– Пожалуйста, уходи, оставь меня в покое, – всхлипнула она.
– Просто уйти или уйти навсегда?
– Да! – сказала она. Гектор встал и пошел к пассажирскому салону.
– Нет! – остановила она его. – Не уходи.
Гектор остановился и повернулся к ней.
– Да или нет? Что будет, Джо?
– Ты убил его.
– Убил или казнил? Наш мир часто зависит от точного значения одного слова, Джо.
– Ты не имел на это права, Гектор! Ты преступил закон и нарушил нормы поведения.
– О каком законе мы говорим, Джо? О законе Аль-Кизаса, законе мести, изложенном в Торе в «Исходе» и подкрепленном пророком Мухаммедом в Коране?
– Я говорю о законе Америки, которого придерживаюсь и который высоко ценю.
Она плакала, и он собрался с духом, чтобы возразить ей.
– Однако ты назвала меня убийцей. Ты уже осудила меня, хотя закон Америки говорит, что я невиновен, пока не доказано обратное.
– Да, здесь можно усомниться. Но ты собираешься убить еще и Джонни Конго. Я слышала по радио, как ты хвастал этим. Если ты это сделаешь, Гектор, я никогда не смогу простить тебя. Не смогу оставаться с тобой.
– Что же мне – освободить Конго? Ты этого от меня хочешь?
– Я этого не говорила, – яростно отказалась она. – Я хочу, чтобы ты передал его в руки закона. Выдай его американской судебной системе, которая уже признала его виновным и вынесла приговор.
Она вскочила и схватила его за руки.
– Пожалуйста, Гектор! Пожалуйста, дорогой! Ради меня! Нет, ради нас обоих. И мы сможем идти дальше вместе.
Он долго смотрел ей в глаза, прежде чем сдержанно кивнуть.
– Хорошо. – Но губы его были сжаты, и по голосу чувствовалось, каких усилий Гектору стоили эти слова. – Я отдаю Джонни Конго тебе в доказательство своей любви. Делай с ним, что захочешь.
Министерство юстиции США выслало из Вашингтона в аэропорт Абу-Зары специальный самолет «Грумман». На борту находились четверо федеральных приставов США с ордером на арест и заключение Джонни Конго.
С разрешения эмира передача произошла в ангаре, где эмир Абу-Зары держал свои личные самолеты.
Все приставы были рослые, со спортивной выправкой и коротко стриженные. Они выстроились перед открытой дверью «Груммана». Все были в штатском, но наметанный глаз Гектора различил слева под мышкой у них бугры – кобуры с оружием. Увидел и острые стальные носы их начищенных черных ботинок.
– Крепкие парни, – решил Гектор, когда с Пэдди и еще восемью бойцами «Кроссбоу» ввел Джонни в ангар. Джонни звенел ножными кандалами, руки у него были прочно скованы за спиной. Передача прошла быстро и без лишних церемоний. Главный пристав передал Гектору официальную расписку правительства США, пожал ему руку и произнес несколько благодарственных слов. И Джонни потащили к открытой двери самолета.
Внезапно Джонни повернулся и посмотрел на Гектора. Несмотря на кандалы и наручники, двое приставов не смогли его удержать. Джонни поволок их за собой. Он изрыгал поток брани, изумивший даже видавших виды оперативников «Кроссбоу».
Джонни подошел прямо к Гектору. Нос его все еще был опухший, свернутый на сторону ударом Гектора.
– Это я отдал приказ убить твою шлюху-жену… – проорал он так близко от Гектора, что тот почувствовал на щеке его слюну. Джонни пригнул голову, чтобы ударить Гектора в лицо. Гектор это предвидел. Он балансировал на носках, и у него была отличная позиция для удара. В этот удар он вложил всю свою силу. И еще раньше, чем коснулся Джонни, понял, что это лучший удар в его жизни. Пришелся он точно в челюсть.
Даже мощные шейные мышцы не помешали голове Джонни запрокинуться. Джонни черной лавиной обрушился на пол ангара и замер. Вдруг наступила полная тишина. Ее нарушил старший пристав.
– Ё-моё, парень! Ну ты молоток! Лучший удар, какой я видел, – и он подошел, чтобы снова пожать Гектору руку, на этот раз с чувством.
– Уведите его, пусть получит свой смертельный укол, – сказал ему Гектор.
– Получит, – подтвердил пристав.
Пять дней спустя Гектору позвонил Ронни Бантер и сообщил, что Верховный суд назначил Джонни Конго новую дату казни – 15 октября. Через три недели.
* * *
Наконец угроза жизни Кэтрин Кайлы была полностью устранена. Можно было возвращаться к нормальной жизни. Гектор и Джо вместе с Кэтрин и ее няньками вылетели из Абу-Зары в Лондон.
Дом был в полном порядке, Лондон – еще лучше. Здесь были рестораны и клубы, о которых Джо только читала, так что ее следовало обучить. Она привезла мало одежды, поэтому не нужно было искать предлогов, чтобы прогуляться по Бонд-стрит и Слоун-стрит. Джо никогда раньше не держала в руках удочку. Она слышала об атлантическом лососе, но в Техасе никогда его не видела.
Гектор отвез Джо и Кэтрин Кайлу на север в Шотландию, и они провели три дня в гостях у благородного герцога в его замке на реке Тей.
Джо и Кэтрин с берега смотрели, как Гектор по пояс вошел в воду и забросил пятнадцатифутовую удочку.
Вечером, когда они переодевались к ужину, Джо высказала свое мнение о дневных происшествиях.
– Прекрасное зрелище. Грациозное и затейливое, как балет.
– Завтра я научу тебя забрасывать, – пообещал он.
– Нет, спасибо, – отказалась она. – Конечно, это красиво, но, по-моему, отнимает чересчур много времени.
– Что ты этим хочешь сказать? – спросил он.
– Да ты ведь ничего не поймал.
– Важно забросить, а не поймать.
– Мне кажется, это глуповато.
Чушь, но Гектор пропустил ее мимо ушей. Трещина между ним и Джо заросла, забылась, и Гектор был счастлив. Он не хотел, чтобы она снова открылась.
На третий день девушки потеряли всякий интерес к рыбалке. Джо читала, у Кэтрин были ее куклы. Когда это наскучивало, они отправлялись на короткие прогулки, держась за руки и рассказывая друг другу удивительные истории, которых сами не понимали. Когда Кэтрин уставала, Джо сажала ее к себе на колени и Кэтрин старалась поиграть в куклы вместе с Джо.
Вернувшись с одной из таких прогулок, они застали Гектора на середине реки. Но он не забрасывал удочку – она согнулась почти вдвое. Их внимание привлекли странные крики, которые издавал Гектор. Барышни стояли, взявшись за руки, и с любопытством наблюдали. И тут прыгнул лосось. Он вылетел из воды – яркое серебро на солнечном свете – и с мощным всплеском упал обратно. Они взволнованно вскрикнули.
Пятнадцать минут спустя Гектор вышел на берег, неся в рыболовном сачке великолепного двадцатифунтового лосося. Он положил рыбину на траву и извлек крючок из ее губы. Потом достал из сачка и протянул Кэтрин, чтобы дотронулась. Она торопливо вынула большой палец изо рта и прижалась лицом к груди Джо.
