Ап-Куеррес пришел в себя в самом конце процедуры. Сначала застонал. Затем открыл глаза, огляделся, наткнулся взглядом на одну из все еще бьющихся в агонии тушек и охренел. Напрочь:
– Снарры?!
– Ага…
– Сколько их было?
– Штук тридцать, наверное… – подала голос Ольга.
– А что с Толлиайном?
– Толлиайн в полном порядке. А тебя слегка погрызли… – забинтовав последний укус и оглядев пустые упаковки от ИПП
[57]
, недовольно буркнул я.
Тарбак, или, как его обозвала Ольга, Табаки, не обратил на мой недовольный тон никакого внимания – закрыл глаза, некоторое время прислушивался к своим ощущениям, а затем выдал:
– Ничего страшного, дней через пять-шесть останутся одни шрамы. А вот вы – воины, каких поискать!
– Таких, как мы, хрен найдешь! – сварливо пробормотала Фролова и пихнула меня в плечо: – Макс, Толлиайн легли и просют… В смысле, он вырубил рогатины и возвращается…
Я кивнул, показав, что принял к сведению ее слова, затем объяснил ап-Куерресу, что и зачем сделал с его ранами, и начал собирать раскуроченную аптечку. С интересом проследив за процессом, маг велеречиво поблагодарил меня за помощь. А затем послал куда подальше. В смысле, сообщил, что кровь уже остановил, все, что надо, усилил и ускорил, а я, соответственно, могу идти мимо и жевать веник.
Жаба, все еще буйствующая из-за нецелевого использования аптечки, помешала мне ответить любезностью на любезность, поэтому я уточнил, сколько времени потребуется ему на самолечение, и пошел, куда послали. Вернее, к Толяну-Толлиайну и тем монструозного вида рогатинам, которые покоились на его плечах.
Забрав первую попавшуюся, слегка ее укоротил и основательно заострил «рога». Затем подвел РГСН к ближайшему подранку, показал Коростелеву, как фиксировать зверя рогатиной, дождался, пока он прижмет глухо рычащего снарра к земле, и неторопливо присел на корточки.
– Если бы перед нами был, ну, скажем, волк, я бы придавил коленом его тушку и ударил ножом во-от в эту точку. Такое положение позволило бы перерезать яремную вену и не забрызгаться кровью с ног до головы. При ударе во-от сюда можно было бы перехватить сонную артерию, а вот сюда – достать до сердца. Увы, анатомия иллемарских хищников может отличаться он анатомии земных, поэтому сейчас мы проведем следственный эксперимент. И заодно первую тренировку по ножевому бою…
Услышав последние слова, Ольга кивнула и с готовностью подошла поближе.
– Снарры – хищники. Охотятся стаями. Оглушают жертву ментальным ударом, а затем поедают ее еще живой. И хотя внешне они чем-то напоминают алано
[58]
, умиляться их внешности не стоит…
– Я смогу, Макс! – перебила меня Фролова, решительно вытащила из ножен новенький супермодный Ka-Bar Short Black Tanto
[59]
и опустилась рядом со мной на одно колено.
Нож был так себе. То есть форма его лезвия должна была обеспечивать неплохую пробивную способность, а качество исполнения – долговечность. Но коротковатая рукоять ограничивала количество доступных хватов, толком не выраженная гарда могла ободрать кожу на указательном пальце, а геометрия клинка и его малый вес существенно сужали область применения. Впрочем, убивать им было можно, поэтому я на время забрал его у хозяйки и прочел лекцию о хватах, двенадцати тренировочных секторах
[60]
и тому подобной ерунде. Потом сместился в сторону, дождался, пока девушка займет правильное положение относительно тушки снарра и приказал:
– Бей!!!
Ударила. Не задумавшись ни на мгновение. А когда тело хищника задергалось в предсмертной агонии, рефлекторно отшатнулась.
– Выдерни из раны клинок и ударь еще раз! – потребовал я, заметив, что ручки у нее слегка задрожали.
Послушалась. Правда, прежде чем вернуться к снарру, вытерла рукавом капельки пота, выступившие на лбу и верхней губе.
– Для начала неплохо… – поднимаясь на ноги, буркнул я, снял с правого плеча моток тонкого шнура и кинул его Толяну: – Пока мы добиваем остальных, повесь эту тушку на какое-нибудь дерево на высоте своей груди. По возможности, за шею. При этом веревку кромсать не надо…
…Чего-чего, а упрямства у Ольги оказалось выше крыши: если первые две тушки подранков она резала, борясь с тошнотой и через «не могу», то начиная с третьей заставила себя абстрагироваться и начала думать не о том, что делает, а о технике выполнения ударов. Мысленно порадовавшись гибкости ее психики, я еще чуть-чуть расширил границы ее представлений о «можно и нельзя», а затем поволок ее к «груше».
Пока шли, коротко рассказал об ударах и подрезах, а затем, остановившись, объяснил, чем отличается подрез от обычного пореза. Естественно, не голословно, а на конкретных примерах, использовав в качестве манекена ее правую руку. Благодаря занятиям карате и неплохому знанию анатомии общий принцип таких атак она схватила сразу. И понимающе кивнула:
– Ну да, если ты перережешь мне сухожилие на запястье, то я выпущу оружие, бицепс – не смогу согнуть руку, мышцы бедра – нормально стоять…
– А если отрежу пальцы, то тебе придется обходиться без маникюра… – пошутил я и наконец подвел ее к тушке: – Кстати, подрезы только кажутся менее эффективными, чем колющие удары. На самом деле при правильной технике исполнения вроде бы легкое и лишенное силы движение способно наворотить таких делов, что мама не горюй…
Показал. Сначала сняв «филе» с передней лапы снарра, а затем располосовав ему шею до позвоночника.
При виде новой «пасти», появившейся у зверька, Толяна слегка замутило. А госпожа Фролова, уже переключившаяся в боевой режим, лишь упрямо набычилась и вопросительно уставилась на меня:
– И что я должна отработать?
Глава 18
Ольга Фролова
…В том, что иллемарский маг Жизни первой ступени в разы круче любого земного экстрасенса, Фролова убедилась уже через четыре часа после нападения снарров: когда Тарбак закончил медитировать и сообщил, что готов идти дальше, его раны оказались затянуты тоненькой розовой кожицей. Кстати, самолечение далось ему не без труда – щеки ап-Куерреса, и без того не особенно пухлые, основательно впали, нос заострился, а под глазами появились иссиня-черные круги.
Такая невероятная скорость регенерации поразила Ольгу настолько сильно, что ей вдруг страшно захотелось пройти путь классической попаданки. То есть найти в себе пресловутую «искру», с легкостью поступить в самую крутую академию магии Девяти Миров, а через какое-то время выйти из ее стен без пяти минут архимагом. Правда, обдумать свои дальнейшие шаги она не успела, так как в это время Вересаев помянул закон сохранения энергии и отправил мага к импровизированному столу номер два. Накрытому в пятидесяти метрах от первого.
