– Так точно! – хором ответили срочники.
– Вот и хорошо! – повеселел майор. – Начало марша в тринадцать ноль-ноль, я выдвигаюсь с вами на броне. Возьмете, саиб Шекор? – назвал он Саню на пуштунский манер: «господин Охотник».
– Разве могу отказать? – вопросом на вопрос ответил тот, улыбаясь.
Боевая машина, крутнувшись на месте, покатилась в котловину, припорошив земляков пылью. Дождавшись, пока отдалится БМП, Чабаненко обратился уже по-дружески.
– М-да-а, блин… Выглядишь ты хреновенько, друже, – заглянул он в Сашкины глаза. – Что случилось ночью? Пошли, расскажешь по дороге.
Пока неспешно шли, смакуя майорским куревом, Александр детально рассказал о ночных приключениях: как выходила на берег «Катюша», как захватывали пленного, о «подвигах» Прогнимака, про работу «Градов» и роль Монстра в ночных событиях.
Утомленный, травмированный физически и психически, старший лейтенант хотел выговориться, кому-то излить свою душу. Чабаненко для этого подходил как нельзя лучше – спокойный, рассудительный, опытный, а главное – свой! Свой-свояка слушал внимательно и молча, казалось, он воссоздает в своем мозгу ряд драматических событий, о котором повествовал молодой друг.
– Да, дружище, с тобой все время что-то приключается, – задумчиво промолвил он, когда Александр закончил нелегкий рассказ. – Имеешь два уникальных качества: с одной стороны – притягивать к себе осложнения боевой обстановки, а с другой – более-менее удачно выкручиваться…
– Что есть, то есть, – грустно согласился Хантер. – Вчера меня об этом старшина пытался предостеречь, да я не прислушался…
– В следующий раз прислушаешься, – улыбнулся майор. – А пока нам нужно на наивысшем уровне отработать спецоперацию «Иголка»!
– Какая еще «Иголка»? – остановился Хантер. – И почему спецоперация? Ты же говорил, – вспомнил Хантер, что они уже пили на брудершафт и были на «ты», – обычный обмен пленными!
– Ты шить хорошо умеешь? – майор хитро улыбнулся. – Иголку давно в руках держал?
– Подворотнички удачно подшиваю, – решил не удивляться Хантер. – В училище на первом-втором курсах собственноручно ушивал обмундирование п/ш или х/б, выходило довольно неплохо.
– Вот и прекрасно! – майор растоптал окурок. – Слушай меня внимательно…
* * *
Александр спустился в котловину. Там десантники в одних трусах упорно драили родную бээмпэху, загнав поперек ручья, чтоб хотя бы немного поднять уровень воды. Осмотревшись, он ошалел – на берегу ручейка сидели… три женщины лет около тридцати, в… поварских костюмах, касках и бронежилетах… Женщины чистили картошку, бросая ее в алюминиевый бачок, стоящий в воде…
Обалдевший офицер замер от такой картины – Что, капитан, столбняк словил? – засмеялась проворная симпатичная молодица, издали повысив его на одно военное звание.
– Девчата, вы что здесь делаете?! – Сашка уже отошел от первоначального шока.
– Мы из Кабула, работаем там при штабе армии, в офицерской столовой, а здесь, на боевых – обслуживаем генералитет, – весело сообщила вторая упитанная молодуха, на чьем роскошном бюсте едва сходился бронежилет, по-озорному стреляя глазами.
– А что, генералы без вас не могут?! – не переставал удивляться Александр.
– А что они вообще могут?! – захохотали молодицы так звонко, что эхо пошло гулять по котловине.
Деваться было некуда, Хантер повторил пример подчиненных – раздевшись до фирменных плавок, стал приводить себя в порядок. Побрить физиономию с первой попытки не получилось, лишь с помощью Зверобоя мучительный процесс обрел логическое завершение, с минимальным кровопролитием.
Молодицы тем временем почистили картофель и решили остыть в ручье. Ничуть не стыдясь, они поскидывали с себя защитное снаряжение, поварские белые халаты, под которым остался «самый минимум», и весело плескались в ручье, обливая одна одну.
Хантер, наблюдая за «военно-полевым стриптизом», вызвал у девчат приступ дружного смеха – его полупрозрачные защитные сооружения в виде плавок едва не треснули, демонстрируя, что добрый молодец давненько не прикасался к женскому телу…
Спохватившись, Александр вылез на сухую, уже чистую броню и, натянув мокрые форменные брюки, занялся личным оружием – чистил и смазывал автомат с подствольником, револьвер, потом взялся точить галькой немецкий штык.
Бойцы, возбужденные видом молодых и аппетитных женских прелестей, сердито сопели носами, пробивали пушку, чистили пулемет и личное оружие. Хантер понял, что и они завидуют генералитету, который даже в здешних диких условиях живет комфортно – с женщинами, свежей водой и жареным картофелем…
Упоминание о картошке вызвало не меньшее раздражение, чем вид полуобнаженных молодух. Странным образом этот запах неотступно преследовал Хантера, несмотря на все усилия подавить раздражение и чувство голода.
Оторвавшись от оружия, он увидел проворную молодицу приглянувшуюся ему – она стояла возле брони в том же кухонно-боевом прикиде, держа перед собой огромную сковороду, на которой и дымилась горка жареного картофеля.
– Вот оно что! – догадался Сашка, – Теперь понятно – откуда этот дразнящий запах…
– А я стою и жду – когда они почуют поживу? – сверкнула белыми зубами девушка. – А они в свои железяки уткнулись, ничего не видят, ничего не слышат: ни женщин, ни еды! Интересно – все десантники такие или вы какие-то не такие? – скаламбурила она.
– Нет, мы абсолютно нормальные! – уверил ее Петренко, сглатывая голодную слюну (то ли от соблазнительного личика молодой и красивой женщины, то ли от вида сковороды с горячей картошкой – он не определился, не успел). – Просто мы только-только с боевых, оттого немного диковаты.
– А нам такие как раз и нравятся! – молодица лукаво стрельнула зелеными глазами. – Худые, спортивные, голодные! Не то, что наши здесь, – лицо девушки посетила гримаска недовольства. – Толстые, мешковатые, обрюзгшие, ничего военного в штанах не осталось…
– А мы, что – действительно сильно отличаемся? – засмеялся Александр, наклоняясь, забирая у нее сковороду.
– А как же? – подначила молодица. – Во-первых, голодный пес – злее, а во-вторых, сухие дрова – жарче горят!
– Какая ты… замечательная! – засмеялся старший лейтенант, передавая сковороду оживившимся срочникам. – Все замечаешь!
– А то! – живо подхватила повариха. – А вы здесь надолго? – заинтересованно спросила она, невинно (но профессионально) опуская кошачьи глазки.
– В том то и беда, что всего на пару часов, – по-настоящему загрустил Хантер. – А как тебя звать, красавица, и откуда ты родом?
– Ношу гордое имя, зовусь Оксаной, а родом из славного города Смела, что под Черкассами, на Украине. Слышал о таком городе? – удивила она.
– Землячка! – оживился молодой офицер, соскакивая с брони, – а я Саня, из городка К., что на Полтавщине!
