Хлопцы бросили на пальцах – одному выпало караулить на броне, остальные намылились спать, в скобках – отдыхать лежа. Хантер накинул на броню плащ-палатку, прикрыв засохшую кровь от трупов, посмотрел на розовый восход, и, зевнув раз-другой, забылся трудным сном смертельно уставшего человека…
Проснулся от того, что кто-то молотил чем-то металлическим по броне. Солнце стояло довольно высоко, было еще не жарко, хотя чувствовалось – температура приблизилась к отметке в тридцать градусов. Часы показывали двадцать минут девятого. Возле брони топтались Михалкин и майор Чабаненко – выбритые, свеженькие, в новеньких камуфлированных комбинезонах КЗС, на головах – панамы с заломленными по-ковбойскому полями.
– Чего это ты, Петренко, так расслабился? – спросил Монстр, это он стучал автоматом по броне. – Где твоя служба войск?
– Где-то здесь должна быть… – спросонок закрутил головой старлей. – Вот она! – он ткнул пальцем в голову бойца, выглядывающую из-за башни.
В ответ услышал веселый смех. Заглянув за башню, Александр понял причину смеха – облокотившись, там полусидел вкрай уставший Лось, спавший сном младенца. Голову он держал прямо, слюна скатывалась с губы на куртку, парень так чутко «караулил», что не услышал даже грохота и громких разговоров.
– Да утомились все! – начал защищать подчиненного замполит. – Три ночи уже никто не спал. К тому же, мы в расположении своих войск… – он показал на соседнюю броню.
На этот раз Хантер не считал Лося «чапаевцем» – ситуация была не боевая. Однако Монстр так не считал.
– Ты посмотри, Петренко, – грозно приказал он. – Как у «соляры» службу несут!
Хантер поднялся во весь рост на броне, осматривая окрестности. Да, посмотреть было на что. На огромном – в тысячи гектаров, плато Магураль, лежавшим в окружении гор, таким себе каре выстроился ПКП армии – кунги и палатки стояли ровными, под линеечку рядами.
По соседству выстроились (тоже ровненько, как на учениях) машины связистов – целый лес антенн топорщился над плато. Неподалеку был разбит полевой лагерь батальона охраны, выделялись красными крестами палатки и машины медсанбата. В небольших распадках то тут, то там дымились полевые кухни, прятались от голодного душманского глаза кунги и палатки тыла армии.
По периметру ПКП обложились камнями новенькие БТР-80, готовые к бою, возле каждого пустыми лунками обнажились свежевырытые окопы. Рядом с бэтээрами прохаживались вооруженные до зубов часовые, в шлемах и бронежилетах.
Все дороги, что вели к командному пункту, были перекрыты рябыми шлагбаумами (они, что – их с собой возят?! – изумился Александр) и бэтээрами.
За ПКП находилась оборудованная по всем правилам вертолетная площадка – одинаковыми по размеру камешками (выкрашенными хлоркой в белый цвет) выложены рулевые и взлетные дорожки, посредине круга – огромная буква «Т». На краю площадки по-сиротски притулились два Ми-8Т, обвисшие лопасти которых, казалось, едва не касались земли.
На противоположном краю площадки использованным презервативом (из-за отсутствия ветра) на длинном шесте свисала рябая «колбаса». Слева и далее от ПКП, ближе к кордону, было заметно сосредоточение артиллерии – там расположилась армейская артиллерийская группа.
Прямо перед Хантером, в далекой дымке угадывались бронегруппы двух соединений – там сосредоточились две бригады: отдельная десантно-штурмовая и 66-я отдельная мотострелковая.
– Поражает, товарищ подполковник! – сообщил он начальнику, не желая портить настроение ненужными разборами.
– Вот так, учись, студент! – не стал ругаться и подполковник. – Давай всех сюда, есть дело.
Перед носом боевой машины пехоты Александр выстроил свое малое войско, с ним вместе оно насчитывало шесть человек.
– Видок у вас, кстати, не очень… – здороваясь за руку с каждым, без энтузиазма промолвил Чабаненко.
Хантер осмотрел подчиненных и согласился – земляк прав. Заросшие, небритые, в грязной и окровавленной форме, рваной во многих местах, в невыразительного цвета тельниках, десантники имели вид, далекий от волшебных образцов, тиражируемых пропагандой в передаче «В гостях у сказки» (так в войсках окрестили телепередачу «Служу Советскому Союзу!»).
Наблюдая за земляком, Чабаненко вытянул из кармана небольшое металлическое (так называемое «гинекологическое») зеркальце и сунул в ладонь Сашке. Всмотревшись, Петренко встретил там неизвестного субъекта с красными глазами, черно-рыжей бахромой щетины, запавшими щеками. По лицу субъекта были разбросаны черные крапинки засохшей крови, левое ухо свисало вареником параллельно черепу, неуловимо напоминая ухо Лёлика из «Бриллиантовой руки».
– Видок еще тот! – невесело согласился старший лейтенант, возвращая интимное медицинское снаряжение.
– Значит так, Петренко, – привычно распорядился начпо. – С этого момента ты и вся твоя команда переподчиняетесь майору Чабаненко! Выполняете любые его приказы. Предупреждаю, любые! И не дай Аллах, что-то выкинешь! Понял, Хантер?
– Так точно, товарищ подполковник! – подчеркнуто по-военному ответил замполит четвертой роты, желая как можно быстрее освободиться от надоедливой опеки начальства.
– Мне нужно ехать, задержался я у вас, – сообщил Михалкин скорее майору, чем подчиненным. – Занимайтесь здесь, Павел Николаевич, потом сообщите мне о действиях моих подчиненных, хорошо?
– Сообщу, – без подхалимства ответил Чабаненко. Старшие офицеры простились, Михалкин рванул куда-то по собственному азимуту. Александр, не скрывая удовлетворения, громко выдохнул, демонстрируя облегчение.
– Не дыши так громко! – приблизился к нему полтавец. – Не то услышит и вернется!
– Уже не вернется, – заверил Хантер. – Он с нами уже полсуток, надоели мы ему.
Военно-полевой стриптиз
– Вот и хорошо, земляк, – Тайфун сразу взял быка за рога. – Теперь к делу. Вам придется присутствовать при обмене пленных. Меняем известного всем нам Наваля на советского военнослужащего и двух офицеров Вооруженных Сил Афганистана. Сейчас вы, – обратился майор Чабаненко к Петренко, – загоняете машину вон в ту котловину, – он показал рукой на местности. – Там протекает небольшой ручеек. Там приводите в порядок свою машину, ибо она имеет такой вид, словно выехала со скотобойни. Приводите в порядок и себя – мойтесь, брейтесь, стирайте одежду, чистите и смазывайте оружие. Через час вам привезут новенькие комбинезоны КЗС, такие, как на мне, – он показал на себя. – И вот такие новенькие панамы, – загорелая рука приподняла краешек головного убора.
– Вы должны выглядеть как серьезные боевики – комбезы, каски, бронежилеты, спаренные магазины, разнообразное оружие, навешанное на вас, – все это подчеркнет ваш боевой опыт! Восток – дело тонкое, афганцы всегда реагируют на подобные вещи. В двенадцать ноль-ноль вам подвезут горячую пищу, предстоит хорошо подкрепиться. И «крайнее», – подчеркнул спецпропагандист. – Никто из тех, кого сейчас нет рядом с нами, повторяю, никто, не имеет права знать о содержании и деталях спецоперации, которая состоится сегодня! Врубились?
