— Мадам, — сказал он нарочито низким голосом, — мы с вами из разных эпох, и тем не менее позвольте пригласить вас на ужин!
— Вообще-то я мадемуазель, — тихо засмеялась я. — Хотя мы в Лондоне, и здесь уместнее обращение «леди»… или «мисс».
— Мне больше нравится «леди», — заявил Грег, открыл шкаф и достал черный длинный плащ-накидку. Его подкладка была из алого шелка, точно в тон моего платья.
Накинув плащ на плечи, Грег взял меня под руку и чинно вывел из квартиры. Эта игра начала меня увлекать. Так и казалось, что мы сейчас выйдем из дома и очутимся на улочках Лондона прошлого века. А когда мы вышли из подъезда и я увидела самую настоящую открытую карету с кучером, то даже стала оглядываться по сторонам. Но двор выглядел обычно, припаркованные машины — вполне современными, а редкие прохожие были одеты в привычные для XXI века костюмы. Грег помог мне сесть в карету, что-то крикнул кучеру, и мы поехали. Я невольно держала осанку и поглядывала по сторонам с затаенным любопытством.
Грег сидел, небрежно развалившись на сиденье и поигрывая тростью. На нас мало кто обращал внимание. Видимо, для Сохо старинная карета с такими персонажами была вполне обычным явлением. Обилие ресторанчиков, баров и прочих публичных заведений действительно впечатляло. Их светящаяся реклама делала улицу праздничной, а разношерстная толпа создавала видимость карнавала. Возле одного из заведений одинокий саксофонист исполнял какую-то замысловатую джазовую композицию. Грег тронул кучера за плечо тростью. Карета остановилась. Саксофонист тут же воодушевился, поклонился нам, приблизился к карете и начал играть какую-то грустную романтическую мелодию. Он закончил и вновь поклонился.
— Thank you! This is a fine melody!
[10]
— поблагодарила я музыканта.
Грег протянул ему купюру. И мы поехали дальше.
— У тебя хорошее произношение, — заметил Грег.
— В школе с первого класса у меня был английский язык, — пояснила я. — Углубленное изучение. Это отец… — я запнулась, но потом продолжила: —…отец настоял, чтобы я пошла в такую школу.
— Общаешься с ним? — равнодушно спросил Грег.
— Нет, — ответила я и замолчала.
— Ты выглядишь сейчас так естественно, словно родилась в позапрошлом веке. — Грег, видимо, решил сменить тему, он взял меня за руку. — Или просто вошла в роль? Теперь понимаешь, почему я так люблю менять внешность?
— Забавные ощущения, — ответила я.
И хотела добавить, что это просто игра, и не более того, как Грег вдруг взволнованно заговорил:
— Лада, ты даже на секунду не можешь представить, каково это — прожить столько, сколько, к примеру, я. Это же тоска смертная! Все в этом мире так быстро приедается, становится таким скучным! А люди? Люди с их всегда одинаковыми устремлениями и желаниями кажутся настолько примитивными, что общаться даже с лучшими из них пропадает всякое желание. Из века в век одно и то же! Вот и ищешь себе развлечения, чтобы не впасть в черную меланхолию. Догадываешься, что такое депрессия вампира?
— Кошмар наверняка! — пробормотала я и поежилась, тут же вообразив всевозможные ужасы.
— Даже люди во время пика депрессии способны на самые черные дела, а уж вампиры! — задумчиво произнес Грег. — Я знаю нескольких, которые в результате такой вот черной меланхолии превратились в упырей.
— Как это? — спросила я, хотя у меня уже мурашки побежали по коже.
— Если вампир в припадке помутнения рассудка не только пьет кровь, но и поедает труп, то он становится упырем, пожирателем падали. Их интересуют лишь покойники. Они сбиваются в стаи, рыщут в поисках трупов, наедаются до отвала, а затем залегают спать. Вот и все их незамысловатое существование. И среди людей есть такие… низшие существа, — с усмешкой добавил он. — Они сбиваются в стаи… то бишь в компании, напиваются водки…
— Прекрати! — резко оборвала я его.
И покосилась на спину кучера, тут же подумав, что несомненным преимуществом жизни в другой стране является то, что ты можешь говорить свободно и не бояться, что тебя поймут окружающие.
— Извини, — спохватился Грег. — Не хотел портить тебе настроение. Просто таким могу стать и я…
— Неужели ты думаешь, что я позволю тебе впасть в депрессию и превратиться в такого… упыря?! — запальчиво произнесла я. — Ты сейчас не одинок, у тебя есть я!
Грег сжал мои задрожавшие пальцы. Какое-то время мы ехали молча. Но когда кучер завернул в переулок, я заметила странную вывеску над одним из заведений — «Girl&Vampire».
— «Девушка и вампир»? — удивилась я и повернулась к Грегу. — Давай поужинаем в этом кафе!
— Я заказал столик в другом месте, более приличном, — возразил Грег и нахмурился. — А это дешевая кафешка на потребу публики.
Но меня разобрало любопытство, и я заупрямилась. Грег вздохнул, попросил кучера остановиться, вышел из кареты и протянул мне руку. Я чуть приподняла длинный подол платья и спустилась на тротуар. Зеваки тут же создали вокруг нас небольшую толпу, однако Грегу было явно все равно, он ни на кого не обращал внимания. Но когда мы уже подошли ко входу в кафе, он вдруг замедлил шаг и стал вертеть головой по сторонам, словно зверь, почуявший опасность и принюхивающийся. Я увидела, как дрожит его верхняя губа, и испугалась.
— Если тебе не нравится это место, — сказала я, — то мы можем вернуться в карету и поехать в тот ресторан, где заказан столик.
— Ерунда, — глухо произнес он. — С чего ты взяла, что мне тут не нравится?
Он открыл дверь в кафе, пропуская меня вперед. В гардеробе я сняла плащ, поправила перед зеркалом сбившиеся локоны, приподняла подбородок и в сопровождении хмурого Грега отправилась в зал. Интерьер поражал мрачностью, но это было неудивительно, ведь кафе имитировало сцены из жизни кинематографических вампиров. Пол, стены, мебель были черными, а барная стойка — красной. На стенах висели огромные постеры с кадрами из известных картин на эту тему. Я узнала фильмы «Поцелуй вампира», «Интервью с вампиром», «Королева проклятых», «Сумерки». Были и еще какие-то, неизвестные мне. В углу находилась небольшая сцена. Практически вплотную к ней за столиком расположились весьма интересные персонажи. Это были манекены, но выполненные вполне натурально. Девушка с румяными щеками запрокинула голову, ее золотистые длинные волосы разметались по плечам. К ней склонился классического вида вампир — бледный, худой, с перекошенным злобой лицом и широко открытым ртом, из которого виднелись длинные клыки.
Мы заняли свободный столик напротив этой парочки. Официант подал нам меню. Оно оказалось вполне в духе заведения. Томатный сок с водкой, повсеместно известный как коктейль «Кровавая Мэри», здесь назывался «Кровь невинных», телячьи отбивные с картофельным пюре получили название «Отрада упыря», а обычное ванильное мороженое — «Холодное сердце вампира» и так далее. Читая эти названия, я почувствовала, как у меня пропадает аппетит.
