— Хорошо, — пообещала я и быстро вышла за калитку.
По опыту знала, что бабушка будет давать наставления до бесконечности.
Оказавшись на улице, я первым делом попыталась отправить Шарика обратно во двор. Но он умильно заглядывал мне в лицо и бешено вилял хвостом.
— Ладно, пошли, — согласилась я.
Шарик взвизгнул от радости и побежал впереди меня. Я сделала несколько шагов и сразу стала снимать улицу, тонущую в тумане. Шарик остановился и сел, глядя на меня с недоумением. Он явно не понимал, почему я не двигаюсь дальше, а застряла возле дома. Но я наводила объектив на забор с сидящей на верхней перекладине совершенно невозмутимой кошкой, похожей на распушившийся шар, затем на потемневшую от влаги деревянную скамью с прилипшим к ней темно-коричневым листом, на котором сидел крохотный черный жучок, потом стала фотографировать морду подбежавшего Шарика, поднятую ко мне и расплывшуюся в улыбке до ушей.
— Пошли! — сказала я и двинулась по улице. Шарик взвизгнул и помчался вперед. Дойдя до конца улицы и отсняв кое-что, я решила заглянуть в магазин и купить чипсы или сухарики. Завернув за угол, я оказалась на небольшой площади. С одной стороны стоял памятник погибшим во время Великой Отечественной войны жителям деревни, а напротив него находился магазин. Я машинально поздоровалась с вышедшей из него старушкой и поднялась по ступенькам. Шарик необычайно оживился при виде магазина и уселся неподалеку от входа. Я знала, что он обожает мороженое, и решила купить ему брикет. Войдя внутрь, поздоровавшись с продавщицей и ответив на стандартные вопросы, стала изучать витрину. Выбрав картофельные чипсы со вкусом бекона, я собралась купить мороженое, но замерла у прилавка, услышав мужской голос, показавшийся мне знакомым.
— Добрый день! — раздалось у меня за спиной. — Бутылку воды, пожалуйста! И без газа.
— Здравствуйте, здравствуйте, молодой человек! — радостно заговорила продавщица. — Минутку! Девушке отпущу. Лада, эти чипсы? — поинтересовалась она, продолжая улыбаться и выкладывая на прилавок пачку.
— Эти, — кивнула я, расплатилась и повернулась.
И тут же столкнулась с внимательным взглядом Грега. Он стоял в двух шагах от меня и невозмутимо улыбался.
— Привет, — растерянно произнесла я.
— Привет, — эхом повторил он.
— Так вы уже знакомы? — расплылась в улыбке продавщица.
Но Грег не ответил. Он взял бутылку воды, сказал, что подождет меня у входа, и вышел.
— Из коттеджей, — заметила продавщица, хотя я ни о чем ее не спрашивала. — Интересный парень. Но все они уж больно заносчивы. Нас и за людей не считают, богачи эти! Но с тобой он вроде поздоровался приветливо. Знакомый, значит?
— Так, не особо, — неопределенно ответила я. — Пару раз виделись.
— Ясно, ясно, — кивнула она. — Ты это, Лада, особо-то с ними не знайся! Красавец, конечно, нечего сказать. Как посмотрит, так даже у меня мурашки по спине бегают. Но ведет себя ну просто прынц датский. И семейство у него такое же! Все — гордецы. В наш магазин-то и не заходят. Или брезгуют, или все из города привозят, кто ж их разберет! И чего они там едят, один бог ведает!
— Мне пора, — довольно невежливо оборвала я ее.
Но она не обиделась.
Забыв купить Шарику мороженое, я покинула магазин. Грег стоял неподалеку от входа. Я приблизилась и улыбнулась.
— Привет, — повторил Грег и тоже улыбнулся.
Его лицо было немного растерянным, глаза светились изнутри затаенной нежностью. Или мне так показалось.
— Как хорошо, что я тебя встретил! — воскликнул он. — С утра сегодня о тебе думаю!
— Правда? — прошептала я и почувствовала, как предательски начинают краснеть щеки. — Ой, а где Шарик? — спохватилась я и оглянулась. — Я с собакой пришла.
Позвав громче, я вдруг заметила, что Шарик выглядывает из-за угла магазина. Вид у него был крайне настороженный.
— Иди сюда! — позвала я.
Он чуть высунулся, сделал пару шагов, но я заметила, что он дрожит и поджимает хвост.
— Шарик, ты чего? — удивилась я. — Ну, иди же ко мне!
И я похлопала себя по бедру. Он сделал еще один шаг к нам, потом вдруг угрожающе зарычал, резко развернулся и пустился от нас со всех ног, стремительно удаляясь по улице.
— Вот странный какой! — смущенно сказала я. — То напрашивался погулять, отогнать не могла, а тут взял да и удрал!
Грег оставил мои слова без ответа. Он взял меня за руку, и я вздрогнула от прикосновения его кожаной перчатки к моим пальцам. Мы медленно пошли по улице. Я вначале чувствовала неудобство из-за похрустывающей пачки чипсов, которую не знала, куда деть. Есть их мне совершенно расхотелось. Тогда я засунула пачку в карман куртки и успокоилась.
Мы дошли до конца улицы, так и не проронив ни слова.
— Ты давно здесь? — тихо поинтересовалась я, чувствуя неудобство от затянувшегося молчания.
— Четыре дня, — так же тихо ответил Грег и чуть сжал мои пальцы.
— А я вчера приехала, — сообщила я. — Как ты поживаешь? Чем занимался все эти дни?
— По тебе скучал, — после паузы сказал он, и я не смогла сдержать улыбки.
— В Праге было так классно, — торопливо проговорила я, чтобы скрыть все возрастающее смущение, — мы столько всего посмотрели!
И я стала рассказывать про поездку. Причем говорила довольно путано, перескакивая с одного на другое. И вдруг вспомнила загадочного парня в баре, как мне показалось, очень похожего на Грега, и видения, появившиеся у меня в его присутствии.
— Прага — странный город, — заметила я. — Так и кажется, что там происходят всевозможные чудеса.
Я почувствовала, как дрогнула его рука, и он тут же отпустил мои пальцы.
— Просто там такая архитектура, что ощущаешь, будто попал в другое время. Особенно в центральной части города. А ты там бывал? — спросила я и повернула к нему лицо.
— Пару раз, — нехотя ответил Грег. — Обычные туристические поездки, ничего особенного. Мы в конце улицы, — зачем-то добавил он.
Он медленно повернулся ко мне и остановился. Я засмотрелась в его прозрачные глаза с крохотными точками зрачков. Время словно изменило свое течение и замедлилось, а окружающий мир, казалось, полностью потонул в тумане, лишь осталось передо мной бледное утонченное лицо, будто высеченное из белого мрамора искусным скульптором. И на этом мраморном лице светились голубыми топазами прекрасные глаза. Я замерла, не в силах отвести от них взгляда и погружаясь все глубже в эту безупречную красоту. Я чувствовала себя околдованной, и мне хотелось стоять так бесконечно.
Вдруг с его волос спустился маленький черный паучок и завис над левым плечом, перебирая лапками и покачиваясь на невидимой паутине. Я невольно вздрогнула и тут же тихо рассмеялась, протянула руку и сняла паучка. Грег не шелохнулся, только его зрачки при моем движении резко расширились, прозрачная голубизна топазов заполнилась непроницаемо черным антрацитом зрачков. И от этого его лицо изменилось. Мне отчего-то показалось, что он на моих глазах постарел лет на тридцать.
