— Извинит… — пробормотал он, не открывая рта.
Он шел быстро, короткими шагами через весь ресторан в туалет, в котором он распрощался с двенадцатью филе анчоуса, восемью кусочками бекона, четырьмя луковицами, пятьюдесятью граммами говядины и платком разных цветов. Когда он вернулся в гардероб, он был в полуобморочном состоянии.
Гардеробщик оторвался от газеты:
— Это тебя зовут Маркус?
Маркус открыл рот, чтобы ответить, снова его закрыл и побежал обратно в туалет.
— Тебе нравится наш туалет? — спросил гардеробщик, когда Маркус опять вышел.
— Симонсен, — сказал Маркус. — Маркус Симонсен-младший.
— Ах вот как, — сказал гардеробщик, — а я думал, старший.
Когда он вернулся, остальные уже закончили есть, и рядом со столиком стоял официант.
— Ваше суфле остыло, — сказал он.
— Ничего страшного, — сказал Маркус, — я больше не буду.
Официант поднял брови:
— Вам не нравится наше суфле?
С Маркуса было достаточно. Он посмотрел официанту прямо в глаза и сказал в припадке растерянного мужества:
— Я пригласил гостей в ресторан. Чего я могу ожидать от метрдотеля и официанта?
— А? — сказал официант, но Маркус продолжал громким монотонным голосом, словно говорил заученный текст, как, в сущности, оно и было:
— Во-первых, я ожидаю вежливого, а никоим образом не унижающего меня, обращения. Главная задача метрдотеля и официанта заключается в том, чтобы гостям было комфортно, а самая большая возможная их ошибка в том, чтобы доставить гостям неудобство или заставить их почувствовать себя униженными. Талантливый официант мгновенно понимает сам, когда он необходим за столиком, и гостю не приходится ему махать рукой, но при этом он никогда не надоедает своим присутствием. Он не спрашивает навязчиво, понравилась ли гостю еда, и он не исправляет гостя, если тот нечаянно неправильно произносит название французского вина!
Это попало в точку. Девочки посмотрели на него с восхищением. Сигмунд активно вел запись в блокноте, а официант таращился на него, открывая и закрывая рот, как рыба, только что оказавшаяся на суше. Сигмунд убрал блокнот в карман и улыбнулся официанту:
— Мы бы хотели рассчитаться, если вас это не затруднит.
Официант кивнул и тихо, быстро удалился.
— Здорово он получил, — сказала Эллен Кристина.
Мона восторженно кивнула:
— В жизни ничего более жесткого не слышала!
— Я не дам себя в обиду, — сказал Маркус и начал искать платок, который он оставил в туалете.
Официант вернулся и принес счет. Не говоря ни слова, он положил его перед Маркусом и незаметно снова удалился. Маркус посмотрел на счет и подвинул его Сигмунду. Он поели ровно на тысячу шестьсот пятьдесят крон. Сигмунд медленно встал.
— Простите, — сказал он, — нам надо выйти на секунду и… — он посмотрел на Маркуса, — причесаться.
— Не думал, что будет так дорого!
Сигмунд только что сполоснул лицо. Он вытерся одним из сложенных у раковины красивой стопкой полотенец.
— У тебя сколько денег?
Маркус стоял рядом, покрасневший и возбужденный. Случилось самое худшее. А он только что разнес официанта. Вряд ли стоило рассчитывать на сострадание с его стороны.
— Тысяча крон.
— Позвони отцу!
— Не смею. Он рассвирепеет, если узнает, что я потратил сэкономленные деньги на ресторан. К тому же мне кажется, что ты бы тоже мог что-нибудь заплатить.
— Но у меня только сто крон!
— Тогда ты и звони отцу.
— Нет!
— Я сам позвоню.
Маркус тяжело вздохнул. Он был уверен, что Монс поможет выбраться им из кризиса, но он не был уверен в том, что последует. Да, но всему свое время. Похоже, это было единственным выходом, а то, что Сигмунд берется разрешить практическую сторону вопроса, его немного утешало. Он вернулись к столику, где их ждал официант.
