Прошла минута, две, три… Ивар, не мигая, уставился в серые огромные глаза. «Блистающий Принц, – крутилось в голове, – существо, слепленное из черной жижи… воплощение женских грез…»
– Ты смотришь и пытаешься понять, кто перед тобой, – раздался звучный голос. – Сейчас, Ивар Тревельян, я человек. Человек! Мужчина.
– Тебе известно мое имя? – пробормотал Тревельян. – Откуда?
– Она сказала. Ей захотелось, чтобы я походил на тебя. Прости, если это тебе неприятно.
Ивар пожал плечами.
– Внешность человека в некотором смысле достояние общества. Всякий, кто видит его, может приобрести такое же обличье. Наши медики очень искусны, брат.
Брат! Слово вылетело как бы само собой. Странно! Ни братьев, ни сестер у Тревельяна не имелось, и он никогда не сожалел об этом.
Был Командор, была Алиса, были коллеги и друзья… Вполне достаточно для человека, чья жизнь проходит в вечных странствиях.
Брат! Какое хорошее слово! Какое теплое!
Пришелец склонил голову.
– Благодарю. Сотворив меня, Другая Связь не сказала, что я могу стать твоим братом.
– Лучше называй ее Обной Шетой, ей это будет приятно, – заметил Тревельян. – Говоришь, она тебя сотворила?.. Я верю этому, зная о ее талантах, широте души, отличном вкусе и прочих достоинствах. Сотворила, и что же дальше? Поведай мне, как мужчина мужчине и брат брату: что тебе нужно от нее?
Глаза Блистающего Принца вспыхнули, щеки порозовели.
– Я ее люблю!
– Прекрасное чувство! – откликнулся Ивар, ничуть не удивленный. – Обна Шета – умница и красавица, достойная самой пылкой любви. Как я понял, в ваши планы входит вечное путешествие по Галактике. Не смею возражать! Хотя Обна Шета находится здесь под моим покровительством и защитой, я не могу препятствовать зову страсти и соединению любящих сердец… – Ивар сделал паузу. – Ее корабль ждет на астродроме. Когда вылетаете?
Лицо пришельца исказила судорога. Он закусил губу – точно, как пребывающий в растерянности человек, его глаза погасли, лоб покрылся испариной. «Борение чувств и горечь печали, – отметил Ивар, анализируя его ментальную волну. – Словом, полный раздрай».
– Я не могу… не могу улететь… – с тоской промолвил Принц. – Я должен оставаться тут и сделать… сделать… защитить…
– Что? – спросил Тревельян, раздувая ноздри. – Что сделать? От чего защитить?
Голова Принца запрокинулась, взгляд метнулся к серому небу.
Казалось, он пытается что-то вспомнить – его губы снова дрогнули в мучительной судороге, в горле булькало и хрипело. «Блок?.. – подумал Ивар. – Ментальный блок, не позволяющий говорить?.. Или он просто забыл?..»
– Я только часть… часть, встроенная в систему… Я был частью среди многих частей и остался ею – даже теперь, когда мне дарована иная сущность… – Его невнятное бормотание оседало в воздухе кристалликами льда. – Я не могу улететь и не могу сказать… Не могу без тех, что дремлют внизу подо льдами… Вместе мы знаем, вместе можем действовать… Но не я, не я! Мое назначение – связь с другими разумными, если будет в том нужда… Так повелели Творцы!
– Тех Творцов уже нет в Галактике, давно нет. – Тревельян глубоко вздохнул, избавляясь от напряжения. – Творцы теперь другие.
– Я помню, – с тоской произнес его собеседник, – помню, о чем мы говорили в прошлый раз. Ты сказал, что Творцы исчезли, и ты – новый Владыка. Но что это меняет? – Многое. Я могу даровать тебе свободу. Улетай! Ты человек, и выбор за тобой. – Вскинув руку к небесам, Ивар повторил: – Улетай, братец! А те, что дремлют там, внизу, пусть продолжают дремать. До скончания Вселенной!
