Сердце Глаши подпрыгнуло и заколотилось с удвоенной силой.
Милиция! Кто еще назовет ее гражданкой? Наверное, это следователь. Сейчас он
скажет, что уличил ее во лжи и поэтому должен арестовать.
— Это Прямоходов, — сообщил между тем
голос. — С кладбища. Помните меня?
Глаша без сил откинулась на спинку дивана. Прямоходов! Тот
тип с приблатненными бачками, который ухаживает за могилкой Мультяпова. Она
сама дала ему телефон, ну, конечно!
— Что-нибудь случилось? — спросила она, прикрыв
трубку ладонью.
— Я тут такое нашел! — радостно воскликнул
Прямоходов и захихикал. — Ваш товарищ просил меня фотографию с плиты
убрать. Я сегодня занялся этим и обнаружил потрясную штуку!
— Какую? — спросила Глаша.
— А вам интересно?
— Конечно! Еще бы!
— За «еще бы» люди деньги плотют, — тут же выдал
свою коронную фразу тот. — Звоню я вашему товарищу, а у него никто трубку
не берет.
— Я сама вам заплачу! — пообещала Глаша.
— Тогда приезжайте на кладбище, найдете меня в сторожке
возле самых ворот.
— Когда? Прямо сейчас?! — изумилась Глаша. —
Ночью?
— У нас на кладбище всегда ночь, — обиженно заявил
Прямоходов. — Приезжайте срочно, а то ничего не узнаете. Вот такие мои
условия.
Вероятно, ему позарез нужны деньги.
— И сколько вы хотите? — с опаской спросила Глаша.
— Двести рублей, — ответил тот жестким голосом.
— Может быть, есть смысл встретиться завтра
утром? — робко спросила Глаша.
— Как хочете, дамочка! Я свое предложение сделал. Если
передумаете, я буду в сторожке.
Из трубки понеслись короткие гудки, и Глаша растерянно посмотрела
на нее. Интересно, что такое обнаружил алчный тип на могиле Мультяпова? Может
быть, это имеет какое-то отношение к исчезновению Сусанны? А значит, и к смерти
Пети Кайгородцева? Наверняка эти два события как-то связаны между собой. Да,
есть ведь еще Аня Волович! Но если про Аню она вообще ничего не знает, то здесь
совсем другое дело. Что, если к ней в руки плывет разгадка?
Глаша заметалась по комнате. Ехать на окраину Москвы ночью —
это полбеды. А вот идти на кладбище совсем одной? Бр-р… Впрочем, был один
человек, который могшее выручить, — подруга Лида. Лида недавно получила
права и купила себе сильно подержанные «Жигули», цветом напоминающие щегольской
ботинок — коричневый низ, желтый верх. Лида не станет задавать лишних вопросов
и ныть, что уже поздно для автомобильных прогулок по городу.
Лида ответила не сразу. У нее был странный низкий голос, но
она сразу же объяснилась:
— Тут Жора учит меня приемам самообороны. Говорит,
женщине нужно уметь защищаться.
— Очень хорошо, — перебила ее Глаша. — А вы в
состоянии сделать перерыв и отвезти меня на кладбище?
Лида помолчала, переваривая информацию, потом сказала:
— Тебе очень надо? Впрочем, что это я? Ночью на
кладбище ради развлечения не поедешь. Жорик! — завопила она. —
Собирайся, нам надо отвезти Глаху на кладбище! Нет, она не умерла. Я пока не
знаю, зачем, но мы это выясним по дороге.
Глава 5
Занятия самообороной оказали на парочку позитивное влияние:
и Лида, и Жорик пребывали в хорошем настроении и всю дорогу хихикали, словно
два школьника, впервые поцеловавшиеся в раздевалке. Глаша на заднем сиденье не
находила себе места от беспокойства.
— Вот сюда сворачивай, — велела она Лиде. — Я
помню, что от остановки автобуса пошла вправо. А тут уже совсем чуть-чуть.
Наконец кладбище было обнаружено.
— Нам к главным воротам. — Глаша наклонилась
вперед, чтобы лучше видеть. — Вон сторожка, вижу!
В сторожке светилось окно, и Глаша облегченно вздохнула.
Идти всего два шага, так что бояться нечего.
— Мы тут останемся, — заявила Лида, переглядываясь
с Жорой. — Нам.., поговорить надо. Обсудить.., кое-что.
Глаша собралась упрашивать, чтобы ее проводили, но тут из
калитки вышел Прямоходов собственной персоной. Он встал под фонарем, так что
его сразу можно было узнать.
— Дай сигнал! — попросила Глаша, и Лида дважды
нажала на клаксон.
Прямоходов приосанился и, по своей привычке, сделал руки в
боки. Когда Глаша вылезла из машины, он даже помахал ей, как старой знакомой.
— Здрасьте! — поздоровалась та, пытливо глядя на
маленького человечка. — Что у вас тут случилось?
— А вот я вам сейчас покажу! — тоном фокусника
заявил Прямоходов. — Только фонарик возьмем! А потом сходим на могилку
господина Мультяпова. Вы пальчики оближете!
Глаша сглотнула и, трепеща, возразила:
— А что там смотреть-то? Вы мне просто на словах
расскажите…
— На словах неинтересно, дамочка. Не тот эффект! Надо,
чтобы вы своими глазами…
— Лида! — вернулась Глаша к машине. — Мне
надо посетить одну могилку. Не хотите присоеди…
Она оборвала себя на полуслове, потому что Лида и Жора
самозабвенно целовались, навалившись на руль.
— Глаха, — задыхаясь, пробасила Лида откуда-то из
той кучи-малы, которую они устроили. — Ты иди, а мы тут.., позанимаемся.
Глаша вздохнула и поплелась за Прямоходовым к его сторожке.
Внутри был жуткий беспорядок. Обстановка напоминала бюро находок — стеллажи во
всю стену, и на полках навалом лежат предметы самого разного назначения. «Почти
как в столе у Раисы Тимуровны», — мимоходом подумала Глаша, принюхиваясь.
— Мышь где-то сдохла, — пояснил хозяин, разрывая
большую кучу тряпья на диване. — Что вы хотите? Кладбище! Здесь же кругом
природа. Москва кончается, начинаются поля. За старой территорией деревня и
монастырь. Вы не обижайтесь, что я у вас денег прошу. Жить как-то надо. Я тут
монашкам предлагал свою помощь — по хозяйству. Но они меня не правильно поняли.
Сами, говорят, хозяйничаем. И правду сказать, там такие бабищи сильные, меня
одним пальцем положить могут! Раньше бабкам в деревне дрова колол, так они
теперь, гадины, бизнесом занялись. Разводят коз и дачникам козье молоко продают
за бешеные бабки. Рекламу на шоссе повесили: «Козья благодать» и стрелочка,
куда, значит, за этой благодатью сворачивать.
— Может быть, мы уже пойдем? — спросила Глаша,
перетаптываясь с ноги на ногу.
— Нашел! — обрадовал ее Прямоходов и показал
маленький черный фонарик. — Не тот, который хотелось, но и этот сойдет.
Идемте, дамочка, щас буду вас удивлять. Ух, и удивлю я вас!
Глаша хмыкнула и спросила:
— Теперь все?
— Джастем момент, май дарлинг! — заявил
Прямоходов. — Меня торопить без толку. Мы тут на кладбище суетиться не
привыкли! — добавил он и нырнул головой в какой-то ящик под столом.
