— У меня всегда было чувство, что часть моей души находится где-то в другом месте. Теперь я знаю почему. Как вы думаете, Ники догадывается о чем-нибудь?
— Вряд ли она может о чем-то догадываться.
— Я должна увидеть ее. Я поеду на Гавайи.
— Ники сейчас там нет, — заверил ее Джек. — Несколько дней назад я говорил с Остином Палмером. Он заверил меня, что Ники в Европе. Она уехала из страны еще в прошлом сентябре.
— Именно тогда и прекратились мои сны… Господи! — торопливо добавила Кэтрин. — Я только сейчас поняла, что клоун не был плодом моего воображения. Он действительно существовал! Вы едва не погибли. Ники едва не погибла! Я могла потерять ее, даже не познакомившись с ней! Где в Европе ее можно найти?
— Не знаю. И, судя по тому, каким тоном разговаривал со мной Остин Палмер, он не скажет мне, где ее можно разыскать. Он повесил трубку.
— Что ж, — заключила Кэтрин, — в таком случае я непременно поеду на Гавайи. Там мне будет проще связаться с Ники.
— Я знал, что вы так скажете, — кивнул Джек. — Не спешите, подождите немного, пока все уляжется. Помните, о чем говорится в письме вашего отца?
— О чем, например?
— Женщина, которая принесла вас мистеру и миссис Уинслоу, сказала, что ваша жизнь в опасности.
— Меня это не волнует. Я бы полетела туда завтра же, если бы папа не был так серьезно болен.
Джек остановился на светофоре и задумчиво посмотрел на Кэтрин. Она слов на ветер не бросает, это ясно. Но она понятия не имеет о том, во что готова ввязаться. Правда, он тоже ничего толком не знал, но почему-то был уверен, что на Гавайях не все гладко. Поместье Палмеров стоило миллионы долларов, а когда дело доходит до таких денег, люди становятся способны на многое. Красный сигнал светофора сменился зеленым, и Джек опять устремил взор на дорогу.
— Вам не следует ехать туда одной, Кэтрин. Пока мы не знаем ответа ни на один из вопросов, на ранчо Палмеров не стоит появляться. Так что в свое время я составлю вам компанию.
— Вы?! — удивилась Кэтрин.
— Ну да. А почему бы и нет? — пожал плечами Джек. Взглянув на Кэтрин, он перехватил ее восхищенный взгляд. — Знаете ли, я тоже чувствую себя причастным к тому, что там происходит. — Он помолчал, а затем добавил: — К тому же я никогда не мог пройти мимо хорошей тайны.
Через мгновение она указала ему на дом, стоящий на углу.
— Вот мы и приехали, — заявила она. — Поставьте машину под этой пальмой.
Проследив за ее взглядом, Джек увидел элегантный дом с коваными воротами и балконами. Заглушив мотор, он повернулся к Кэтрин и положил руку на спинку ее сиденья.
— Спасибо, что довезли меня до дома, — промолвила она.
— Пожалуйста. — Свет уличного фонаря осветил ее лицо и глаза. Внезапно Джек остро ощутил ее близость, оценил ее привлекательность.
— Ох, как же я неучтива! — слабо улыбнувшись, пробормотала Кэтрин. — Не зайдете ли ко мне на чашечку кофе?
— Вообще-то я бы попросил воспользоваться вашим телефоном. Не подскажете, где в этом городе лучше остановиться?
— Вам негде остановиться?
Джек отрицательно покачал головой.
— Я поехал в книжный магазин прямо из аэропорта.
— Да уж, вам не позавидуешь, ведь сейчас уик-энд — наверняка все гостиницы неподалеку забронированы.
Но вы можете на ночь остаться у меня.
— Да нет, это неудоб…
— Это удобно, — перебила его Кэтрин. — У меня есть раскладной диван, на который вы можете лечь. Самое меньшее, что я могу для вас сделать, — так это предложить вам кров. Где ваш багаж?
— У меня немного багажа — единственная сумка лежит в багажнике. Но… это и впрямь удобно?
— Разумеется.
— Что ж, я вообще-то наслышан о южном гостеприимстве, — усмехнулся Джек. — Думаю, вы как раз его и проявляете.
— Совершенно верно. — Кэтрин посмотрела в глаза Кейзи с такой нескрываемой нежностью, что его улыбка мгновенно погасла. — Добро пожаловать в Чарлстон, Джек. Я очень рада познакомиться с вами.
Кэтрин вошла в подъезд и стала подниматься в свой пентхаус. Уже по пути с улицы к дому она стала забывать о поразившем ее откровении отца. С каждой минутой Кэтрин все острее чувствовала настоящее — она явственнее, чем всегда, слышала плеск воды в садовом фонтанчике, видела колышущиеся тени на залитой светом фонаря лестнице и, конечно же, всем своим существом ощущала присутствие человека, следовавшего за ней.
Звук каждого шага отдавался у нее в голове. «Джек… Джек… Джек…» К тому времени когда Кэтрин отперла дверь и вошла в свою квартиру, ей казалось, что это имя проникло в самую ее суть, что оно пульсирует в ней вместе с бурлящей кровью.
— Отличная квартирка, — похвалил Джек, входя в дом вслед за девушкой.
— Спасибо, — улыбнулась она в ответ. — Поставьте где-нибудь свою сумку, и я покажу вам дом.
— О'кей, — сказал Джек.
Кэтрин с дрожью изумления узнавала каждое его движение, каждое его слово. Поставив сумку на пол рядом с аквариумом, он вопросительно посмотрел на нее.
— М-м-м… — протянула девушка, — вот это диван. Если его разложить, он становится очень большим. Надеюсь, вам будет удобно спать на нем.
— Все будет в порядке.
Коротко кивнув, Кэтрин прошла в свою комнату.
— А сейчас, — продолжала она экскурсию по дому, раздвигая двери, ведущие на балкон, — вы поймете, почему я купила эту квартиру.
Выйдя следом за ней на балкон, Джек положил руки на перила и с наслаждением вдохнул свежий океанский воздух.
— Вы абсолютно правы, — проговорил он, повернувшись к Кэтрин. — Потрясающий вид, особенно для типичного горожанина, живущего в глубине страны.
Ветер взъерошил его волосы, лунный свет отразился в его глазах. У Кэтрин от волнения подкашивались колени. Заставив себя улыбнуться, она вернулась в дом и подождала, пока Джек последует за ней.
— Ну, это, разумеется, столовая, — сообщила Кэтрин. — Она же кухня. — Девушка открыла какую-то дверь. — Здесь у меня ванная. Я положу для вас чистые полотенца.
Пока она вынимала посуду из буфета, Джек, к ее удивлению, через ванную комнату прошел в ее спальню. Кэтрин последовала за ним. Стоя к ней спиной, Джек огляделся по сторонам, а Кэтрин, воспользовавшись этим, смогла хорошенько рассмотреть его.
Вот уже год, как она любила его, а он и понятия об этом не имел. Что бы Джек подумал, если бы узнал, как она хотела его? Что бы сказал, если бы ему стало известно, как он изменил ее жизнь? Впрочем, сейчас ему было нечего сказать: он, скорее, смутился. И произнес с такой знакомой Кэтрин кривой улыбкой:
— А это — ваша комната.
— Вы дразните меня, — заметила она.