– Человек… я – человек… – Чудные глаза Принца закрылись и распахнулись вновь. – Но у человека есть обязанности – у тебя, у меня, у других людей… Разве ты, брат мой, свободен от этого?
Разве ты смог бы уйти, бросив беззащитных? Смог бы отринуть свое назначение?.. Никогда, никогда! – Он покачал головой. – Нелегко быть человеком, и теперь я это понимаю.
«У него нет ментального блока, – подумал Ивар, – и он не страдает провалами памяти – нельзя забыть то, чего не знал. Он – устройство связи с другими разумными… был таким устройством, пока Обна Шета не превратила его в человека. В прошлом, в далеком прошлом, этот кластер запрограммировали, внедрив приказ о воле Творцов – не покидать и защищать планету. Теперь, после свершившейся метаморфозы, команда для искусственного мозга стала императивом для человека, целью и смыслом его существования. Так в чем же разница и есть ли она?.. Конечно, есть: подчинение приказу, тупое и бездумное, превратилось в сознательный выбор. Выбор между любовью и долгом… то, что порождает смятение души… то, что делает человека человеком…»
– Ты прав, – сказал Тревельян, – прав, и я не буду больше тебя мучить. Последний вопрос: там, внизу, целый мир – небо, облака, растительность, животные… Для чего все это? Чтобы поддерживать плазму в активном состоянии?
Принц покачал головой.
– Нет. Чтобы реальность стала более живой и привлекательной. Под льдами только холод и тьма, тьма и холод… Даже в прежнем моем состоянии не очень приятный пейзаж. Но при избытке воды плазма растет стремительно, запасает энергию, и из нее можно создавать что угодно – дерево, траву, живую тварь… – Он запнулся. – Человека тоже, если кто-то сильно пожелает.
– Плазма текуча и изменчива, – промолвил Ивар. – Желаю тебе держать форму и навсегда остаться человеком. Хотя бы ради Обны Шеты.
Открыв портал, он сделал шаг и очутился под крышей ангара, на складе полевой амуниции.
* * *
Струи дождя по-прежнему били в защитный экран, и каждая капля воды перед тем, как соскользнуть на землю, вспыхивала на мгновение алмазной искрой. Полдень уже миновал, но караваны туч все еще тянулись в вышине, наползали со стороны моря, строили в небесах причудливые замки и дворцы. Но ненадолго; башни и стены рушились, меняли форму, превращаясь то в лица бородатых великанов, то в чудовищных зверей с раскинутыми по небу крыльями. Эти метаморфозы напомнили Ивару черную субстанцию, из которой был слеплен подземный мир. Как сказал его недавний собеседник, для приятности и оживления пейзажа.
Не покидая двор, Тревельян глядел на падавшие с неба потоки и размышлял о его сущности. Часть, встроенная в огромную систему, контактный кластер, чье назначение – связь с обитателями планет… Пожалуй, этот фрагмент артефакта Древних, пусть лишенный индивидуальности, приближался к человеческим представлениям о разуме и эмоциональной сфере. Шанс обрести собственное «я» был для него вероятным, более высоким, чем у других частиц полиморфного мозга, и вот результат – Блистающий Принц… Пока безымянный, но имя пусть дает провидица… Или у деда позаимствовать? Олаф Питер Карлос… целых три… может поделиться…
– О чем это я?.. – вслух промолвил Тревельян. – Об именах?.. Что за чушь!
Но мысль о Принце уже соединилась с Командором, и словно наяву он услышал хриплый голос деда: «Меморандум Хейли-Чавеса… Есть досье Секретной службы… Фаата высшей касты в ментальной связке с некой квазиразумной тварью… встречаются в мирах, где побывали когда-то Древние… бинюки их разыскивают и дрессируют…»
