Перво-наперво Альмен позвонил домой и рассказал Карлосу о двух командах соглядатаев.
– Я склоняюсь к тому, чтобы его предупредить. Но ведь он же после этого исчезнет, и поминай как звали!
Карлос согласился.
– Но если не предупрежу, я тем самым окажу помощь нашим конкурентам.
– Вам надо опередить их, дон Джон.
– Как?
– Обыщите его номер. Стащите у него компьютер.
– Это очень опасно, Карлос.
– Такова наша профессия, дон Джон.
– В настоящий момент для меня опасность представляется несколько более реальной, чем для тебя, – проворчал Альмен.
Под конец разговора он решил все-таки выяснить, откуда в доме взялась Мария Морено.
– Я правильно понял: мы наняли уборщицу?
Прямой вопрос привел Карлоса в смущение.
– Она сдержала обещание, дон Джон.
– А нам это по карману? – удивился Альмен. Хотя не был убежден, что не задавал этого вопроса раньше.
– Если мы успешно доведем это дело до конца, то да, – выкрутился Карлос.
У Альмена еще оставалось время не упустить сиесту, но сон не шел. Он попробовал читать, но мысли крутились по кругу, не давая сосредоточиться. Наконец он сел у окна и стал смотреть на море. Но и это не помогло. Море дразнило его точно неразрешимая загадка.
Вечером, когда Альмен появился в столовой, Соколов уже сидел за своим столом в противоположном конце зала. Они обменялись кивками, и каждый занялся едой и своими мыслями.
То, что Соколов, как всегда, пребывает наедине с самим собой, пришлось как нельзя кстати. В зале появилась Ванесса. Она со спутником сидела через пару столов и время от времени украдкой поглядывала на Альмена. Доведись ему в следующий раз оказаться с ней рядом, она, чего доброго, сделает неверные выводы.
Тем временем Соколов закончил трапезу и знаком показал, что будет ждать его в баре. Альмен кивнул, давая понять, что скоро подойдет. Чувство долга отвлекло его мысли от Ванессы.
Вскоре вслед за русским Ванесса со своим спутником тоже встала из-за стола. Напоследок она бросила в его сторону взгляд, и Альмен ответил кивком. Ее спутник сделал то же самое.
Наконец и Альмен доел обед и попросил официанта послать едва початую бутылку бордо в бар. В баре было полно народа, стоял шум. Недавно к отелю причалил теплоход-люкс, и большая группа пассажиров воспользовалась случаем, чтобы заправиться в другом баре, так как те, что были на теплоходе, им поднадоели. В основном это были очень прилично одетые пары пенсионного возраста с загорелыми лицами и прическами, сделанными руками хороших мастеров.
Соколов устроился в сторонке за стойкой и взмахами руки показывал, что зовет Альмена к себе. Бутылка бордо была уже там.
– Хорошо, что ты пришел, – сказал он. Улыбнувшись, он поднял бокал за здоровье Альмена.
– Разве что по последней перед сном, – откликнулся Альмен. – Хочу лечь пораньше.
– Уснуть будет непросто, – предупредил Соколов, – ожидается фейерверк по случаю прибытия круизного теплохода.
Пришвартованный к длинному причалу теплоход можно было наблюдать прямо из бара. В вечерних сумерках его высокий и стройный силуэт производил завораживающее впечатление. Из всех окон и иллюминаторов лился свет, оснастка, поручни и основные контуры были украшены гирляндами с лампочками.
– Посмотрим фейерверк? В моем номере есть эркер с видом на море.
Ситуация приобретала неприятный поворот. Интонации и манера, с какой Соколов говорил и поглядывал на него, напомнила интернатские годы. Так что на этот раз он не стал церемониться и, побыв с Соколовым для приличия еще некоторое время, пустился от него наутек.
– Жаль, – пустил Соколов ему вдогонку. – Такой красивый вечер.
13
Альмен вошел к себе в номер, когда на часах не было еще и десяти. Позвонил в службу доставки в номера спиртного и заказал бутылку того же бордо, остатки которого остались в баре.
Затем приглушил свет и устроился у большого окна с видом на море. Ночь уже наступила. Теплоход празднично сиял огнями. Альмен открыл одну створку окна. Издалека доносилась музыка, биг-бэнд исполнял композицию «In The Mood». Его опять – как всегда случалось при виде больших пассажирских кораблей – охватило странное чувство: словно непреодолимая сила тянула его подняться на борт. При этом он хорошо понимал, что, окажись он на борту, его так же непреодолимо потянуло бы на землю.
В этот момент в дверь постучали. Альмен пошел впустить официанта. Но это оказался не официант, а Ванесса.
Она пришла в фирменном купальном халате отеля. Стоя в дверях, она смотрела на него со своей неизменной ехидной улыбочкой:
– Можно войти?
Альмен впустил ее без слов.
Ванесса прошла сразу к окну и стала рассматривать лайнер.
– Вы когда-нибудь плавали на круизном теплоходе?
– Случалось, и не раз.
– А я только однажды. И страшно скучала.
– Я тоже. Каждый раз.
– Зачем же вы делали это так часто?
– Я был неисправим.
– И сейчас еще такой?
– Нет, по крайней мере, не в этом отношении.
Ее зеленые глаза испытующе глядели на Альмена.
– Но в других отношениях остались прежним?
Альмен кивнул.
Она обняла его за шею и с какой-то отчаянной решимостью поцеловала. Потом так же неожиданно отстранилась и заговорила так, будто он требовал от нее объяснений:
– Я иду купаться. Днем в ясную погоду мне в воду нельзя, кожа не переносит солнца.
И, словно желая дать ему возможность самому убедиться, как чувствительна ее кожа, она распахнула халат, коснулась его плеч и увлекла в постель.
Руки Альмена непроизвольно скользнули по ее белому телу, и они слились в поцелуе.
Раздался стук в дверь. Ванесса вырвалась из его объятий, чтобы подобрать с пола халат.
– Это может быть только коридорный, – шепнул ей Альмен.
Она поцеловала свой указательный палец, приложила к его губам и скрылась в спальне.
Альмен открыл и взял у коридорного вино, наградив неплохими чаевыми. А когда закрыл за ним дверь и повернулся, снова увидел ее перед собой. Она была по-прежнему обнажена. И он снова ее поцеловал.
В дверь опять постучали.
– Ну что там еще? – с раздражением воскликнул Альмен.
Но это был не коридорный.
– Это я, Артем, – вполголоса представился посетитель.
Ванесса наклонилась за халатом.
– Сейчас никак не могу, – ответил Альмен через дверь.
