Девочка вгляделась – и вдруг увидела, что лед небывало
прозрачен, словно стекло. Сквозь его толщу отчетливо было видно желтовато-серое
песчаное дно, длинные, зеленые, чуть шевелящиеся от подводного течения стебли
плакучей травы и узкое, серебристое, отчего-то необыкновенно красивое тело
молодой щуки, которая замерла на самом дне и словно бы дремала.
– Ну? Ахнула? – торжествующе шепнул брат, и
потрясенная девочка в самом деле тихо ахнула.
– А теперь сюда гляди, Дашутка, – таинственным
шепотом велел брат и чуть подвинулся в сторонку. – Вот она…
Девочка приникла лицом ко льду – да так и обмерла, увидав
девичье тело, лежащее на речном песке. Зеленая трава вплелась в короткие, чуть
достигающие плеч русые волосы, обвила длинную белую рубаху. Ноги девушки были
босы, глаза закрыты.
– Кто это? – воскликнула девочка.
– Тише! – сердито шепнул брат. – Разбудишь!
Это русалка. И она спит.
– Спит?
– Ну да. Разве ты не знаешь? Зимою все русалки спят на
дне речном.
– А когда она проснется?
– Ну, вот лед пройдет, на березах лист брызнет – тогда
и проснется. Весной.
– Весной… – эхом отозвалась девочка, зачарованно
глядя на брата. – Как в песне?
– В какой песне?
Она глубоко вздохнула, а потом тихо-тихонечко запела:
Березоньку мне жалко —
К зиме вся облетит.
На дне реки русалка
Красивая лежит.
Лежит она, не знает,
Жива иль не жива,
И тело оплетает
Плакучая трава…
– Ну да, я же и говорю, – прошептал брат. –
Настоящая русалка… Давай еще пой. Слышь, Дашутка? Пой еще!
И она опять запела тоненьким голоском:
Когда очнется снова,
Не ведает о том.
Чертоги водяного —
Русалкин зимний дом.
Когда зима-зимица
Ручьями уплывет,
Весну восславят птицы, —
Русалка оживет.
– Ну, чего замолчала? – сердито шепнул
брат. – Забыла, что ли?
– Нет, не забыла. А боязно: вдруг услышит песню да
ка-ак откроет глаза…
– Не откроет. Она крепко спит. Я когда первый раз ее
увидал, так кричал-кричал, звал-звал, а она все спит да спит.
– А как ее зовут? – шепнула девочка.
– Да разве ж у русалок бывают имена? – изумился
брат.
– Неужто ж нет? Матушка рассказывала, что русалки – это
девицы, которые утопились от несчастной любви. А ежели они девицы, значит, у
каждой было имя. Может, ее звали Грушенька. Или Машенька.
– Или Дашенька, – засмеялся брат, но сестра
испуганно перекрестилась:
– Боже сохрани!
И снова замерла, вглядываясь в чуть улыбающиеся губы русалки
и ее длинные ресницы. У людей такой красоты не бывает… Какого же цвета у нее
глаза? Голубые? Зеленые? Или просто серые? Но они откроются только весной.
Скорей бы весна! Тихий снег посыпался с небес, легкой дымкою прикрывая лед и
спящую под ним русалку.
Пусть спит. До весны еще далеко!
