Однако тот, похоже, пребывал в благодушном расположении духа.
Достаточно было уже и того, что собеседник «открылся», как говорят боксеры.
Разящего хука не последовало.
Энтони ударил еще раз, но не сильно, скорее играючи, нежели боксируя всерьез.
— Вот как? Простите, старина, но я действительно ничего не знал. Однако вернемся к вашему вопросу. Ответ, полагаю, ясен. Меня поначалу удивила и несколько позабавила эта охота за призраком, которую вы вздумали учинить в начале третьего тысячелетия. Однако забавной история казалось лишь до того момента, как пролилась первая кровь. С той поры ситуация стала занимать меня всерьез. А поскольку, старина, ваш покорный слуга — невозможный педант и зануда, очень скоро мне были известны все или по крайней мере значительная часть деталей и подробностей происходящего. И ваши проблемы — да, дружище, именно тогда я постиг глубину и тяжесть ваших проблем.
— И снова та непреодолимая пропасть, что лежит меж-ДУ нами, дает о себе знать. Вам, лорд Джулиан, полностью ясна суть моих проблем, хотя, откровенно говоря, я и сам еще не до конца понимаю, в чем именно они заключаются теперь. Мне же до сих пор неведомо, что заставило вас спешно покинуть Лондон и примчаться сюда с командой профессионалов экстра-класса. Смею предположить — тоже некоторые проблемы. Рискну пойти дальше — отнюдь не пустячные. Иначе стали бы вы жертвовать парфорсной охотой лорда Гатвика?
— Скажу по секрету, друг мой, я всегда ненавидел парфорсные охоты. Даже под патронажем лорда Гатвика. Однако в сторону достопочтенного лорда и его знаменитую охоту! Причина столь поспешно — это вы точно подметили! — прибыть в эти края у меня, разумеется, есть. И это — видите, я снова соглашаюсь с вами — действительно очень серьезная причина. В одном вы ошиблись, старина, но это существенная ошибка. У вашего покорного слуги нет проблем. Однако отсутствие проблем вовсе не означает отсутствия обязательств, порой очень серьезных. Не станем лукавить. Коль скоро вам известно, что мой вояж начался от древних стен Гатвик-Холла, причина его — также не секрет для вас.
— Его светлость герцог Текский…
— Да, и все, что связано с его пребыванием здесь, включая скорую мучительную смерть.
— Я слышал об этом, и поверьте, мне искренне жаль…
— Благодарю. Итак, я ответил на ваш вопрос, господин аль Камаль?
— Возможно, сэр Джулиан.
— То есть?
— Ответ прозвучал, это верно. Однако боюсь, что я не очень понял, каким образом выполнение обязательств перед покойным герцогом Текским связано с приездом в эти края. Или это обязательства какого-то особого рода?
— Вы действительно не поняли меня, старина. И это тем более странно.
— Отчего же — тем более?
— Восток, друг мой, и его древние традиции, насколько мне известно, диктуют куда более жестко, нежели наши европейские обычаи… Разумеется, я говорю не о кровной мести… Но загадочная смерть близкого друга — разве она не обязывает по крайней мере разобраться в причинах трагедии? Одно время — я помню — вы пытались отмежеваться от ваших восточных корней и даже назывались Алексом Камали. Но это было давно. Теперь, если я не ошибаюсь…
— Это красивый удар, лорд Джулиан. Красивый, признаю. Но совершенно напрасный, ибо цель, которую вы стремились поразить, — мой порок, а вернее, один из моих многочисленных пороков, изжит некоторое время тому назад. И знаете, я не только раскаялся в этом грехе, но жестоко покарал себя за него. Кара, сознательно обращенная на самого себя, — уж поверьте — намного страшнее любого вашего мастерского удара. Однако я принимаю ваш упрек, лорд Джулиан! Были времена, Ахмад аль Камаль был настолько глуп, что пытался оторваться от своих корней и — более того — стыдливо прятал их за ширму нелепого европейского псевдонима.
— Я рад за вас, дружище. Право слово, рад. Однако ж в этом случае ответ мой должен быть вам понятен, как никому.
— Иными словами, единственное, что привело вас в эти края, — загадочная смерть герцога Текского? А вернее — ее причина?
— И виновники. Если таковые существуют.
— Это все?
— Разве этого мало?
— Но ведь герцог Текский не просто так появился здесь? Иными словами, он преследовал какие-то свои цели?
— Мне казалось, что мы уже отказались от дурацкого хождения вокруг да около, старина, и перешли к деловому разговору, вполне достойному каждого из нас.
— Вы оказываете мне честь, лорд Джулиан.
— Оставьте! Говорю же, время реверансов и легких уколов шпагой миновало, мы — деловые люди, господин аль Камаль, хотя и вращаемся в разных кругах. Посему предлагаю отряхнуть дипломатическую паутину. Мой друг Владислав Текский прибыл в Румынию для того, чтобы на месте заняться реабилитацией своего далекого предка — валашского герцога Дракулы. Полагаю, вам это известно ничуть не хуже, чем мне.
— Согласен.
— С чем согласны?
— И с тем, что намерения покойного герцога Текского мне действительно хорошо известны. Согласен также перевести наш разговор в плоскость исключительно деловую. И вот вам вопрос в этой плоскости, сэр Энтони. Герцог Текский собирался заявлять свои наследственные права в том случае, если Румыния, вслед за другими странами Центральной Европы, примет закон о реституции?
— Скажем так, он размышлял над этим вопросом. Румынский ученый доктор Брасов — о смерти которого вы, думаю, тоже информированы — уговаривал его на подобный шаг, причем не дожидаясь принятия закона. У историка, вне всякого сомнения, был свой резон…
— Дракулу распродают на сувениры…
— Именно так. Но Влад колебался. Его, как, впрочем, и всю жизнь, в большей степени волновали вопросы нематериальные. Доброе имя предка — вот что было главным, все остальное оставалось на периферии сознания. Да, именно так. И таким он был всегда.
— А вы?
— Что я?
— Вас трудно назвать бессребреником.
— Никогда и не пытался им казаться. Но при чем здесь я?
— Ходят слухи, что, умирая, герцог объявил вас своим душеприказчиком и единственным наследником.
— Ах, вот вы о чем. Что ж, вопрос вполне укладывается в русло делового разговора…
— Я понимаю и только в силу этого обстоятельства осмелился спросить…
— Снова реверансы! Вопрос закономерный. И ответ вы получите, можете не сомневаться. Итак… Согласно завещанию герцога Текского, я действительно являюсь его душеприказчиком, но никак не наследником. Имущество, которым располагал Влад, согласно его воле передано различным благотворительным организациям, небольшие денежные суммы отписаны старым слугам, мне же по завещанию достались несколько семейных портретов, студенческий альбом и документы, касающиеся истории герцога Дракулы. Те, что собирал для Влада румынский историк. — Вы ознакомились с этими документами?
