– Боюсь, для моего и твоего спокойствия очень мало. Похоже, наша цель – религиозный демагог, который страстными выступлениями умеет расшевелить слушателей, Некоторые, а может, и большинство, считают его Махди.
Собеседники сосредоточенно и встревоженно посмотрели на Гектора. Первым от них обоих высказался Пэдди:
– Во имя всего святого, Гек! Ты ведь не поверил в этот вздор?
– Дело вовсе не в том, во что я верю, дружище Патрик. Важно другое – в это верят очень многие. Вера в пришествие Мессии – общая черта иудаизма, ислама и христианства. Расхождения только в том, кем он будет и когда это произойдет или он уже приходил и ушел. Что касается Азима Мухтара, то он обосновался в самом священном для мусульман месте. В месте рождения пророка Мухаммеда, ни больше ни меньше. Город охраняет великое множество правоверных и посвященных. Только истинным верующим разрешается посетить его. Нарушителей ждет смертная казнь. Теперь мне кажется, что многие правоверные фанатично верят, будто Азим Мухтар и есть мессия. И будут защищать его ценой собственной жизни. Голыми руками они разорвут на куски того, кто поднимет против него хоть палец.
Он помолчал и, собираясь с мыслями, отхлебнул из стакана.
– Первоначально я полагал отправиться в Мекку, переодевшись паломником, и, смешавшись с толпой верующих, послушать Азима и понаблюдать за ним. По увиденному и услышанному я оценил бы, какова вероятность, что он и есть Зверь, затеявший эту кровавую вражду. Если он невиновен, я оставил бы его в покое и стал искать истинного врага. С другой стороны, если появились бы хоть малейшие подозрения, что он виновен, мы схватили бы его и поставили перед судом. Но теперь у нас нет возможности привести его на такой суд. Слишком рискованно. Этот город – смертельная ловушка для неверных. Я должен взвесить все за и против и, если равновесие сместится в сторону виновности, казнить его на месте и бросить его труп гнить в Мекке.
– На твоем месте, Гектор, я бы не стала морочиться поисками в его душе. Это вообще на тебя не похоже, – сказала Настя. – Но я со слезами на глазах спрашиваю тебя: зачем рисковать? Если ты убьешь его и потом окажется, что он ни при чем, что он невиновен, мы будем очень сожалеть, сможем оплакать его и зажечь свечу в его память, но это будет по крайней мере означать, что в мире не осталось никого из рода Типпо Типа. Не такая уж большая потеря, верно?
– Конечно, я с тобой согласен, о цветок моего сердца, – ласково улыбнулся Пэдди. – Но ты ведь знаешь, что иногда Гектор бывает очень глуп и упрям.
– Он мужчина. – Настя пожала плечами и покорно вздохнула. – Все мужчины бывают глупыми и упрямыми.
– Настя, ты знаешь, как я тебя люблю, нет, как я тобой восхищаюсь, – начал Гектор, но она со стоном перебила:
– Избавь меня от этого вздора, Гектор Кросс. Значит, ты хочешь действовать осторожно? Отлично! Как всегда, мы с Пэдди – с тобой. Но не вини нас, если Великий Освободитель неожиданно повернется и цапнет тебя зубами за яйца.
Прошло еще сорок восемь часов, прежде чем Гектор убедился, что они готовы к переезду из Лондона в Абу-Зару. С наступлением темноты транспортная колонна из двух больших арендованных грузовиков отправилась от дома в Белгравии в аэропорт Фарнсборо, где багаж ждал «Боинг джет» компании «Бэннок ойл».