— У нас небольшая проблема, — сказал Сигмунд.
Официант вопросительно посмотрел на него.
— Мы, к сожалению, спутали сотенную купюру с тысячной.
Официант на удивление оживился.
— Ага, — сказал он.
— Это значит, что у нас с собой только тысяча сто крон.
Официант широко улыбнулся:
— Я позову метрдотеля.
Метрдотель не улыбался. К тому же он был уже не два, а четыре метра ростом.
— Вы что, не можете заплатить? — медленно сказал он.
— Мы в туалет, — сказали девочки хором и быстро встали.
— Понятное дело, — сказал официант. Он стоял за спиной у метрдотеля и, похоже, от души забавлялся.
— Заплатить — это не проблема, — сказал Сигмунд.
— Приятно слышать, — ответил метрдотель.
— И мне тоже, — сказал официант.
— Если вы позволите нам воспользоваться телефоном, мы свяжемся с Симонсеном-старшим, он приедет и заплатит, и на этом дело будет закрыто.
Метрдотель достал мобильный телефон и протянул его Сигмунду. Маркус уставился в стол и чувствовал себя анчоусом.
— Здравствуйте, господин Симонсен. Это Сигмунд. Я сижу вместе с младшим. Да, Маркусом. Послушайте, господин Симонсен, мы сидим в ресторане «Звезда». Что? Да, в «Звезде». Что? Да. Ресторан «Звезда». Что? Нет, мы просто сидим, отдыхаем, но тут у нас возникла одна проблема.
Удивленный Монс несколько раз прерывал Сигмунда, но тому в конце концов удалось путано объяснить, что им не хватает шестисот крон, чтобы расплатиться.
— Все в порядке, — сказал он метрдотелю.
— Дайте мне телефон.
Сигмунд вернул телефон.
— Это Дал. Что? Да. Договорились, господин Симонсен. Нет, никаких проблем. Что? Да, насколько я понял, они очень хорошо провели время.
Он выключил телефон и улыбнулся Маркусу. Теперь он снова был не больше двух метров ростом.
— Да, мальчики, все разрешилось наилучшим образом. Твой отец будет здесь в течение часа.
— Очень надеюсь, — сказал Маркус.
А потом начались танцы. Или неритмичная спортивная гимнастика, или прыжки, или то, чем можно было назвать неуклюжие движения, которые Маркус выделывал на танцполе, прихватив Муну. Он не очень-то заботился о том, что остальные пары смотрели на них с удивлением. Он совершенно не замечал, что Сигмунд подает знаки, чтобы он немного приутих. Вечер и так провалился. Скоро приедет папа и заберет его. Хуже уже ничего не случится, а он, по крайней мере, продемонстрирует всем танец, который они запомнят на всю жизнь. И ему удалось. Он видел мультик, в котором Дональд Дак и Долли танцуют, не держась друг за друга. Он начал точно так же. Его ноги выделывали па наподобие барабанных палочек, а сам он в этот момент прыгал, держа спину прямо, согнув колени и вытянув руки, которыми он греб в воздухе, головой же при этом он двигал взад-вперед, как офисной печатью. Муна пыталась ухватить его за руки. Он сжал руки в кулаки и протянул партнерше указательные пальцы, так же как Дональд. Потом он начал раскачивать руки взад-вперед в такт голове и при этом все время приветливо улыбался. Муна отступила, с опаской глядя на один указательный палец, который остановился всего в паре сантиметров от ее глаз, там он задержался и секунду дрожал в воздухе, потом удалился, и на его месте возник другой указательный палец. Маркус загнал себя и Муну на самый дальний край танцпола. Там он и остался и прыгал вверх-вниз, а указательный палец двигался со страшной скоростью, как иголка на швейной машинке. Остальные посетители продолжали танцевать, но их интерес к паре в углу не утихал. Он только рос. Маркус видел много мультфильмов, и ему очень понравился танец воинов-индейцев, который показывали в «Счастливчике Люке». Одну руку он поднес ко рту, согнул спину, выпрямил и снова согнул, издавая воинственный клич:
