Он взял в руку стакан и, показав жестом, что чокается с барменшей, развернулся к сцене.
Шоу представляло собой совсем не эротический номер с аэробикой, который не произвел на него ровно никакого впечатления. Тем не менее из вежливости он наблюдал за танцовщицей с деланным интересом. Он всегда так делал, когда кто-нибудь старался продемонстрировать перед ним свои таланты. Так, во время демонстрации стюардессами мер безопасности перед взлетом – действие, которое он видел тысячу раз, – он не читал газету и не смотрел в окно, как почти все остальные. Для него это был вопрос уважения. Всякий, кто выказывал старание перед Альменом, мог рассчитывать на его внимание.
Музыка внезапно оборвалась, и обнаженная танцовщица демонстративно низко поклонилась немногочисленной публике, сидевшей в зале. Поклонилась, повернувшись к ним спиной. Единственный, кто отблагодарил девушку аплодисментами, был Альмен.
И снова повернулся к своему напитку. Матрона за стойкой улыбнулась ему и опрокинула свой стакан до дна.
– Еще по одной? – спросил Альмен.
Она плеснула себе новую порцию и подошла поближе:
– Что привело вас в наши края? Дела?
– В том числе. Пользуясь случаем, хотел еще повидать одного знакомого, он жил тут неподалеку. Но мне сказали, что он съехал, а я не знаю куда.
– В такой близости от аэропорта люди особо не задерживаются. Одним мешает шум, другие здесь вообще проездом. – Женщина задумчиво перевела взгляд в зал. – Ищете компанию?
– У меня есть компания.
Она все еще смотрела мимо него и едва заметно покачала головой.
– Вы не знаете человека по фамилии Соколов? Артем Соколов.
– Тут редко кто называет людей по имени. Как он хотя бы выглядит?
Альмен секунду поколебался, достал из портмоне фотографию Соколова и протянул женщине. Та внимательно посмотрела на Альмена.
– На полицейского вы вроде не похожи, слишком хорошо одеты.
Она отошла к кассе, нацепила очки и включила лампу. Молоденькая азиатка, воспользовавшись временным одиночеством Альмена, подсела к нему на соседний табурет. Он узнал в ней стриптизершу, только что выступавшую на сцене.
– Один-одинешенек? – с наигранным участием поинтересовалась девушка.
В этот момент вернулась барменша и, вяло махнув рукой, дала танцовщице понять, чтобы та исчезла.
– Все нормально, – успокоил барменшу Альмен. И повернулся к стриптизерше: – Что будете пить?
– Пикколо, – улыбнулась в ответ девушка.
Альмен спросил бутылку «Дом Периньон» и с некоторым упреком услышал в ответ, что в «Lonely Nights» так высоко не замахиваются, мол, местный потолок – это «Вдова Клико» по 270 швейцарских франков за бутылку.
Стриптизершу же жест Альмена, напротив, привел в восторг. Она бросилась ему на шею и доверительно сообщила, что ее зовут Рози.
– Совсем как роза, только не колюсь, – добавила она жеманно.
Барменша – Рози назвала ее Гертой – выставила шампанское, ведерко со льдом и два бокала. Альмен попросил еще один. Не потому, что захотел чистый под шампанское, а потому, что по опыту знал: в таких заведениях принято опустошать всю бутылку. Не так – выпивать.
Но в шварцеггском клубе «Lonely Nights» было заведено иначе. Тут так редко кто-нибудь заказывал «Вдову Клико», что ему самому шампанское пошло в охотку. Герта разлила на три бокала, и они чокнулись. Потом со словами: «Возможно, он сюда и захаживал», она вернула ему фотокарточку.
Рози взяла фото у него из рук.
– На вид вроде русский.
– Да тут полно русских, – вмешалась Герта.
– Это тот, с девятью бутылками.
Герта еще раз внимательно вгляделась в фотографию и вернула Альмену.
– Может быть.
– Да точно он! Я видела его вблизи, как тебя, – двусмысленно заверила Рози.
– Если это тот самый, – пояснила барменша Альмену, – то он как-то раз раскошелился на девять бутылок шампанского. Конечно, не «Вдовы Клико», а местного, но все-таки. День рождения отмечал или что-то вроде того.
– Не день рождения, – поправила ее Рози, – а супервыгодную сделку, он сам так сказал. Что празднует суперсделку.
– Когда это было?
Женщины вопросительно переглянулись.
– Где-то месяц назад, – предположила Герта. Рози с ней согласно переглянулась.
Альмен почувствовал разочарование. Слишком давно. И уж кражу розового бриллианта Соколов наверняка отметил бы не девятью бутылками шампанского.
– Одну минуту, – скорее для самой себя пробормотала Герта и куда-то отошла. Альмен видел, как она перекинулась парой слов с мужчинами, сидевшими в другом конце стойки. Один из них вернулся вместе с ней.
Герта представила его как Теда. Это был низкорослый растрепанный ирландец, похожий на бывшего жокея.
– Покажите-ка Теду фото, – сказала барменша.
Ирландец едва глянул на изображение и кивнул:
– Похож на Арти, правда, тут он немного моложе. Но это Арти, точно. А что вам от него нужно?
– Да вот, оказался проездом в этих местах и решил его навестить. Но он съехал с квартиры, не оставив адреса.
Тед кивнул, подтверждая.
– Да, только недавно был здесь, а теперь и след простыл.
Альмен, улыбаясь, покачал головой:
– Узнаю Арти. Мягкий диван и уютные тапочки не для него. Вы случайно не знаете…
Тед согласился с такой оценкой.
– Если бы я даже и знал, не сказал бы. Если человек не оставляет адреса, значит, у него есть на то причины.
Альмен выразил полное понимание. Он от приятеля ничего другого и не ожидал.
– Как думаете, может, его работодатель подскажет?
Тед пожал плечами.
– Арти сидел на фрилансе. Сам себе работодатель. Писал программы то одному, то другому. Вы же знаете Арти. Для него не было ничего важнее свободы.
Альмен понимающе кивнул.
– И, естественно, никогда не говорил, на кого так свободно работает.
Тед рассмеялся:
– Да уж, Арти никогда бы не сказал. Человек-тайна.
Альмен понравился Теду с первой минуты, причем настолько, что он не переставал заверять его в готовности помочь, если что, разумеется, если это будет в его силах. За третьей заказанной Альменом бутылкой Тед признался, что не стал бы утаивать, где Соколов живет или на кого работает, если бы сам знал.
– Только тебе, – прибавил он. – Другим никогда.
– Каким другим? – сообразил переспросить Альмен.
– Тем, которые пару дней назад спрашивали про Арти. Тем – ни за что.
