блюдо, которое подавалось в ресторане «Звезда», состояло из говядины, моркови, сельдерея, лука, чеснока, томатной пасты, бекона и грибов. Блюдо было очень сытным, и подавалось оно с вареным рисом с шафраном. Порции были большими, но официант уверил их, что во Франции порции обычно еще больше.
— Замечательно, — сказала Эллен Кристина и кивнула на Маркуса, — потому что он ест как слон.
— Ростиком невелик, а живот большой, да? — сказал официант и подмигнул Эллен Кристине.
— Принесите, пожалуйста, стакан воды, — сказал Маркус.
Он понятия не имел, как он справился с мясом, но у него по крайней мере хватило сил сказать «нет, спасибо», когда официант предложил ему добавки. Впрочем, это было все, на что он был способен. Он попытался расслабить пояс, но тот крепился под смокингом на крючках. И тут официант принес апельсиновое суфле. Огромный десерт, напоминающий гигантский, разбухший сахарный хлеб, покрытый сахарной пудрой. Он готовился из пшеничной муки, масла, молока, сахара, апельсинового сока и яиц. Десерт подавался слегка теплым и был гордостью ресторана «Звезда». Девочки были счастливы, Сигмунд расслаблен, а Маркус чувствовал себя Гуффи, объевшимся на обеде у бабушки Дак. Он медленно поднес ложку к суфле, издал рокочущий звук, что-то среднее между рыганием и зевком, медленно, как старик, встал из-за стола.