Гектор и его гости с удобствами поужинали дома и только тогда переоделись в удобные дорожные костюмы. Гектор вернулся в тайную комнату за книжным шкафом в кабинете. Прежде всего он взял автоматический девятимиллиметровый пистолет с двумя обоймами и еще сто патронов. Пистолет сунул в наплечную кобуру, выхватить его оттуда можно было очень быстро. Он похлопал по кобуре и улыбнулся. Приятно и удобно чувствовать ее. Затем он достал коробку с надписью «Паспорта» и вынул три: Саудовской Аравии, Ирака и Абу-Зары. Закрыв тайную комнату, он спустился вниз, где его ждали шофер и «роллс» с работающим мотором.
Гектор и Настя немного поспорили, кто будет держать Кэтрин во время короткой поездки в аэропорт. Выиграла Настя, заметившая, что английский джентльмен никогда не качает младенцев. Она сидела на переднем сиденье рядом с шофером, держала Кэтрин и пела ей русские колыбельные. За все время поездки Кэтрин даже не пикнула. Бонни и две другие няни ехали за «роллсом» в отдельной машине.
Колонна въехала на поле и остановилась под крылом «Боинга». Молодая англо-индианка из британской визовой службы ждала их, чтобы быстро и деловито покончить со всеми связанными с выездом из страны формальностями, и через несколько минут они уже двигались к главной взлетной полосе. Как только поднялись на борт, Кэтрин уложили спать в колыбель – при помощи Насти и всех остальных женщин.
Вернувшись в салон и присоединившись к мужчинам для последней перед сном выпивки, Настя по-кошачьи свернулась рядом с Пэдди и принялась соблазнять его.
– Знаешь, как я терпеть не могу очереди в аэропортах, о мой обожаемый муж? – шептала она ему на ухо. – Если ты действительно меня любишь, купи такую штуку.
– «Бизнес Боинг джет»? Да он стоит двести миллионов долларов. Он тебе все еще нужен?
– Я передумала. Можешь отвести меня в каюту и доказать свою любовь каким-нибудь другим способом.
Через семь с небольшим часов они сели в Абу-Заре, где самолет встретили работники аэропорта и, светя фонариками, отвели его в королевский ангар. Они припарковались рядом с новым «747-8» эмира. Сзади выстроились «Боинги» поменьше, принадлежащие женам эмира, «Бэннок ойл» и всем, у кого в Абу-Заре высокое положение.
У подножия трапа их ждала небольшая делегация от «Кроссбоу секьюрити». Ее возглавляли Дэйв Имбисс и Тарик Хакам в новых мундирах защитного цвета, созданных Настей. Глядя на Гектора, проворно спускающегося по трапу, Тарик не скрывал радости.
Давным-давно, когда Гектор еще был майором в особом отряде военно-воздушных сил, Тарика Хакама приписали к отряду Гектора в качестве переводчика и проводника. В первый же день, когда они попали в засаду и вынуждены были выбираться, они с Гектором понравились друг другу. Когда Гектор наткнулся на троих арабских инсургентов, которые закладывали бомбу и готовы были пустить в ход это самоубийственное устройство, Тарик поддержал Гектора огнем и уложил одного из врагов. Когда пребывание Гектора в особом отряде закончилось, Тарик пришел к нему и сказал:
– Ты мой отец. Куда ты, туда и я.
Теперь он вытянулся перед Гектором и низко поклонился, приложив руку к сердцу.
– Да возлюбит тебя Аллах и защитит от всех опасностей, отец мой, – тихо сказал он по-арабски.
Нарушая протокол, Гектор обнял его и, чуть задыхаясь от волнения, ответил по-английски:
– Тарик, старый мошенник! Боже, как я по тебе скучал!
На протяжении многих лет Тарик слышал от Гектора это обращение «старый мошенник» и считал его одной из высших похвал на английском языке. Улыбаясь от удовольствия, он ответил на объятие Гектора и отступил, давая возможность поздороваться другим работникам «Кроссбоу секьюрити». Гектор хорошо знал всех. Кое-кого он брал с собой в глубину Пунтленда, чтобы освободить старшую дочь Хейзел, и в горниле битвы выковалась их дружба.
