– Вместе с Тариком Хакамом отправиться в Мекку; найти последнего потомка Типпо Типа; схватить его и увезти в безопасное место, где я смог бы допросить его и оценить. Затем, если сочту его виновным, я отправлю его в адское пламя, из которого он вышел.
На то, чтобы собрать вместе и подготовиться к переезду в Абу-Зару, требовалось всего несколько дней. Личные нужды Гектора удовлетворялись просто: ему нужна была только зубная щетка и смена белья. Все необходимое для проведения второй фазы операции хранилась в кладовых «Кроссбоу секьюрити», в пустыне в ста милях к югу от Абу-Зара-Сити.
Главным образом его тревожило то, в чем он разбирался хуже всего: поставка всего необходимого для ребенка. Гектор призвал эксперта – Бонни Хепворт. Несмотря на поздний час, она немедленно откликнулась и появилась перед его столом в халате и с выжидательным выражением лица, как щенок, ждущий кости.
– Вы хотели меня, мистер Кросс?
– Я хотел вас видеть, – поправил Гектор. – Бонни, вы знаете, где Абу-Зара?
– Это отель, мистер Кросс?
– Очень холодно. Попробуем снова. Вы знаете, где расположены Объединенные Арабские Эмираты?
– Ну, вроде. Что-то слышала, но никогда там не была. – Она, казалось, не могла решить. – Кажется, где-то между Египтом и Индией.
– Очень тепло, – похвалил он. – Так вот, мы все отправляемся туда, вы с Кэтрин тоже.
– Боже. Работать на вас так интересно! Никогда не знаешь, что будет дальше.
– А дальше нужно написать список всего, что может понадобиться вам и Кэтрин в течение следующих шести месяцев. Помните, что достать в Эмиратах антибиотики нелегко, так что все нужно раздобыть здесь по моей медицинской карточке. – Гектор протянул ей карточку. – Закажите все необходимое, получите и будьте готовы через три дня. – Он помолчал, потом продолжил: – У вас есть действительный паспорт?
– О да, сэр. В прошлом году весной мы с девочками из госпиталя ездили на Пасху в Париж, тогда я и получила его.
– Прекрасно. Не забудьте захватить.
Он знал, что у двух младших нянечек документы для поездки есть. Хейзел позаботилась об этом, когда нанимала их.
Он подвинул по столу к Бонни свою кредитную карточку «Блэк Хэрродс».
– Этим платите за все. Пусть покупки доставят сюда. – Она пошла к двери, но Гектор остановил ее. – Я решил, что до отъезда в Абу-Зару Кэтрин будет спать в моей спальне.
– О боже! – встревожилась Бонни. – Кто будет кормить ее и менять ей пеленки?
– Я, – заверил Гектор.
– Я могу остаться с вами, просто чтобы помочь. Я совсем не против, – предложила она.
– Спасибо, Бонни. Но я уверен, что мы сами справимся.
Гектор полагал, что работа ночной няни, за которую он взялся, окажется тягостной и обременительной, но оказалось, что это скорее радость. Он приспособил ночник над своей кроватью так, чтобы он лил мягкий свет на Кэтрин, когда та лежала у него на руках. Она сосала молоко из бутылочки, а он наслаждался запахом дочки и ощущением маленького тела. Он искал в ее лице сходство с Хейзел и уверился, что нашел его в очертаниях губ и в маленького подбородка. И это каким-то образом смягчало его одиночество и ощущение утраты.
* * *
Знай своего врага; изучай его долго, старательно, а потом словно королевская кобра нанеси удар, стремительный и смертоносный: таков был принцип Гектора Кросса.
На следующее утро Гектор встал затемно, принял душ, надел халат, позвонил в детскую и вызвал Бонни.
Передавая Кэтрин няне, он сказал:
– Я договорился с миссис О’Куинн, она проведет день с вами и Кэтрин.
Настя с довольной легкой улыбкой приняла на себя обязанности телохранителя Кэтрин. Теперь, вверив Кэтрин заботам этих двух женщин, Гектор мог спокойно заняться другими делами.
– Я ненадолго уйду, но миссис О’Куинн позаботится, чтобы в мое отсутствие вам ничего не угрожало. Беспокоиться не о чем.
По-прежнему в халате он отправился в кабинет. Перед его письменным столом был устроен большой мраморный камин, под каминной полкой тянулся декоративный фриз из львиных голов. Гектор нажал на центральную голову и, услышав приглушенный щелчок скрытого механизма, повернул ее против часовой стрелки. Новый щелчок, пауза, потом книжный шкаф сбоку от камина неслышно и плавно повернулся и за ним открылась узкая стальная дверь. Гектор набрал пароль на электронном табло. Дверь открылась, и он вошел в небольшую комнату за ней. Вдоль стен по сторонам от двери от пола до потолка – полки. На полках аккуратные ряды картонных коробок, на каждой – ярлычок с кратким перечнем содержимого. В большей части коробок оружие и другие серьезные штучки; от ножей и дубинок до его любимого автоматического девятимиллиметрового пистолета «Беретта» с двумя сотнями патронов. По английским законам владеть почти всем этим строго запрещалось. Была даже коробка с надписью «Паспорта», и в ней около тридцати этих документов, выданных в разных странах, с его фотографиями, но с именами от Абрахама до Захарии. Гектор дотянулся и снял с верхней полки коробку с надписью «Арабские костюмы».
Остальные коробки он не тронул. Закрыл дверь, запер и привел в действие механизм, который поставил на место шкаф. Коробку он отнес в свою гардеробную. Разделся до белья и следующие несколько минут с помощью тюбика косметики делал свою и без того смуглую кожу похожей цветом на кожу уроженца Ближнего Востока. Борода отросла и превратилась в густую темную щетину, и это увеличивало его сходство с ближневосточным жителем.
Вынув из коробки длинную белую дишдашу
[16]
, Гектор обвязал голову кефией, так чтобы ее хвост падал на плечи. Свой платиновый «Ролекс» он поменял на простые часы «Сейко» в стальном корпусе, обулся в открытые кожаные сандалии, надел на нос темные «авиаторские» очки и посмотрелся в зеркало.
«Сойдет», – решил он. Арабский у него был беглый и разговорный. Унаследованное чувство восточных обычаев и нравов безупречное. И в бытовой ситуации, и при отправлении религиозных обрядов он легко сойдет за мусульманина по рождению.
В своем частном лифте он спустился в подземный гараж. Во втором ряду среди машин стоял маленький, слегка потрепанный и казавшийся заброшенным седан. Но наружность обманчива. Гектор оснастил его тонированными стеклами, подвеской от гоночного автомобиля и мощным новым двигателем, способным очень быстро менять скорость. Гектор использовал эту машину в особых случаях вроде этого, когда не хотел привлекать внимание. Он называл ее «ловушка» – по судам ловушкам, которые во время Второй мировой войны приманивали немецкие подводные лодки и топили их.
Гектор включил мотор и несколько секунд слушал его низкий рев, потом по пандусу через откатные ворота выехал на улицу. Была пятница, и даже в такой ранний час поток машин был плотный. Пятница – это день, когда все мусульмане обязаны отправлять священные обряды. Он нашел стоянку в нескольких сотнях метров от большой мечети. Поставил машину и пошел к молельне. Толпа верующих двигалась в том же направлении, все в традиционных одеждах. Войдя в мечеть, Гектор оказался одним из множества. Он был здесь не впервые, поэтому знал внутреннее устройство здания. Вначале он вместе с остальными прошел к ряду каменных скамей перед чанами для омовения. Омыл руки и ноги, потом лицо. Сполоснул рот.
